Хорошие люди

Письма из Непала. Непальская душа

Несколько, казалось бы, ничем не связанных друг с другом событий и разговоров последних месяцев навели меня на размышления, которые по праву можно считать излишне философскими и даже вредными. Ведь попытки разобрать по косточкам душевную анатомию людей, среди которых живешь, угрожают, в первую очередь, собственному же беззаботному спокойствию. Мало ли, что можно откопать!

Итак, я задумалась, как бы пафосно не звучали мои слова, о душе, о внутреннем стержне непальских сердец, о том, что движет этими людьми. Когда подолгу живешь в каком-то месте, начинают возникать разного рода иллюзии, например, что всё ты тут знаешь и понимаешь. Вот и мне порой кажется, что этих непальцев я знаю как облупленных. Но право же, а понимаю ли я их?

Завеса тайны непальской души неожиданным для меня образом приподнялась в беседе с дружелюбным и не в меру словоохотливым хозяином покхарской гостиницы Диваном, которого мы прозвали Диваном. Он неотлучно торчит в вестибюле своего обожаемого отеля и болтает с постояльцами, участливо вникая во все их дела, даже если постояльцы об этом не просят. Также Диван примечателен тем, что с нездоровым энтузиазмом учит иностранные языки и, естественно, тренирует разговорные навыки на клиентах своей гостиницы. Поскольку этот год в Непале был богат на туристов из Поднебесной, Диван принялся постигать азы китайского, отлавливая в холле вежливых китайцев и с ужасным акцентом что-то им втолковывая.


Однажды поймал он и меня, когда я преспокойно возвращалась в свой номер. Приняв на себя роль благодетеля и советчика, Диван, со свойственной многим непальцам неделикатностью, повел разговор о делах, меня лишь касающихся, а заодно и о непальской душе. Диван, побуждаемый чувствами исключительно дружескими, уверял, что мне, как можно быстрее, надо переехать из его гостиницы, где я остановилась, ожидая, пока освободится приглянувшаяся мне квартирка в другом доме. Ждать оставалось пять дней, но Диван никак не мог успокоиться, он считал, что я немедленно должна переехать в крошечную коморку на крыше того же дома и ждать там.

«Но зачем? Мы обо всем уже договорились с хозяином того дома, с Ганешем, и о цене, и о дате заселения. Да и не хочу я жить, пусть всего пять дней, в комнате размером с гараж для мопеда, да еще на жаркой крыше. В вашей гостинице лучше», - недоумевала я.

«О! Вы не знаете непальцев! Вы не знаете, какие у непальцев души! - с видом прорицателя изрек Диван. - Непальцы - замечательные люди, но ровно до того момента, пока речь не заходит о деньгах. Их сердцами и поступками правят деньги! Я знаю Ганеша, он мой друг, Ганеш - хороший человек, я тоже хороший человек, очень хороший, но деньги важнее».

Произнося этот шедевр непальского самоосознания, Диван так старательно сложил губы трубочкой и протянул звук «у» в слове good, подражая образцовому британскому произношению, что мне едва удалось сдержать улыбку, которая оказалась бы неуместной в таком серьезном и печальном разговоре об истинной сущности непальской нации.

Тем временем Диван продолжал: «Переезжайте в чулан на крыше и стерегите свою квартиру. Если Ганешу в течение этих пяти дней кто-нибудь предложит больше денег, чем вы, он отдаст квартиру другим, и вы останетесь ни с чем. Ему проще нарушить данное слово, чем упустить деньги. Договоренность - это одно, а большие деньги - это уже совсем другое! Я на его месте поступил бы так же, и любой непалец поступил бы точно так же. Это не значит, что мы плохие, мы хорошие, но деньги…»

Откровенно. Мне и раньше приходилось слышать от непальцев критику в адрес соотечественников, некоторые отзывались обо всех непальцах в таких неблагообразных выражениях, что и повторить стыдно. Обычно их речи сводились к одному: все непальцы - говно, а вот я со всех сторон положительный. С этой точки зрения, признание Дивана было особенным и потому казалось в высшей степени правдивым.

Совету попечительного непальца я не последовала. То, что рантье может обмануть, я понимала и без мудрости Дивана, такое случалось с моими друзьями. Но в преждевременном переезде не было никакого смысла: тот, кто хочет обмануть, всё равно найдет способ это сделать. И вообще, как мне казалось, Диван явно сгущал краски, ведь во всех странах существует конкуренция, во всем мире есть люди, живущие ради денег, стоит ли поголовно обвинять непальцев? Тем не менее, соображения Дивана об истинной природе непальской души я запомнила, просто как интересный факт.

Примерно через месяц после того, как я поселилась в доме сдержавшего всё-таки слово Ганеша, в квартиру этажом выше въехала веселая и шумная компания. Предполагаю, что беззаботные ребята, у которых на уме только музыка и вечеринки, особо не торговались, и Ганешу удалось сдать жилье по очень выгодной цене. Только одна беда: новые квартиранты оказались любителями транса и ночной жизни, домой возвращались в полночь и будили весь дом. Еженощно Ганешу приходилось прерывать свой сон и идти отпирать уже запертые на ночь ворота. Некоторые ночи были особенно беспокойными, потому что ребята слонялись туда и обратно по многу раз. Музыка не смолкала в доме до трех часов ночи.
Спустя пару недель такой жизни я встретила Ганеша в очень нервном состоянии. Обычно спокойный и непробиваемо деловой отец большого семейства от волнения едва мог складывать английские слова в ломаные предложения. «Не могу больше! Они так шумят, так шумят… Вот вы такие тихие жильцы… А эти все время ходят, бродят, будят… Детям спать не дают. Я их выгоню! Честное слово, я их выставлю!» И тут он сказал знаменательную фразу: «В конце концов, деньги - это еще не всё!»

Ну вот, есть же благородные люди в заросших бананами и бамбуком непальских селеньях. И, наверное, не всё потеряно, и есть еще надежда на возрождение морального облика непальской нации, пока живут в Непале люди, для которых внутренний покой и благопристойная тишина в доме дороже денег. Знал бы ты, Ганеш, что про тебя говорил твой друг Диван!

На другой день Ганеш с гордостью сообщил мне (хотя я его не спрашивала об этом), что беспокойных жильцов он выгнал и еще раз, для порядку, повозмущался и покритиковал их образ жизни. Однако прошел день, другой, неделя, вторая неделя, месяц, а ребята как жили, так и живут, только что музыку тише слушать стали.

Недавно, подыскивая жилье для друзей, чей приезд в Покхару ожидался со дня на день, я спросила у Ганеша, как долго еще будет здесь жить компания сверху. «Я точно не знаю, они мне не сообщили, - задумчиво ответил непалец и как-то смущенно и тихо добавил - они заплатили вперед…» Всё-таки Диван был прав.

Майя Берковская