Четырехлетнего Алешку приемная мать вернула в приют, узнав страшный диагноз
Четырехлетнего Алешку приемная мать вернула в приют, узнав страшный диагноз.
Блогер пытается помочь малышу, а воспитатели просят: оставьте ребенка в покое. «КП» разбиралась: кто прав?
Призыв блогера Кирилла Сутормина найти приемных родителей 4-летнему Алеше Безверхнему пересылали друг другу по Интернету как раз в разгар разборок по «сиротскому закону». Охали, ахали, комментировали...
Кирилл писал, что мальчику поставлен страшный диагноз: «мышечная дистрофия Дюшена». «Это генетическое заболевание, заключающееся в атрофии мышц и дающее впоследствии осложнение на сердце. Врач, поставившая ему этот диагноз, считает, что он не проживет более 5 лет. В то же время другая врач, к которой обращался приют, говорит, что при должном уходе шансы вести нормальную жизнь у него есть».
Кирилл писал о том, что мальчик смышленый. Его уже усыновляли. Но потом вернули. Теперь администрация сиротского дома и местные органы опеки ставят палки в колеса желающим усыновить его заново... Автор не призывал скинуться по рублю на заграничное лечение. Не злился из-за того, что теперь отменено усыновление для американцев, а те бы уж точно вылечили малыша. Он задавал конкретный вопрос: кто сможет усыновить мальчика и обеспечить ему достойное лечение?
Пост Кирилла прочли многие. Я решила выяснить: что дальше, чем конкретно Алеше может помочь Сеть?
«У меня своих трое...»
Я встретилась с Кириллом в подмосковных Химках и первым делом задала ему простой вопрос:
- Почему вы сами не усыновите Алешу?
- У меня и так трое маленьких детей. Мы не потянем четвертого, - объясняет Кирилл. - Но я очень хочу, чтобы у мальчика была нормальная семья. Тогда есть надежда, что он выживет...
- В сентябре в один детсад с моим сыном начал ходить новый мальчик, - вспоминает Сутормин. - Жена рассказала мне, что он из приюта, его усыновила Ирина, у которой уже есть своя дочка. Нормальный такой пацан, играл с другими детишками... Ходил он от силы недели две, а потом исчез.
Воспитатели шептались, что новоявленная мама решила вернуть Алешу в приют. Потому что брала здорового ребенка. А оказалось, что он обречен.
- Мы с женой поговорили с Ириной, она была подавлена, - объясняет Кирилл. - Она не предполагала растить инвалида. Мне кажется, женщина потерялась. Она не знала, что делать, с кем посоветоваться. Пошла в приют, а там ее стали убеждать, что вернуть ребенка - это лучшее, что она сможет сделать. Нам Ирина объяснила: не хочет, чтобы дочка видела страдания Алеши.
Проблема осложняется еще и тем, что у Алеши нет российского гражданства. Он не просто «человек без паспорта», он словно и не существует с бюрократической точки зрения.
- Биологическая мать Алеши - гражданка Украины, но родился он на территории России, - говорит Кирилл. - Видимо, руководство приюта, отдавая мальчика на усыновление, пошло на определенные уступки в надежде, что приемная мать оформит Алеше нужные документы.
В приюте Алеше обещают достойный уход - по мере возможности.
В приюте Алеше обещают достойный уход - по мере возможности.
Фото: Михаил ФРОЛОВ
Оставьте его в покое
В приюте активность Кирилла не поддерживают. Когда он первый раз пришел в приют, его попытались убедить, что мальчику никакая помощь не нужна. А когда пришел второй раз, просто не пустили на порог.
- Замдиректора убеждала меня, что я сделаю ребенку только хуже, если буду эту тему поднимать, - вспоминает Кирилл. - Я ее понял так: увы, его судьба такова, мы обеспечим его всем необходимым, оставьте его в покое. Алеше требуются хороший уход и лечение, гимнастика, плавание, а в приюте от этого отмахиваются: мол, все равно это не даст никакого эффекта. Он так и будет медленно угасать. Я не уверен, но подозреваю, что никаких дополнительных занятий с мальчиком не проводят. В управлении опеки меня тоже убеждали заниматься своими делами и не совать нос в историю Алеши.
И я поехала туда, где Кириллу дали от ворот поворот. Химкинский социальный приют - это совсем не то унылое заведение, которое мы представляем при слове «детдом». Протоптав в снегу дорожку мимо качелей к крыльцу, я наткнулась на охранника, который тут же проводил меня к начальству. Милые коврики, яркие цветные фотографии, стайка детей, копошившихся за столом, - ни дать ни взять детский сад на обеде. В углу - огромные коробки с новенькими игрушками в упаковках.
- Это от спонсоров, - перехватывает мой взгляд замдиректора Елена Кашенина и переключается на другую тему. - Знаю я, из-за какого мальчика вы. Но это только с разрешения вышестоящих ведомств. Лично я против того, чтобы им занималась пресса.
Мои письма в управление опеки Химок не помогли. И там мне сказали твердое нет - ничего про мальчика вы не узнаете. Почему? Молчание.
- Но мы же можем попробовать найти ему родителей, - увещеваю я. - У газеты миллионы читателей!
- Да были уже такие попытки. Ни к чему хорошему они не привели, - обескураживает меня Елена Кашенина. - На ваш призыв откликнутся люди, которые хотят сделать геройский поступок. Ребенок им не нужен, им нужно доброе дело. Но эйфория проходит, а в повседневной жизни никто этих заслуг не признает. Никто не хвалит за приемного ребенка каждый день, а воспитывать и любить его надо каждый день. И тогда детей возвращают обратно.
Блогеры пытаются найти мальчику родителей. Пока безуспешно.
Блогеры пытаются найти мальчику родителей. Пока безуспешно.
Обречен?
Каждый сирота воспринимает любого взрослого, появившегося в его поле зрения, как возможного маму или папу. Когда это оказывается правдой, нет большего счастья. А когда его возвращают обратно, словно бракованную стиральную машину, наступает тяжелая депрессия. «Я плохой, меня бросили дважды», - делает вывод ребенок.
- Но не каждому же желающему разрешают усыновить ребенка! Есть же психологическая экспертиза, рекомендации...
- Наш психолог беседует, и мы сами смотрим потенциальных родителей. И многих отговариваем, - жестко говорит Кашенина. - И той женщине мы не советовали брать Алешу. А она взяла, по закону она имела право это сделать. На море с мальчиком ездила, лечить пыталась. Когда поняла, что не справится с его болезнью, вернула. Думаю, он не найдет себе новых родителей. Так что лучше его сейчас не будоражить, не давать надежду.
Мельком увидела я и Алешу. Внешне и не скажешь, что он болен. Крупный мальчик - ростом с шестилетку. Разве что не щебечет и не капризничает, как это делают обычные дети. Алеша замкнулся в себе. На несколько мгновений он внимательно уставился на меня и потопал в группу. Сфотографировать малыша мне не разрешили...
Я уходила из приюта с тяжелым сердцем. Я понимала Кирилла - Алеша действительно замечательный мальчуган и достоин семьи. Но и резоны воспитателей приюта имеют под собой почву. Снова отдать малыша усыновителям? А те, не выдержав трудностей, снова его вернут. В результате очередной тяжелый стресс. Но и оставить Алешу медленно умирать в приюте - страшно. Вот как тут быть?
МНЕНИЕ ВРАЧА
Сергей ОРЛОВ, руководитель отдела организации медицинской деятельности НИИ неврологии РАМН:
- Дистрофия Дюшена - наследственная болезнь, поражающая ген, ответственный за выработку дистрофина. Болеют ею только мальчики. Признаки заболевания проявляются в первые годы жизни. Дети с задержкой начинают садиться и вставать, поздно начинают ходить. В период от двух до пяти лет появляется мышечная слабость, к 12 годам больные теряют способность к передвижению, к 20 - большинство погибают.
Методов лечения дистрофии Дюшена пока не существует. Есть только симптоматическое лечение, поддерживающая терапия, но она никак не влияет на развитие болезни. По большому счету все это - плавание, массаж, лечебная физкультура - имеет совершенно другую цель: дать почувствовать ребенку, что он не одинок. В этом конкретном случае сложно что-либо посоветовать. Усыновлять этого ребенка или нет - это социальный аспект. В принципе для мальчика может хватить и тех возможностей, которыми располагает приют. Но, конечно, лучше, если для него найдут родителей. У них может и не быть бассейна или специального медицинского образования - здесь важнее отношение к ребенку.
ВЗГЛЯД С 6-ГО ЭТАЖА
Зачем умалчивать?
Я не понимаю, зачем бить по рукам людям, которые хотят сделать доброе дело. Даже если есть очень небольшой шанс, что найдутся добрые родители, которые смогут облегчить жизнь мальчика, зачем его терять? Понятно, в приюте стараются оберегать ребенка от новых душевных травм. Но, может, найти компромисс? Чтобы блогеры не действовали наобум, чтобы не злились в Интернете, а приносили помощь.
Насколько было бы проще, если бы органы опеки выкатили добровольцам список добрых дел: хотите помочь - покрасьте качели, свозите детей на футбольный матч. Не знаете, как поддержать Алешу, - поспособствуйте с гражданством, к примеру.
Пока сирот-инвалидов стыдливо прячут на задворках детдомов, предлагая потенциальным усыновителям «нормальных» детишек, ситуация не изменится. Может, нам нужна федеральная база детей-инвалидов, оставшихся без попечения родителей? Потому что, понятно, им нужны особый уход и особая помощь. В том числе и волонтеров.
http://www.kp.ru/daily/26029.5/2947409/
