Переодевания, перевоплощения...
Случилось так, что сегодня пришлось мне сидеть минут сорок на станции метро. Москва, Кропоткинская, 3 часа дня. Сижу на лавочке, смотрю по сторонам. Из прибывающего поезда выскакивает стайка девочек лет 16-18, как мне показалось, туристки с Северного Кавказа :). Миловидные, черноглазые, в джинсах, с городскими рюкзачками. Девочек восемь-десять. Останавливаются рядом со мной, кто-то из них садится на скамейку, кто-то стоит. Жестикулируют, разговаривают на своем языке, смеются.
Подходит следующий поезд, и из толпы этих девочек вдруг отделяется старушка-инвалид и направляется к двери вагона. Девочки не обращают на нее внимания, а я удивляюсь, что раньше не заметила среди них этой бабушки.
Следующий поезд. Аналогичная ситуация. От стайки девочек отделяется тетенька с явными признаками инвалидности и садится в поезд.
Начинаю приглядываться. Одна из девочек достает из своего рюкзачка складную тросточку, какую-то потертую шапку и моментально превращается в глубокого инвалида. Остальные разговаривают, как прежде, а она шаткой походкой, на цыпочках, еле двигаясь, подходит к поезду, заходит в него и, как это водится, обращается к пассажирам. Что она говорит, я уже не слышу, но вижу - говорит.
Это повторяется до тех пор, пока не уезжает последняя девочка, превратившаяся при мне в жалкую развалину.
Побирушки? Я даже подумала, что это какой-то зачет в театральном училище, так все это было на виду!
Подходит следующий поезд, и из толпы этих девочек вдруг отделяется старушка-инвалид и направляется к двери вагона. Девочки не обращают на нее внимания, а я удивляюсь, что раньше не заметила среди них этой бабушки.
Следующий поезд. Аналогичная ситуация. От стайки девочек отделяется тетенька с явными признаками инвалидности и садится в поезд.
Начинаю приглядываться. Одна из девочек достает из своего рюкзачка складную тросточку, какую-то потертую шапку и моментально превращается в глубокого инвалида. Остальные разговаривают, как прежде, а она шаткой походкой, на цыпочках, еле двигаясь, подходит к поезду, заходит в него и, как это водится, обращается к пассажирам. Что она говорит, я уже не слышу, но вижу - говорит.
Это повторяется до тех пор, пока не уезжает последняя девочка, превратившаяся при мне в жалкую развалину.
Побирушки? Я даже подумала, что это какой-то зачет в театральном училище, так все это было на виду!