AD
Юрий Розум делает музыку понятной для всех, находя ключ к сердцу аудитории самого разного возраста. Поклонниц артиста восхищает не только выдающийся талант Розума, но и его мужское обаяние. Его часто можно встретить в окружении красивых женщин, но ни одна так и не смогла завоевать сердце маэстро. Юрий Розум рассказал лишь о трех женщинах в его жизни, любовь к которым оказалась сильнее любви к музыке.
Галина Рождественская
Мама была известнейшим дирижером, народной артисткой РФ. Она была сильной личностью и достаточно строгой, но даже на строгость у нее оставалось очень мало времени. Много лет мама преподавала в Академии им. Гнесиных, вырастив сотню талантливых музыкантов, и была главным хормейстером Академического хора русской песни Радио и Телевидения России. Маме нужно было держать под контролем 50 человек в хоре, а хористы тогда, да и сейчас, были не самым простым народом. Через ее школу прошли Людмила Зыкина, Любовь Кузьмичева, Алла Лаптева и многие-многие народные и заслуженные артисты страны, включая, к слову, отца. Мама была человеком, которого любили все, кто с ней соприкасался. У неё был совершенно уникальный, незабываемый цвет глаз - васильковый, и этими глазами она буквально примагничивала к себе людей… Из-за маминой сильной занятости мы, к сожалению, были недостаточно близки. В детстве я был своенравным и сложным ребенком, шел своим путем – читал запрещенную литературу, увлекался йогой и философией, посещал православную церковь. Я делал все, что ей было непонятно. В итоге, как говорят, «мама была права» – от жизни я получал много тумаков. Но вот за что я очень благодарен своим родителям, так это за знакомство с легендарной Анной Даниловной Артоболевской – преподавателем школы и консерватории Чайковского. Невероятная личность и талантливый педагог. На ее занятиях музыка никогда не была школьной задачей или сухой тренировкой техники. Уроки казались сказкой, не имеющей конца. Именно Анна Даниловна привила мне любовь к музыке, потому что до знакомства с ней у меня были совершенно другие планы на жизнь – я хотел писать романы.
После смерти папы, знаменитого баритона, народного артиста России Александра Розума, мама стала для меня самым близким и понимающим другом. Она научила меня не сдаваться, не опускать руки. За два года до того, как не стало мамы, я пригласил ее в большую поездку по своим любимым местам в Европе. Мы взяли машину, и я возил ее по Франции, Италии, Германии... На тот момент мама уже болела, но как ей было интересно и радостно! При том, что мама была культовым хормейстером, она не так много видела, потому как концерты проводились, в основном, на родине. Мне очень хотелось, чтобы она увидела мир и его многообразие, хотелось видеть и знать, что она счастлива.
Мама была известнейшим дирижером, народной артисткой РФ. Она была сильной личностью и достаточно строгой, но даже на строгость у нее оставалось очень мало времени. Много лет мама преподавала в Академии им. Гнесиных, вырастив сотню талантливых музыкантов, и была главным хормейстером Академического хора русской песни Радио и Телевидения России. Маме нужно было держать под контролем 50 человек в хоре, а хористы тогда, да и сейчас, были не самым простым народом. Через ее школу прошли Людмила Зыкина, Любовь Кузьмичева, Алла Лаптева и многие-многие народные и заслуженные артисты страны, включая, к слову, отца. Мама была человеком, которого любили все, кто с ней соприкасался. У неё был совершенно уникальный, незабываемый цвет глаз - васильковый, и этими глазами она буквально примагничивала к себе людей… Из-за маминой сильной занятости мы, к сожалению, были недостаточно близки. В детстве я был своенравным и сложным ребенком, шел своим путем – читал запрещенную литературу, увлекался йогой и философией, посещал православную церковь. Я делал все, что ей было непонятно. В итоге, как говорят, «мама была права» – от жизни я получал много тумаков. Но вот за что я очень благодарен своим родителям, так это за знакомство с легендарной Анной Даниловной Артоболевской – преподавателем школы и консерватории Чайковского. Невероятная личность и талантливый педагог. На ее занятиях музыка никогда не была школьной задачей или сухой тренировкой техники. Уроки казались сказкой, не имеющей конца. Именно Анна Даниловна привила мне любовь к музыке, потому что до знакомства с ней у меня были совершенно другие планы на жизнь – я хотел писать романы.
После смерти папы, знаменитого баритона, народного артиста России Александра Розума, мама стала для меня самым близким и понимающим другом. Она научила меня не сдаваться, не опускать руки. За два года до того, как не стало мамы, я пригласил ее в большую поездку по своим любимым местам в Европе. Мы взяли машину, и я возил ее по Франции, Италии, Германии... На тот момент мама уже болела, но как ей было интересно и радостно! При том, что мама была культовым хормейстером, она не так много видела, потому как концерты проводились, в основном, на родине. Мне очень хотелось, чтобы она увидела мир и его многообразие, хотелось видеть и знать, что она счастлива.
Светлана Рождественская
Когда на свет появилась Света, моя жизнь сильно поменялась. Мне тогда было 13, и я вплотную решил заняться ее воспитанием. Было острое желание передать младшей сестре весь тот опыт, который я копил до ее появления. Я старался привить ей любовь к прекрасному и передать свои первые открытия в тайнах мироздания. Света хотела стать актрисой, как большинство пятнадцатилетних девочек, но с первого раза поступить в театральный не получилось, хотя природа наградила сестру всевозможными талантами. В итоге она окончила Гнесинский институт, но музыкой заниматься отказалась, решив, что одного сумасшедшего пианиста в семье достаточно. Тем не менее, любовь к искусству у сестры не остыла – 15 лет назад мы вместе встали к истокам моего фонда, Международного благотворительного фонда Юрия Розума, Света - в качестве вице-президента. Последние три года сестра все своё время отдаёт нашему общему делу - самозабвенно занимается режиссурой моих фестивалей и концертов, привнесла новый виток в работу фонда и сейчас является моим близким товарищем и главным помощником. Было время, когда мы не общались длительными периодами, ссорились из-за ерунды, ведь Света выросла во многом на меня похожей. Со временем, конечно, пришло осознание, что ближе сестры в моей жизни нет никого, разве только моя дочь Александра.
Когда на свет появилась Света, моя жизнь сильно поменялась. Мне тогда было 13, и я вплотную решил заняться ее воспитанием. Было острое желание передать младшей сестре весь тот опыт, который я копил до ее появления. Я старался привить ей любовь к прекрасному и передать свои первые открытия в тайнах мироздания. Света хотела стать актрисой, как большинство пятнадцатилетних девочек, но с первого раза поступить в театральный не получилось, хотя природа наградила сестру всевозможными талантами. В итоге она окончила Гнесинский институт, но музыкой заниматься отказалась, решив, что одного сумасшедшего пианиста в семье достаточно. Тем не менее, любовь к искусству у сестры не остыла – 15 лет назад мы вместе встали к истокам моего фонда, Международного благотворительного фонда Юрия Розума, Света - в качестве вице-президента. Последние три года сестра все своё время отдаёт нашему общему делу - самозабвенно занимается режиссурой моих фестивалей и концертов, привнесла новый виток в работу фонда и сейчас является моим близким товарищем и главным помощником. Было время, когда мы не общались длительными периодами, ссорились из-за ерунды, ведь Света выросла во многом на меня похожей. Со временем, конечно, пришло осознание, что ближе сестры в моей жизни нет никого, разве только моя дочь Александра.
Александра Розум
Когда дочке исполнилось 7 лет, и она перешла во 2 класс, я, можно сказать, стал отцом-одиночкой. Мы с женой тогда уже жили раздельно. Саша переехала ко мне на Тверскую, поскольку ходила в гимназию около моего дома, а к маме ездила по выходным. В какой-то момент школа и воспитание ребенка легли на мои плечи. Несмотря на плотный график, я каждый день был на связи с няней, которая занималась ее домашним воспитанием. Все каникулы мы проводили с Сашей вместе. Я брал дочку с собой на отдых, гастроли, вместе мы объездили весь мир – от далеких уголков России до Багамских островов. У Саши было очень насыщенное детство, возможно даже слишком. Иногда я замечал, как она закрывалась и переставала что-либо воспринимать. Но долгие странствия прошли не впустую – Саша выросла очень глубоким человеком. Ей сейчас 23 и, возможно, она себя ещё не нашла. Саша не пошла по моему пути - музыкой, как и я когда-то, заниматься отказалась. У нее великолепные писательские навыки. Для нашей семьи вообще характерен эпистолярный дар. Возможно, она унаследовала мою любовь к литераторству.
Я всегда старался уделять дочке больше внимания, потому что сам был сыном очень известных и очень занятых родителей. Мы с Сашей очень близки, но мне не хватает ее присутствия в моей жизни. Фонд и концерты занимают большую часть времени, и я очень сильно ощущаю нехватку нашего общения. Думаю, что Саша тоже это чувствует. Я прекрасно понимаю, что происходит с людьми, когда они теряют возможность говорить о важном с близкими. Я бы многое отдал, чтобы провести еще немного времени со своими родителями. Сейчас мне бы хотелось найти ту настоящую мужскую жизненную гармонию, в которой оставалось бы место и время на все, в том числе и на любовь.
Когда дочке исполнилось 7 лет, и она перешла во 2 класс, я, можно сказать, стал отцом-одиночкой. Мы с женой тогда уже жили раздельно. Саша переехала ко мне на Тверскую, поскольку ходила в гимназию около моего дома, а к маме ездила по выходным. В какой-то момент школа и воспитание ребенка легли на мои плечи. Несмотря на плотный график, я каждый день был на связи с няней, которая занималась ее домашним воспитанием. Все каникулы мы проводили с Сашей вместе. Я брал дочку с собой на отдых, гастроли, вместе мы объездили весь мир – от далеких уголков России до Багамских островов. У Саши было очень насыщенное детство, возможно даже слишком. Иногда я замечал, как она закрывалась и переставала что-либо воспринимать. Но долгие странствия прошли не впустую – Саша выросла очень глубоким человеком. Ей сейчас 23 и, возможно, она себя ещё не нашла. Саша не пошла по моему пути - музыкой, как и я когда-то, заниматься отказалась. У нее великолепные писательские навыки. Для нашей семьи вообще характерен эпистолярный дар. Возможно, она унаследовала мою любовь к литераторству.
Я всегда старался уделять дочке больше внимания, потому что сам был сыном очень известных и очень занятых родителей. Мы с Сашей очень близки, но мне не хватает ее присутствия в моей жизни. Фонд и концерты занимают большую часть времени, и я очень сильно ощущаю нехватку нашего общения. Думаю, что Саша тоже это чувствует. Я прекрасно понимаю, что происходит с людьми, когда они теряют возможность говорить о важном с близкими. Я бы многое отдал, чтобы провести еще немного времени со своими родителями. Сейчас мне бы хотелось найти ту настоящую мужскую жизненную гармонию, в которой оставалось бы место и время на все, в том числе и на любовь.
