Меню

Здоровье

Серия 7. Первая любовь, или умерла так умерла

Серия 7.  Первая любовь, или умерла так умерла
Изобретателю женских колготок до сих пор не выдано ни одной премии. И правильно, скажу я вам! Как можно оценить изобретение, вгоняющее женщину в панику в самый ответственный момент?
AD
AD
Я в очередной раз попалась в их ловушку в фойе гостиницы в Казани, на бегу зацепившись за ротанговое кресло. Маленькая неприятность обернулась проблемой: запасной пары у меня не было, пришлось искать магазин, потом возвращаться в номер, переодеваться и, сломя голову, нестись обратно. Дело в том, что мой доклад на конференции «Новые технологии в медицине» стоял первым в повестке дня.

В конференц-зал я ворвалась в состоянии марафонца на финише, и сам процесс выступления выпал из моего сознания. Спустившись в зал, я почти успокоилась, как вдруг услышала прямо в ухо: «Ленка, ты неисправима». Признаюсь, моей первой реакцией был взгляд на колготки – неужели опять??? И только потом я обернулась: передо мной сидел Сашка Кудимов собственной персоной. Мой однокурсник, одногруппник и, по совместительству, первая любовь.

- Все такая же всклокоченная, розовая и темпераментная. Рад тебя видеть. Пошли в фойе?
- Как ты? Где? Какими судьбами здесь?
- Отвечаю по пунктам: нормально, в Питере, в командировке.

Весь кофе-брейк мы проболтали, всю вторую часть конференции – переглядывались, а по окончании рабочего дня отправились гулять. Сашка рассказывал о себе, о питерской академии, где мы учились и где он теперь преподает, об общих друзьях и еще много о чем далеком и беззаботном. Спрашивал обо мне:

- Муж? Тот, к которому ты от меня сбежала?
- Двое детей? Никому не говори. Ты не похожа на мамашу.
- Сеть медицинских центров? Да ты капиталистка!

Я оправдывалась:

- Никуда я не сбегала. Это ты уехал.
- Не лицемерь, никто из нас не молодеет.
- Я просто врач. Да, мне неплохо платят, но не это главное. Мне там комфортно, потому что там честны с пациентами.

К моменту возвращения в гостиницу мы чувствовали себя так же, как и 20 лет назад – молодыми, веселыми и очень близкими.

- Не буду проситься к тебе на чай. В моем номере тоже чайник есть. А другого повода придумать не могу. Зайду за тобой завтра пораньше? Пройдемся не спеша, чтобы ты опять, запыхавшись, в зал не влетала. Спокойной ночи. Бай.

На Сашином языке «бай» означает не «пока», а «спи». Он так всегда говорил – «иду баять».

Может он и «баял» в ту ночь, а я долго не могла уснуть, стоя у окна и глядя на спящий город. Казань очень красива, а я люблю путешествовать. Не могу сказать, что это бывает часто. Помогают командировки – врачей «ЛЕЧУ» все время куда-то «мотает». Политика компании подразумевает постоянное развитие, обучение, переподготовку, участие в научной жизни. Не стоять на месте – вот принцип, который очень мне импонирует. И Сашке, насколько я помню, тоже.

Как причудлива, порою, жизнь. Вот черт меня, москвичку, дернул в 17 лет рвануть в мед не куда-нибудь, а в Питер? Мама глотала таблетки, папа грозил карами небесными, друзья крутили у виска и звали в «Сеченовку» и «Пироговку». А я ринулась в «Павловку»: к шпилям и линиям, к Невскому и Ваське, к Неве и белым ночам. Ринулась… и прямо на пороге приемной комиссии врезалась в Сашку. Он меня сразил. Плащ, армейские ботинки, волосы до плеч и фляга с коньяком – все по отдельности совершенно не годится для экзамена, а в комплекте составляет образ, перед которым капитулировали даже строгие дамы из приемки. Дальше было три года самого романтичного Питера, какой только можно вообразить. Я буквально болела этим городом, медициной и Сашкой. Он был монстром химии и анатомии и мог зубрить сутки напролет, при этом не отпуская меня ни на шаг. А на третьем курсе он перегорел и остыл: и к медицине и ко мне. В две недели он разорвал все, взял академ и уехал в Выборг, где его друг открывал какой-то бизнес. Сказать, что мне было больно, – это соврать. Я просто развалилась на части и перестала функционировать.

Спас меня отец. Он приехал, забрал меня в охапку и увез домой. Через полгода я уже училась в «Сеченовке», встречалась с будущим мужем и вспоминала Сашку, как крутой боевик, просмотренный в кинотеатре. И вот теперь мы снова рядом: я (снова свободная), он (снова в медицине) и прекрасный город (не Питер, а Казань). И что мне со всем этим делать?

Второй день конференции был посвящен современным методикам преподавания медицинских наук. Сашка выступал одним из ведущих докладчиков и организовал для зала нечто вроде командной игры в профессора и студентов. Аудитория принимала его на ура. И в какой-то момент я почувствовала гордость за то, что я к нему ближе, чем остальные.

За обедом Сашка говорил о себе:

- Женат был дважды. И оба раза неудачно. Детей нет. Вернулся в мед через год после твоего отъезда. Дурак был, что бросил. Теперь преподаю.
- А почему не практикуешь?

- Долгая история. Я после окончания ординатуры пришел работать в роддом на «Ваське». Нравилось все, пациенток любил, считал себя «хранителем жизни». А потом беда случилась. Одна из пациенток моих ждала двойню. Легла в роддом заранее, наблюдалась у меня, все было хорошо. Муж ее приходил каждый день, спрашивал про нее, все норовил коньяк мне всунуть. «Я, - говорит, - такой счастливый, вам не понять. Другие люди годами мечтают о сыне с дочкой. А я все и сразу получил. Мне всегда везет по жизни». Только вот ничего он не получил. Ни жены, ни сына с дочкой. Полное отслоение плаценты ночью и острая массивная кровопотеря. Никого не спасли. Он в руках у меня бился – думал, убьет. «Как ты мог, - кричал, - как ты это допустил? Как ты жить с этим будешь? Лучше бы ты сам сдох». И все. Что-то во мне переклинило. Захожу в родовую – в пот кидает, давление скачет, руки дрожат. Через месяц ушел из клиники и больше в практику не возвращался.

- Не стоит себя корить. Это неожиданное осложнение, такое бывает.

- Знаю. Но от этого не легче. А главное еще вот что. Буквально за 2 недели до этого меня Главврач вызывал. «Поедешь, - говорит, - Саша на обучение. Наши московские коллеги проводят семинар-практикум на базе Центра планирования семьи. Тема «Острые осложнения родовой деятельности». 2 недели стажировки и ассистирование в родах. А я отказался. Роман у меня был, видишь ли. Теперь все думаю, может, поехал бы – и три души не загубил. Не хочу больше об этом. Приезжай лучше в Питер. Повидаем друзей, побродим по городу. Ты свободна, я тоже. Люди должны иногда вспоминать прошлое, особенно такое хорошее, как у нас с тобой.

- Я не могу так сразу, я не готова.
- А ты не сразу, ты подготовься и приезжай, – Сашка улыбнулся, и на душе у меня стало щекотно, как в 17 лет.

Вечером на вокзале я жала ему руку и обещала думать, готовиться и все такое. А уже в поезде дала себе слово никогда ему не звонить. Умерла – так умерла. Как та его пациентка, спасти которую было невозможно.

Казань уплывала за окном, а я звонила Соньке. Дочь плакала. Старалась скрыть это от меня, но носом хлюпала так, что телефон фонил.

- Что случилось, Сонечка, ты почему ревешь?
- Я не реву.
- Но, я же слышу. Ты не хочешь со мной говорить? Позови папу. Пусть он скажет, что стряслось.
- Не могу я его позвать. Его снова дома нет. Я одна, понимаешь? Одна я.

И Соня положила трубку. А следом пропала и связь. Завтра же заберу дочь. Раскидала детей, как кукушка. А сама по работам да по учебам. Да еще и личное решила налаживать. Как сложить все в одну корзину? Как успевать быть собой, делать карьеру, растить детей, учиться новому, да еще и строить личное счастье? Неужели кому-то это действительно удается?

Все серии можно прочитать ЗДЕСЬ.
AD

© Eva.ru 2002-2024 Все права на материалы, размещенные на сайте, защищены законодательством об авторском праве и смежных правах и не могут быть воспроизведены или каким либо образом использованы без письменного разрешения правообладателя и проставления активной ссылки на главную страницу портала Ева.Ру (www.eva.ru) рядом с использованными материалами. За содержание рекламных материалов редакция ответственности не несет. Свидетельство о регистрации СМИ Эл №ФС77-36354 от 22 мая 2009 г. выдано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор) v.3.4.325