304
Ольга Слутскер
А за что ей муж мстит? что то я не в курсах
Это amp страница - сокращенная версия обсуждения
Читать полную версию обсужденияА за что ей муж мстит? что то я не в курсах
Anonymous
Чисто по бабски мне кажется, что изменила она ему когда-то. Всё его поведение об этом говорит
Сорри, просто интересно, муж по нац-ти-еврей стопудово...А она? Внешне вроде тоже смахивает...
Anonymous
еsли и еврейка,то что?:даш1
Anonymous
блядовала по черному, а теперь бедную овцу из себя корчит! отвратная бабенка
Прочитала в Hello её интервью, вот не верится, что одна святая доброта, а другой урод и т.д. и т.п. Её фраза из интервью: " У меня был момент, когда я пала духом, совсем пала, когда казалось: будь, что будет, пусть он делает, что хочет, только дайте увидеть детей хоть на полчаса". Из этой фразы понятно, что люди, что-то делят между собой, а разменная карта дети, жалко всех и его и её и детей, а ведь была наверное любовь и дети у нее очень желанные и достались ей тяжело, она сама писала, что было ЭКО и очень тяжело носила, а дочь СМ носила, т.к. самой уже не давали шансов:-(.
Anonymous
Я возмущена до глубины души тем, что творится у нас с дележкой детей в стране! В первые жизни стало обидно и гадко за родину. Наверняка, Ольга не белая и пушистая и возможно нарушила суп.долг, но разве это дает право этому ...как бы его назвать...не давать ей общаться с детьми? Беспредел твориться у нас в стране! Считаю, что общественность, в частности матери,должны добиваться цивилизованного решения вопроса!
А мне кажется,что Владимир Слуцкер очень приятный человек.Иногда бывают такие моменты,когда просто необходимо изолировать детей от матери...Хорошо если она сделает из этого соответствующие выводы .
Anonymous
Т.е. если женщина имеет любовников в законном браке..то она блядует по черному, а если мужчина, то он просто полигамен. Женщины вы сами себя хоть не унижайте.
Сегодня ее покажут в передаче "Пусть говорят".
Страшно, когда так детьми манипулируют, и ведь многие из нас от этого не затрахованы, когда муж забирает детей к себе навсегда, потому что, у него денег больше.
Родителей ее жалко, так как их практически лишили внуков.
Страшно, когда так детьми манипулируют, и ведь многие из нас от этого не затрахованы, когда муж забирает детей к себе навсегда, потому что, у него денег больше.
Родителей ее жалко, так как их практически лишили внуков.
Надоело читать всю эту "суету вокруг кота". Ну уж если вам всем так интересна судьба её, зайдите на Компромат.ру.
Правильно всё пишут здесь, что такая же она как и Рудковская. Бывшая валютная проститутка. И от того же Сочи недалеко. Именно в Дагомысе "снял её на ночь" её бывший супруг. Детей не могла иметь? После такой бурной молодости.... Естественно. Бизнес сама построила? Ага! Бывший муж ей его "организовал". И тоже между прочим не совсем честным образом. Вернее даже совсем не честным. И всё, что она имеет и имела, только благодаря ему. Потому и за детей дерётся до крови. Дети-это постоянная возможность тянуть с мужа деньги.
И не надо на меня кидаться здесь. Знаю эту семью лично. И знаю, сколько людей пострадало от Ольгиных афёр.
Правильно всё пишут здесь, что такая же она как и Рудковская. Бывшая валютная проститутка. И от того же Сочи недалеко. Именно в Дагомысе "снял её на ночь" её бывший супруг. Детей не могла иметь? После такой бурной молодости.... Естественно. Бизнес сама построила? Ага! Бывший муж ей его "организовал". И тоже между прочим не совсем честным образом. Вернее даже совсем не честным. И всё, что она имеет и имела, только благодаря ему. Потому и за детей дерётся до крови. Дети-это постоянная возможность тянуть с мужа деньги.
И не надо на меня кидаться здесь. Знаю эту семью лично. И знаю, сколько людей пострадало от Ольгиных афёр.
Anonymous
Общалась с ней по работе - очень своенравная, властная и жесткая женщина, без сантиментов пойдет по головам ради достижения цели. Но все это, ее прошлое и настоящее, не дает право моральноуродливому сенатору-миллионеру так вести себя с ней, с их детьми и с ее окружением - друзьями и коллегами. Там и адвокат Добровинский - тоже тот еще моральный урод, правильно про него Бордовских сказала - такого бы в 19 веке ни в один приличный дом не пустили бы...
Anonymous
Каково бы нибыло её прошлое никто не в праве разлучать её с детьми!ИМХО!
Пусть говорят сейчас. Опять этот депутат,как же он надоел,пустослов неворятный! Глюкоза кричит по делу,я бы тоже орала,никто не слышит,размазня депутат слова сказать не дает,законы какие то цитирует(((
Тоже посмотрела "Пусть говорят",и ссылки почитала ,которые дали выше.
Не знакома лично,понятно ,что огромные деньги рулят везде...Правды мы не получим,а получим только утки заказные и на ТВ и в интернете...
Не знакома лично,понятно ,что огромные деньги рулят везде...Правды мы не получим,а получим только утки заказные и на ТВ и в интернете...
Anonymous
Блиин! А почему Ме и Пу не помогут Слуцкер? Или они только в законы других стран нос суют, а то, что у них под носом типо не видют?
Мое мнение что Слуцкер(муж)прав!!!Теоретически и практически он все сделал для нее,чтобы она безбедно жила,красовалась за его счет,а она бл...ет откровенно и в наглую,таскает в дом,это какое надо терпение иметь мужику,а он все-таки не Петя-Вася какой а влиятельный и известный человек...Ольга мало того не любит так еще и не уважает человека благодаря которому и стала той Ольгой которую мы знаем и видим...А вообще,хорошо самоуверждаться за счет мужа, а потом говорить "все сама-сама"...и правильно что детей у нее забрал,у него нет другого выхода,чтобы ее зарвавшуюся на место поставить,в следующий раз думать будет башкой своей...
Муж прав...
Почитайте, скопировала вниз очень интересную заметку по процессу.Реальность - ужасна. Бедная женщина,
бедные люди, каждого можно растоптать.
" Россия защищает своих детей за границей. Стоит обидеть нашего ребенка в США, во Франции, Португалии, Финляндии — бросаются на выручку все: Государственная дума, Общественная палата, МИД, а случается — и президент, и премьер. А дома — ничего, можно.
В тех странах отец, насильно разлучивший детей с матерью, уже сидел бы. И не в Совете Федерации, а в тюрьме. И депутатская неприкосновенность ему бы не помогла. А сенатор Владимир Слуцкер (член Совета Федерации РФ от Чувашии) на свободе. Хотя уже десять месяцев не дает двум детям даже увидеться с их матерью Ольгой Слуцкер. И её родителям (деду и бабке детей) тоже не дает. Охрана не пускает.
Слуцкер — охраняемый субъект. Запер детей, а на просьбы матери ответил: “Пусть суд решит”. Эта фраза внешне очень правильная. А по сути — подлая. Суду не надо решать, имеют ли дети и родители право общаться. Это право врожденное, человеческое, конституционное, международное — какое хотите.
В законе так и написано: “Ребенок имеет право на общение с обоими родителями, дедушкой, бабушкой, братьями, сестрами и другими родственниками. Расторжение брака родителей, признание его недействительным или раздельное проживание родителей не влияют на права ребенка. В случае раздельного проживания родителей ребенок имеет право на общение с каждым из них”.
Суд может лишить человека родительских прав (например, за насилие, пытки). Но Ольга Слуцкер родительских прав не лишена, такой вопрос вообще не стоит. По закону — все права при ней, а в реальности…
Уже десять месяцев длится насильственная разлука, а суд всё чего-то решает: кто из родителей больше любил детей, кто больше дарил, кто-где-когда-чьи трусы нашел… Но обязать отца немедленно прекратить препятствовать встречам матери с детьми суд почему-то не может, всё время что-то мешает.
В тех странах Европы и Америки (куда, увы, продолжают уезжать сотни тысяч наших граждан в поисках “нормальной жизни”) за такие дела уже не только сенатор сидел бы, но и судья, и все, кто должен стоять на страже закона, уже несли бы тягчайшее пожизненное общественное осуждение. А у нас — ничего, можно. Слуцкер сидит не в тюрьме, а в Пресненском суде и хохочет.
Это не преувеличение. Я сам видел это много раз за минувшие дни. Он или смеется, или грозит свидетелям: прокуратурой, возбуждением уголовного дела, своими связями на самом верху (вроде, по его словам, даже Путин на его стороне).
Знающие люди утверждают, что уполномоченный по правам ребенка Головань работал замечательно, а лишился своей должности за то, что пришел в суд на процесс Слуцкеров и посмел не угодить сенатору.
Я про этого великого человека (Слуцкера) ничего не знал. И вдруг вижу в “МК” фамилию Любарской. Одна из самых лучших адвокатов России, она защищала меня от Чубайса, от ЦИКи; ее все уважают… А в “МК” дает интервью адвокат В.Слуцкера Александр Добровинский:
“Мы стремимся к тому (и судья это прекрасно видит), чтобы этот процесс завершился как можно быстрее. Потому что, положа руку на сердце, сколько можно держать детей в состоянии неопределенности?! (То есть у адвоката Слуцкера просто сердце разрывается за детей. — А.М.) Что касается другой стороны… Судебное заседание было сорвано, так как в очередной раз в суд не явилась адвокат Ольги Слуцкер Гералина Любарская, которая ушла в какой-то отпуск. Я не думаю, что она в декретном отпуске, хотя всё может быть — госпожа Любарская у нас выдающийся адвокат, поэтому она могла и с этим делом справиться спокойно”.
Про декретный отпуск — очень остроумно. Не сомневаюсь, что сенатор Слуцкер хохотал от души. Но Гералине Любарской было 69 лет, и для нее, и для всех, кто ее знал, было ясно, что это наглое и грязное издевательство.
Я позвонил ей: что это значит? Она ответила с горечью:
— Вы бы знали, что мне приходится слышать в процессе! Вы не поверите. Я сделала замечание адвокату Слуцкера за непозволительные выражения. А Добровинский мне ответил: “Не беспокойтесь обо мне. Беспокойтесь о своих лобковых вшах”.
— В суде?!
— Да.
— А судья?
— Ничего.
Через несколько дней она умерла. У нее было больное сердце.
На похоронах Любарской я попросил, чтобы мне показали Ольгу Слуцкер, подошел: мол, хотел бы присутствовать на процессе, увидеть своими глазами… Оказывается, процесс закрыт от публики и прессы по требованию сенатора (а по какому закону — неизвестно). Ничего, говорю, вы можете назначить своим представителем хоть дворника. И мне была выдана доверенность, что я законный представитель Слуцкер О.С. в судах всех инстанций.
Пришел в суд. Жаль, уважаемые читатели, вы не видели, как вытянулись некоторые рожи.
— А что это у нас делает пресса? — спросила судья Суменкова, широко известная трезвым и праведным образом жизни.
— А я не пресса, — отвечаю, — я законный представитель.
И с этого момента я оказался единственным журналистом на планете, который видел своими глазами и слышал своими ушами, как идет этот процесс, что там говорят участники и как себя ведут.
Суд, например, допрашивает свидетельницу. И та говорит: да, мол, помню эту горничную, у нее были длинные волосы.
— Под мышками, — то ли спрашивает, то ли утверждает адвокат Слуцкера. Слуцкер смеется; адвокат, довольный собой, улыбается. Он выглядит превосходно: жилеточка, золотые перстни, чётки, золотое пенсне на золотой цепочке, портфель фирмы “Луи Вуитон”, впечатление немного портит то, что он ковыряет в носу,как простые люди — пальцем (никакого специального золотого инструмента у него для этого нет). Этот дядька, возможно, любит подростковые сайты или мультфильмы для взрослых. Где-то же он подцепил манеру делать специфический жест всякий раз, как ему кажется, что свидетель сказал полезное для сенатора.
Это, конечно, роман. Это, конечно, сериал “Богатые тоже плачут”. И будь это вымыслом — хватило бы на 100 серий. Но в газете места мало, а история печальная; смеется только сенатор.
Он не терял времени даром. За эти месяцы внушил детям всякие ужасы: что мать их предала, украла у него миллионы долларов, а главное — у нее “грязная кровь” (и, значит, у них, у детей, она тоже частично грязная. От папы — чистая, от мамы — грязь). Вообще-то, чтобы внушить детям страшные фантазии, не надо десяти месяцев, достаточно десяти минут. Они верят в Бабу-Ягу, в волшебную палочку, а в ужасы верят тем легче, что часто склонны к страхам.
А у сенатора есть еще очень хороший способ влиять на сознание детей: разместить в прессе всякие гадости о жене, вывалить грязное белье… А потом дать ребенку доступ в интернет. А потом грустить в суде: мол, Миша (сын) продвинутый мальчик, посещает всякие сайты, знает всё, что пишут об этом деле.
А что ж отец не оградил его от этой грязной информации, от душевных травм? Там полно гувернанток, горничных, учителей. Зачем детям (девочке 5, мальчику 10) свободный доступ во всю эту взрослую мерзость? Как им потом с этим жить всю жизнь?
А теперь — поди докажи: было или нет? Где валялись трусы? чьи? кто их видел?.. Но сенатор публично обвиняет жену в измене, а потом публично огорчается, что их сын прочел об этом в интернете.
А кроме того, ребенку об этом рассказывали дома. Многочисленная обслуга, оказывается, судачила, и до Миши это дошло. Случайно?
Если горничные и гувернантки, судомойки и поломойки в присутствии ребенка обсуждают сексуальную жизнь его родителей, тем более — измены, то таких служанок следовало бы выгнать. Нет, они продолжают работать у сенатора, приходят в суд, дают подробные показания.
Тех, кто согласился давать такие показания, сенатор оставил. Кто отказался — тех уволил. А ведь работу найти трудно. Особенно в таких роскошных домах. Хотя им там нелегко. Их там проверяют на детекторе лжи. Весь персонал знает слово “полиграф”. А законно это или нет — об этом не спрашивают. Дело добровольное: хочешь — садись к прибору и отвечай, а не хочешь — пошел вон.
* * *
Если забыть о детях, чьи души уродуют без жалости и пощады, то это — комедия. Первым делом сенатор Слуцкер спросил у меня, за деньги ли я в суде и сколько мне платят. Он несколько раз об этом спрашивал. Он не предполагает, что у людей бывают другие мотивы. Он даже не думает, что безвременная и скоропостижная смерть Любарской — достаточная причина, чтобы посмотреть на тех, кто ускорил ее кончину.
Вообще, очень многие люди, перешедшие дорогу сенатору Слуцкеру, либо умирали, либо оказывались в тюрьме. Это именно начальником его охраны работал генерал КГБ Трофимов, а потом поссорился со своим босом и вскоре был убит. Это единственный генерал КГБ, который стал жертвой наглого заказного убийства (расстреляли и его, и молодую жену).
Слуцкер знает о том, что люди боятся с ним связываться. И старательно нагнетает страх. Стоит свидетельнице (которая бывала в доме Слуцкеров и видела, что дети любят маму) сказать, что была там “раз пятьдесят или больше”, как Слуцкер угрожающе спрашивает:
— А вы знаете, что в доме ведется журнал посещений?! А вы знаете, что охрана записывает всех — кто пришел, когда пришел, когда ушел?
Вот это жизнь! Позавидуешь. Представляете, сколько денег стоит такая организация семейной жизни. Представляете, какой там душевный комфорт. А еще представьте, как легко подделать такой журнал, а потом размахивать подделкой, доказывая, что человек этот то ли вообще не приходил, то ли всего дважды приходил…
Что касается цены, то я и сам несколько раз хотел спросить сенатора: сколько он получает как сенатор за то, что целыми днями торчит в суде? Он же нанят нами (гражданами), чтобы отстаивать законы РФ и интересы Чувашии. А в Пресненском суде он в основном попирает законы, а интересы Чувашии, похоже, его не волнуют.
Его волнуют высокие духовные вещи. Он (по его словам) очень религиозен, требует, чтобы в доме строго соблюдалась суббота (в том числе детьми). И вообще, это в Совете Федерации и в суде он называется Слуцкер Владимир Иосифович. А на самом деле имя у него другое…
…Хотя процесс закрыт, адвокат Слуцкера дает интервью направо и налево. А когда в суде появился я, то именно представитель Слуцкера потребовал, чтобы с меня взяли подписку об уголовной ответственности за разглашение. Мило, правда?
* * *
То, что рассказал суду на допросе отец Ольги Слуцкер, он потом еще раз повторил мне в перерыве, в вестибюле суда. После допроса ему стало плохо, вызвали “скорую”. Пока ее ждали, он не мог успокоиться, рассказывал подробности. Поэтому тайны в этом нет. Отец Ольги рассказал, что он — атеист, и ему случалось спорить со Слуцкером на эти деликатные темы. В частности, он сказал Слуцкеру: “Если Бог есть, то как же он допустил, чтобы фашисты уничтожили шесть миллионов евреев?” Слуцкер ответил: “Евреи это заслужили”.
Значит, и моя родня это заслужила.
Молодец. Те дети заслужили газовую камеру. А дети Слуцкера заслужили отца-сенатора. Бог же видит, кто чего заслужил. (Непонятно, зачем вешали нацистов? — ведь они осуществляли божью волю.)
А теперь Россия заслужила такого сенатора. Точнее, чуваши заслужили себе Слуцкера. Как они этого добились? Жаль, я не чуваш, не знаю ответа. Видимо, молились. Но вот какому богу? А может, собрали богатые подарки, пали в ноги… Я не шучу.
…Отцу Ольги Слуцкер 80 лет. Старик рассказал и о том, что, приехав в суд очень рано, он с изумлением увидел, как в 8.20 (за 40 минут до открытия суда) прибыл сенатор Слуцкер, предъявил охране свой “вездеход”, пробыл в суде минут двадцать и уехал. А потом приехал уже к началу процесса. К кому он приходил? Какие доказательства привозил?..
В интернете есть не только трусы, якобы кем-то найденные в доме Слуцкеров (возможно, там много трусов). В интернете есть и возвышенные вещи.
Вот сайт — на экране сенатор Владимир Слуцкер. Но имя здесь написано иное: Моше Шломо Слуцкер. Он сам себя так переименовал (вероятно, с божьего разрешения). Моше — в русской транскрипции Моисей — тот величайший лидер еврейского народа, который вывел евреев из египетского рабства и которому Бог вручил Тору. Шломо — Соломон — величайший мудрец в библейской истории.
Слепить себе такое имя… Это примерно как если бы я подписал заметку “Гомер Шекспир Достоевский Минкин”.
Кстати, у Шекспира в “Отелло” есть такой диалог:
— Ты подлый негодяй!
— А вы — сенатор.
Гениальный драматург понимал, как опасны могут быть высокопоставленные люди, если их рассердить. И вот — пожалуйста: в таком контексте получается, будто сенатор хуже негодяя. А ведь ни одного грубого слова! — мастер.
* * *
Процесс закрыт от прессы и публики из-за детей? Или из-за семейных тайн? Измена? Если она и случается, то, значит, один из супругов изменяет другому, но не детям.
Слуцкер уверяет, что ему изменила жена, а мстит детям, разлучив их с матерью, с бабушкой и дедом. Сенатор не удержал бабу, зато запер детей.
Материал: Александр Минкин "
бедные люди, каждого можно растоптать.
" Россия защищает своих детей за границей. Стоит обидеть нашего ребенка в США, во Франции, Португалии, Финляндии — бросаются на выручку все: Государственная дума, Общественная палата, МИД, а случается — и президент, и премьер. А дома — ничего, можно.
В тех странах отец, насильно разлучивший детей с матерью, уже сидел бы. И не в Совете Федерации, а в тюрьме. И депутатская неприкосновенность ему бы не помогла. А сенатор Владимир Слуцкер (член Совета Федерации РФ от Чувашии) на свободе. Хотя уже десять месяцев не дает двум детям даже увидеться с их матерью Ольгой Слуцкер. И её родителям (деду и бабке детей) тоже не дает. Охрана не пускает.
Слуцкер — охраняемый субъект. Запер детей, а на просьбы матери ответил: “Пусть суд решит”. Эта фраза внешне очень правильная. А по сути — подлая. Суду не надо решать, имеют ли дети и родители право общаться. Это право врожденное, человеческое, конституционное, международное — какое хотите.
В законе так и написано: “Ребенок имеет право на общение с обоими родителями, дедушкой, бабушкой, братьями, сестрами и другими родственниками. Расторжение брака родителей, признание его недействительным или раздельное проживание родителей не влияют на права ребенка. В случае раздельного проживания родителей ребенок имеет право на общение с каждым из них”.
Суд может лишить человека родительских прав (например, за насилие, пытки). Но Ольга Слуцкер родительских прав не лишена, такой вопрос вообще не стоит. По закону — все права при ней, а в реальности…
Уже десять месяцев длится насильственная разлука, а суд всё чего-то решает: кто из родителей больше любил детей, кто больше дарил, кто-где-когда-чьи трусы нашел… Но обязать отца немедленно прекратить препятствовать встречам матери с детьми суд почему-то не может, всё время что-то мешает.
В тех странах Европы и Америки (куда, увы, продолжают уезжать сотни тысяч наших граждан в поисках “нормальной жизни”) за такие дела уже не только сенатор сидел бы, но и судья, и все, кто должен стоять на страже закона, уже несли бы тягчайшее пожизненное общественное осуждение. А у нас — ничего, можно. Слуцкер сидит не в тюрьме, а в Пресненском суде и хохочет.
Это не преувеличение. Я сам видел это много раз за минувшие дни. Он или смеется, или грозит свидетелям: прокуратурой, возбуждением уголовного дела, своими связями на самом верху (вроде, по его словам, даже Путин на его стороне).
Знающие люди утверждают, что уполномоченный по правам ребенка Головань работал замечательно, а лишился своей должности за то, что пришел в суд на процесс Слуцкеров и посмел не угодить сенатору.
Я про этого великого человека (Слуцкера) ничего не знал. И вдруг вижу в “МК” фамилию Любарской. Одна из самых лучших адвокатов России, она защищала меня от Чубайса, от ЦИКи; ее все уважают… А в “МК” дает интервью адвокат В.Слуцкера Александр Добровинский:
“Мы стремимся к тому (и судья это прекрасно видит), чтобы этот процесс завершился как можно быстрее. Потому что, положа руку на сердце, сколько можно держать детей в состоянии неопределенности?! (То есть у адвоката Слуцкера просто сердце разрывается за детей. — А.М.) Что касается другой стороны… Судебное заседание было сорвано, так как в очередной раз в суд не явилась адвокат Ольги Слуцкер Гералина Любарская, которая ушла в какой-то отпуск. Я не думаю, что она в декретном отпуске, хотя всё может быть — госпожа Любарская у нас выдающийся адвокат, поэтому она могла и с этим делом справиться спокойно”.
Про декретный отпуск — очень остроумно. Не сомневаюсь, что сенатор Слуцкер хохотал от души. Но Гералине Любарской было 69 лет, и для нее, и для всех, кто ее знал, было ясно, что это наглое и грязное издевательство.
Я позвонил ей: что это значит? Она ответила с горечью:
— Вы бы знали, что мне приходится слышать в процессе! Вы не поверите. Я сделала замечание адвокату Слуцкера за непозволительные выражения. А Добровинский мне ответил: “Не беспокойтесь обо мне. Беспокойтесь о своих лобковых вшах”.
— В суде?!
— Да.
— А судья?
— Ничего.
Через несколько дней она умерла. У нее было больное сердце.
На похоронах Любарской я попросил, чтобы мне показали Ольгу Слуцкер, подошел: мол, хотел бы присутствовать на процессе, увидеть своими глазами… Оказывается, процесс закрыт от публики и прессы по требованию сенатора (а по какому закону — неизвестно). Ничего, говорю, вы можете назначить своим представителем хоть дворника. И мне была выдана доверенность, что я законный представитель Слуцкер О.С. в судах всех инстанций.
Пришел в суд. Жаль, уважаемые читатели, вы не видели, как вытянулись некоторые рожи.
— А что это у нас делает пресса? — спросила судья Суменкова, широко известная трезвым и праведным образом жизни.
— А я не пресса, — отвечаю, — я законный представитель.
И с этого момента я оказался единственным журналистом на планете, который видел своими глазами и слышал своими ушами, как идет этот процесс, что там говорят участники и как себя ведут.
Суд, например, допрашивает свидетельницу. И та говорит: да, мол, помню эту горничную, у нее были длинные волосы.
— Под мышками, — то ли спрашивает, то ли утверждает адвокат Слуцкера. Слуцкер смеется; адвокат, довольный собой, улыбается. Он выглядит превосходно: жилеточка, золотые перстни, чётки, золотое пенсне на золотой цепочке, портфель фирмы “Луи Вуитон”, впечатление немного портит то, что он ковыряет в носу,как простые люди — пальцем (никакого специального золотого инструмента у него для этого нет). Этот дядька, возможно, любит подростковые сайты или мультфильмы для взрослых. Где-то же он подцепил манеру делать специфический жест всякий раз, как ему кажется, что свидетель сказал полезное для сенатора.
Это, конечно, роман. Это, конечно, сериал “Богатые тоже плачут”. И будь это вымыслом — хватило бы на 100 серий. Но в газете места мало, а история печальная; смеется только сенатор.
Он не терял времени даром. За эти месяцы внушил детям всякие ужасы: что мать их предала, украла у него миллионы долларов, а главное — у нее “грязная кровь” (и, значит, у них, у детей, она тоже частично грязная. От папы — чистая, от мамы — грязь). Вообще-то, чтобы внушить детям страшные фантазии, не надо десяти месяцев, достаточно десяти минут. Они верят в Бабу-Ягу, в волшебную палочку, а в ужасы верят тем легче, что часто склонны к страхам.
А у сенатора есть еще очень хороший способ влиять на сознание детей: разместить в прессе всякие гадости о жене, вывалить грязное белье… А потом дать ребенку доступ в интернет. А потом грустить в суде: мол, Миша (сын) продвинутый мальчик, посещает всякие сайты, знает всё, что пишут об этом деле.
А что ж отец не оградил его от этой грязной информации, от душевных травм? Там полно гувернанток, горничных, учителей. Зачем детям (девочке 5, мальчику 10) свободный доступ во всю эту взрослую мерзость? Как им потом с этим жить всю жизнь?
А теперь — поди докажи: было или нет? Где валялись трусы? чьи? кто их видел?.. Но сенатор публично обвиняет жену в измене, а потом публично огорчается, что их сын прочел об этом в интернете.
А кроме того, ребенку об этом рассказывали дома. Многочисленная обслуга, оказывается, судачила, и до Миши это дошло. Случайно?
Если горничные и гувернантки, судомойки и поломойки в присутствии ребенка обсуждают сексуальную жизнь его родителей, тем более — измены, то таких служанок следовало бы выгнать. Нет, они продолжают работать у сенатора, приходят в суд, дают подробные показания.
Тех, кто согласился давать такие показания, сенатор оставил. Кто отказался — тех уволил. А ведь работу найти трудно. Особенно в таких роскошных домах. Хотя им там нелегко. Их там проверяют на детекторе лжи. Весь персонал знает слово “полиграф”. А законно это или нет — об этом не спрашивают. Дело добровольное: хочешь — садись к прибору и отвечай, а не хочешь — пошел вон.
* * *
Если забыть о детях, чьи души уродуют без жалости и пощады, то это — комедия. Первым делом сенатор Слуцкер спросил у меня, за деньги ли я в суде и сколько мне платят. Он несколько раз об этом спрашивал. Он не предполагает, что у людей бывают другие мотивы. Он даже не думает, что безвременная и скоропостижная смерть Любарской — достаточная причина, чтобы посмотреть на тех, кто ускорил ее кончину.
Вообще, очень многие люди, перешедшие дорогу сенатору Слуцкеру, либо умирали, либо оказывались в тюрьме. Это именно начальником его охраны работал генерал КГБ Трофимов, а потом поссорился со своим босом и вскоре был убит. Это единственный генерал КГБ, который стал жертвой наглого заказного убийства (расстреляли и его, и молодую жену).
Слуцкер знает о том, что люди боятся с ним связываться. И старательно нагнетает страх. Стоит свидетельнице (которая бывала в доме Слуцкеров и видела, что дети любят маму) сказать, что была там “раз пятьдесят или больше”, как Слуцкер угрожающе спрашивает:
— А вы знаете, что в доме ведется журнал посещений?! А вы знаете, что охрана записывает всех — кто пришел, когда пришел, когда ушел?
Вот это жизнь! Позавидуешь. Представляете, сколько денег стоит такая организация семейной жизни. Представляете, какой там душевный комфорт. А еще представьте, как легко подделать такой журнал, а потом размахивать подделкой, доказывая, что человек этот то ли вообще не приходил, то ли всего дважды приходил…
Что касается цены, то я и сам несколько раз хотел спросить сенатора: сколько он получает как сенатор за то, что целыми днями торчит в суде? Он же нанят нами (гражданами), чтобы отстаивать законы РФ и интересы Чувашии. А в Пресненском суде он в основном попирает законы, а интересы Чувашии, похоже, его не волнуют.
Его волнуют высокие духовные вещи. Он (по его словам) очень религиозен, требует, чтобы в доме строго соблюдалась суббота (в том числе детьми). И вообще, это в Совете Федерации и в суде он называется Слуцкер Владимир Иосифович. А на самом деле имя у него другое…
…Хотя процесс закрыт, адвокат Слуцкера дает интервью направо и налево. А когда в суде появился я, то именно представитель Слуцкера потребовал, чтобы с меня взяли подписку об уголовной ответственности за разглашение. Мило, правда?
* * *
То, что рассказал суду на допросе отец Ольги Слуцкер, он потом еще раз повторил мне в перерыве, в вестибюле суда. После допроса ему стало плохо, вызвали “скорую”. Пока ее ждали, он не мог успокоиться, рассказывал подробности. Поэтому тайны в этом нет. Отец Ольги рассказал, что он — атеист, и ему случалось спорить со Слуцкером на эти деликатные темы. В частности, он сказал Слуцкеру: “Если Бог есть, то как же он допустил, чтобы фашисты уничтожили шесть миллионов евреев?” Слуцкер ответил: “Евреи это заслужили”.
Значит, и моя родня это заслужила.
Молодец. Те дети заслужили газовую камеру. А дети Слуцкера заслужили отца-сенатора. Бог же видит, кто чего заслужил. (Непонятно, зачем вешали нацистов? — ведь они осуществляли божью волю.)
А теперь Россия заслужила такого сенатора. Точнее, чуваши заслужили себе Слуцкера. Как они этого добились? Жаль, я не чуваш, не знаю ответа. Видимо, молились. Но вот какому богу? А может, собрали богатые подарки, пали в ноги… Я не шучу.
…Отцу Ольги Слуцкер 80 лет. Старик рассказал и о том, что, приехав в суд очень рано, он с изумлением увидел, как в 8.20 (за 40 минут до открытия суда) прибыл сенатор Слуцкер, предъявил охране свой “вездеход”, пробыл в суде минут двадцать и уехал. А потом приехал уже к началу процесса. К кому он приходил? Какие доказательства привозил?..
В интернете есть не только трусы, якобы кем-то найденные в доме Слуцкеров (возможно, там много трусов). В интернете есть и возвышенные вещи.
Вот сайт — на экране сенатор Владимир Слуцкер. Но имя здесь написано иное: Моше Шломо Слуцкер. Он сам себя так переименовал (вероятно, с божьего разрешения). Моше — в русской транскрипции Моисей — тот величайший лидер еврейского народа, который вывел евреев из египетского рабства и которому Бог вручил Тору. Шломо — Соломон — величайший мудрец в библейской истории.
Слепить себе такое имя… Это примерно как если бы я подписал заметку “Гомер Шекспир Достоевский Минкин”.
Кстати, у Шекспира в “Отелло” есть такой диалог:
— Ты подлый негодяй!
— А вы — сенатор.
Гениальный драматург понимал, как опасны могут быть высокопоставленные люди, если их рассердить. И вот — пожалуйста: в таком контексте получается, будто сенатор хуже негодяя. А ведь ни одного грубого слова! — мастер.
* * *
Процесс закрыт от прессы и публики из-за детей? Или из-за семейных тайн? Измена? Если она и случается, то, значит, один из супругов изменяет другому, но не детям.
Слуцкер уверяет, что ему изменила жена, а мстит детям, разлучив их с матерью, с бабушкой и дедом. Сенатор не удержал бабу, зато запер детей.
Материал: Александр Минкин "
А мне интересно, КП очень рьяно освещали события. Последний суд состоялся 25 марта. На нём должны были определить место и время встречи Ольги с детьми. И тишина...Чего постановили-то млин?
В стране столько горя, страданий и нищеты, а этот " сенатор" использует свое сенаторство не по назначению и во вред.
Вместо того, чтобы помочь страдающим умирающим детям, он строит себе замки, бизнес, охрану, правосудие. Лучше бы он людям помогал.
В нормальной стране такого сенатора бы уже давно в тюрьму отправили.
См. ссылку http://www.hworld.ru/
"Глава «Лезть на стену…»
«Опять, неужели опять!» — крик тети Светы разносился по коридору. Мама на лежачей каталке как раз вывезла меня к телевизору, но не успела довести до холла, когда раздался этот крик. Я видела, как тетя Света стоит возле своей палаты и лезет на стену… в прямом смысле слова. Она обдирала пальцы до крови, кровавые полосы оставались на окрашенной стене… А тетя Света все продолжала хвататься ногтями за ровную стену, пытаясь залезть по ней. Куда? Зачем? Я не знала, не знала, наверное, и она. Из ее палаты доносился крик Димы «Мама, пожалуйста, не надо, мама…». Этот крик иногда прерывался рыданиями. А еще кашлем. Моя мама оставила меня в каталке в коридоре и побежала в палату к Димке. Я слышала, как она успокаивала его, а он продолжал кричать «Что с мамой?». Еще несколько мамочек в отделении подбежали к тете Свете, стараясь оторвать ее от стены. Но она вырывалась и снова кидалась туда. Снова и снова она цеплялась ногтями за краску и кричала «Не могу, я больше не могу!». Я услышала, как в ординаторской вызывают реанимацию. А тетя Света все продолжала кричать и лезть на стену. От этого зрелища внутри все холодело, хотелось закрыть глаза и не видеть этого, хотелось закрыть уши и не слышать ее криков и Димкиного плача. Хотелось вырваться их этого ада! Но я была вынуждена смотреть на это. Так же, как еще несколько детей, а медперсонала в отделении как будто и не было. Одна медсестра бегала вокруг тети Светы пытаясь всучить ей стакан с валерьянкой.
Несколько мамочек не прекращали попыток оттянуть тетю Свету от той злосчастной стенки. Они тоже рыдали… от собственного бессилия, от обиды, от страха. Моя мама выскочила из Диминой палаты, ее руки были в крови. «Света, где лекарства?» — она теребила тетю Свету в надежде узнать у нее, где лежат спасительные для Димки лекарства. Но в тот момент это было бессмысленно. Тетя Света билась в истерике от того, что у ее сына снова носовое кровотечение, а тромбоцитов то всего 4. Это значит, что унять это кровотечение не смогут несколько дней, это значит, что снова надо где-то искать доноров. А где их возьмешь, когда переливание нужно чуть ли не каждую неделю в огромных объемах. Носовое кровотечение — это снова тампонада носа под общим наркозом, после которого ее Дима будет отходить долго и мучительно. А еще он будет переставать дышать… У нее не осталось моральных сил снова проходить через это. Это было свыше ее сил!
Хлопнула дверь лифта, и в отделение забежали врачи реанимации. Им навстречу вышла заведующая отделением, что-то шепнула на ухо и опять ушла в ординаторскую. Под моим взглядом она опустила глаза. Просто опустила глаза, ей и в голову не пришло передвинуть меня так, чтобы мне не было видно этого жуткого зрелища. А просить кого-то в такой ситуации я не имела морального права…
Врачи реанимации, несмотря на сопротивления тети Светы, сделали ей какой-то укол. И через полчаса она начала утихать. Через полчаса! А эти бесконечные 30 минут она все так же кричала и лезла на стену. Снова и снова… и мы все это видели и слышали. И нам, детям, ставало неимоверно жутко от того, что наша болезнь делает с нашими матерями. А еще было стыдно за себя… за то, что мы больны, за то, что мы обрекли дорогих нам людей на такие страдания. «Если завтра вот так вот полезет на стенку моя мать, в этом виноват буду только я!» — так в тот момент думал каждый из нас…
Засыпающую тетю Свету увели в мою палату. Ее положили, и кто-то из мам остался присматривать за ней, чтобы, проснувшись, она не наделала глупостей. Все же остальные кинулись на помощь Диме. Моя мама пробежала мимо меня в палату и вернулась назад с кошельком. Димке нужны были лекарства, а где тетя Света положила кошелек, не знал никто. И мама, ни на мгновение не задумываясь, достала свои деньги. Я увидела, что еще кто-то вынес кошелек. Кто-то из мам, накинув первую попавшуюся куртку, схватил деньги и побежал в аптеку. Моя мама уговаривала Диму успокоиться, она же той ночью сидела возле него, когда он бредил после наркоза. Тете Свете снова и снова кололи снотворное, не давая ей проснуться. Тетя Надя сидела возле нее, не выключая свет. А еще она ухаживала за собственным больным сыном и за мной. Она поворачивала меня, поила, кормила.
Она и моя мама не спали сутки, потом ухаживать за Димой взялась мамочка из другой палаты, тетю Свету тоже перевели под опеку кого-то другого. Ей еще 3 дня запрещали даже близко подходить к палате, где лежал ее сын. В туалет ее водили под конвоем, ни на мгновение не оставляя одну. Как-то проходя мимо стены, на которую она пыталась залезть, тетя Света покосилась на царапины на краске и на свои обломанные до крови ногти и робко спросила: «Неужели это я…?». Когда ей, наконец, разрешили зайти в палату, Димка посмотрел на нее и очень спокойным голосом сказал: «Еще раз так сделаешь, и я выпрыгну вот в это окно!». И заплакал. Плакала и тетя Света. Совсем по-другому, тихо и беспомощно. Она обняла своего сына. Она прижимала его к груди и испытывала жгучий стыд за то, что в такой нужный момент оставила своего ребенка без помощи. Его спасли другие, те, у кого своих проблем не меньше. В тот вечер она подходила к каждой мамочке, которая возилась с ней или с Димой, тихо брала их руки и прижимала к своему сердцу. А ей никто и никогда больше не напомнил о том дне, когда она лезла на стену, пытаясь заглушить переполнившее ее отчаянье…
Другие рассказы Иры из сборника «Воспоминания маленькой пациентки».
Вместо того, чтобы помочь страдающим умирающим детям, он строит себе замки, бизнес, охрану, правосудие. Лучше бы он людям помогал.
В нормальной стране такого сенатора бы уже давно в тюрьму отправили.
См. ссылку http://www.hworld.ru/
"Глава «Лезть на стену…»
«Опять, неужели опять!» — крик тети Светы разносился по коридору. Мама на лежачей каталке как раз вывезла меня к телевизору, но не успела довести до холла, когда раздался этот крик. Я видела, как тетя Света стоит возле своей палаты и лезет на стену… в прямом смысле слова. Она обдирала пальцы до крови, кровавые полосы оставались на окрашенной стене… А тетя Света все продолжала хвататься ногтями за ровную стену, пытаясь залезть по ней. Куда? Зачем? Я не знала, не знала, наверное, и она. Из ее палаты доносился крик Димы «Мама, пожалуйста, не надо, мама…». Этот крик иногда прерывался рыданиями. А еще кашлем. Моя мама оставила меня в каталке в коридоре и побежала в палату к Димке. Я слышала, как она успокаивала его, а он продолжал кричать «Что с мамой?». Еще несколько мамочек в отделении подбежали к тете Свете, стараясь оторвать ее от стены. Но она вырывалась и снова кидалась туда. Снова и снова она цеплялась ногтями за краску и кричала «Не могу, я больше не могу!». Я услышала, как в ординаторской вызывают реанимацию. А тетя Света все продолжала кричать и лезть на стену. От этого зрелища внутри все холодело, хотелось закрыть глаза и не видеть этого, хотелось закрыть уши и не слышать ее криков и Димкиного плача. Хотелось вырваться их этого ада! Но я была вынуждена смотреть на это. Так же, как еще несколько детей, а медперсонала в отделении как будто и не было. Одна медсестра бегала вокруг тети Светы пытаясь всучить ей стакан с валерьянкой.
Несколько мамочек не прекращали попыток оттянуть тетю Свету от той злосчастной стенки. Они тоже рыдали… от собственного бессилия, от обиды, от страха. Моя мама выскочила из Диминой палаты, ее руки были в крови. «Света, где лекарства?» — она теребила тетю Свету в надежде узнать у нее, где лежат спасительные для Димки лекарства. Но в тот момент это было бессмысленно. Тетя Света билась в истерике от того, что у ее сына снова носовое кровотечение, а тромбоцитов то всего 4. Это значит, что унять это кровотечение не смогут несколько дней, это значит, что снова надо где-то искать доноров. А где их возьмешь, когда переливание нужно чуть ли не каждую неделю в огромных объемах. Носовое кровотечение — это снова тампонада носа под общим наркозом, после которого ее Дима будет отходить долго и мучительно. А еще он будет переставать дышать… У нее не осталось моральных сил снова проходить через это. Это было свыше ее сил!
Хлопнула дверь лифта, и в отделение забежали врачи реанимации. Им навстречу вышла заведующая отделением, что-то шепнула на ухо и опять ушла в ординаторскую. Под моим взглядом она опустила глаза. Просто опустила глаза, ей и в голову не пришло передвинуть меня так, чтобы мне не было видно этого жуткого зрелища. А просить кого-то в такой ситуации я не имела морального права…
Врачи реанимации, несмотря на сопротивления тети Светы, сделали ей какой-то укол. И через полчаса она начала утихать. Через полчаса! А эти бесконечные 30 минут она все так же кричала и лезла на стену. Снова и снова… и мы все это видели и слышали. И нам, детям, ставало неимоверно жутко от того, что наша болезнь делает с нашими матерями. А еще было стыдно за себя… за то, что мы больны, за то, что мы обрекли дорогих нам людей на такие страдания. «Если завтра вот так вот полезет на стенку моя мать, в этом виноват буду только я!» — так в тот момент думал каждый из нас…
Засыпающую тетю Свету увели в мою палату. Ее положили, и кто-то из мам остался присматривать за ней, чтобы, проснувшись, она не наделала глупостей. Все же остальные кинулись на помощь Диме. Моя мама пробежала мимо меня в палату и вернулась назад с кошельком. Димке нужны были лекарства, а где тетя Света положила кошелек, не знал никто. И мама, ни на мгновение не задумываясь, достала свои деньги. Я увидела, что еще кто-то вынес кошелек. Кто-то из мам, накинув первую попавшуюся куртку, схватил деньги и побежал в аптеку. Моя мама уговаривала Диму успокоиться, она же той ночью сидела возле него, когда он бредил после наркоза. Тете Свете снова и снова кололи снотворное, не давая ей проснуться. Тетя Надя сидела возле нее, не выключая свет. А еще она ухаживала за собственным больным сыном и за мной. Она поворачивала меня, поила, кормила.
Она и моя мама не спали сутки, потом ухаживать за Димой взялась мамочка из другой палаты, тетю Свету тоже перевели под опеку кого-то другого. Ей еще 3 дня запрещали даже близко подходить к палате, где лежал ее сын. В туалет ее водили под конвоем, ни на мгновение не оставляя одну. Как-то проходя мимо стены, на которую она пыталась залезть, тетя Света покосилась на царапины на краске и на свои обломанные до крови ногти и робко спросила: «Неужели это я…?». Когда ей, наконец, разрешили зайти в палату, Димка посмотрел на нее и очень спокойным голосом сказал: «Еще раз так сделаешь, и я выпрыгну вот в это окно!». И заплакал. Плакала и тетя Света. Совсем по-другому, тихо и беспомощно. Она обняла своего сына. Она прижимала его к груди и испытывала жгучий стыд за то, что в такой нужный момент оставила своего ребенка без помощи. Его спасли другие, те, у кого своих проблем не меньше. В тот вечер она подходила к каждой мамочке, которая возилась с ней или с Димой, тихо брала их руки и прижимала к своему сердцу. А ей никто и никогда больше не напомнил о том дне, когда она лезла на стену, пытаясь заглушить переполнившее ее отчаянье…
Другие рассказы Иры из сборника «Воспоминания маленькой пациентки».
А мне Ольгу жалко,что бы не было ,лишать обшения с детьми это вне закона.
можно подумать что ВСЕХ женщин, сходивших налево, надо лишать права общаться со своими детьми!
а папаш таких-ого-го сколько!
и этот папаша пытающийся лишить Ольгу права видеть детей-ну прям святой:(
а папаш таких-ого-го сколько!
и этот папаша пытающийся лишить Ольгу права видеть детей-ну прям святой:(
А судьи кто кстати статья за 2002 год
http://www.novayagazeta.ru/data/2002/13/02.html
http://www.novayagazeta.ru/data/2002/13/02.html
А разве где-нибудь в Америке Слуцкер не доказал бы аморальность поведения своей жены и матери своих детей? Не посчитали бы часы, которые Слуцкер проводит с детьми, не нашли бы кучу свидетелей о том, что творила мамашка? Не нашли бы многочисленные пленки с пьяной Ольгой и свидетелей ее непотребного поведения? Не усмотрели бы плохо влияющего на детей поведения матери? Разве у детей бы не спросили их мнения? Отобрал бы там деток муж только так, так что не надо сокрушаться о нашем правосудии. И все белье бы грязно вытрясли перед изумленной публикой. В Америке отобрать у нее детей было бы еще проще. И большой вопрос сколько бы она с ними виделась и на каких условиях.
Как говорил Глеб Жиглов, наказания без вины не бывает.Не верю, что просто так, такую хорошую маму можно лишить детей.Значит нельзя было идти на конфликт с таким мужем ради детей, надо было головой думать как всё может аукнуться.Если занимаешься полностью детьми (тем более их двое),уж ни на каких любовников ни времени ни сил не хватит.
Anonymous
жаль что и отцу на детей насрать(...тут только такой вывод можно сделать.
Каким бы человек не был, не видеть своих детей это очень больно.
Говорили она с Е.Мироновым зажигает, но мне кажется она птица более высого полета, тем более он непонятно какой ориентаци
Говорили она с Е.Мироновым зажигает, но мне кажется она птица более высого полета, тем более он непонятно какой ориентаци
Anonymous
Это amp страница - сокращенная версия обсуждения
Читать полную версию обсуждения
