Два дня со школьниками в плацкартном вагоне Спб-Екб

В поезде попалась группа школьников. Почти весь вагон полон школьников. Дети из седьмого класса, 12-13 лет. Судя по рассказам, весьма скромным и бессвязным, они учатся в языковой школе в Екатеринбурге.
Говорили бессвязно, ибо речь их скудна. Бедный словарный запас: вместо существительных по возможности используют местоимения: «Дай мне эту», «Где эта?» Определений в речи не использует почти никто, а если уж, то ограничиваются сленговыми прилагательными, в основном — словом «клевый».
Не употребляют сложноподчиненных предложений. В лучшем случае говорят короткими простыми конструкциями: «Я не могла ответить. Ну, телефон был в другой комнате»/ «Ходи теперь ты. Шестерки у меня кончились» (играют в карты). Не используют безличных, назывных предложений, инверсий. Набор интонационных конструкций невелик: почти все произносится на одной волне уральского просторечия.
Речь у них крайне замусорена говором. Абсолютно все употребляют паразитическое «то, что». «Он сказал то, что скоро будет Пермь», «Я не замерзла то, что в водолазке под кофтой».
По журналистским делам и личным я достаточно часто сталкивалась в последние годы со школой. Так вот, учителя (такие есть и среди моих знакомых) в голос твердят, что сейчас хорошо начали учиться дети обеспеченных родителей. Двойки, прогулы, хамство — удел голодранцев и среднего провинциального мещанина. В мое школьное время все было наоборот: наши родители, вытряхнутые из советского пыльного мешка, как-то по привычке, из идеалистических книжных представлениях о мире (о некоторых сторонах жизни советский гражданин получал представление только из книг), заставляли нас учиться, потому что ни на какие другие социальные лифты бедный и честный бюджетник рассчитывать не мог. Дети бедных учились хорошо — дети торгашей, проворовавшихся ментов, нуворишей учились плохо, вели себя отвратительно, исходя из единственной известной им истины «папа купит».
В Петербурге школьники из моего вагона были неполную неделю. Первые сутки обратного пути они восхищались набранными в музее шоколада (коих в Петербурге — почти у каждой станции метро) сладостями. Звонили друзьям, домой, рассказывали, что везут в подарок. В основном почему-то все купили шоколадного зайца на шоколадной черепахе. Попросила показать — экая страсть.
Музей шоколада и поход в ТЦ «Галерея» оставил в детях сводящее с ума впечатление. За 6 дней каникул в СПб они также посетили концерт какой-то очень знатной певицы, то ли Нюши, то ли Няши, то ли Ляли.
Также были в Эрмитаже, Русской музее, Петергофе, но запомнилось не очень... Одна девочка, чуть поразвитей и явно спортсменка, с увлечением перечислила храмы и музеи, в которых они побывали. Когда одна школьница стала причитать, что «как лох» пропустила дни рождения брата и одноклассника, эта спортсменка начала оригинально ее утешать: «Зато ты настоящие картины видела, а они никаких не видели». Я расстрогалась и подарила ей иллюстрированную, из глянцевой бумаги, книжку о Петербурге — везла с собой читать в пути. Девочка пришла в восторг, сразу залезла на полку читать. Оказалось, их не сводили ни в один книжный магазин, а книги в музеях слишком дороги.

Если посмотреть на их учителей, то особенно не удивляешься, что в Петербурге дети ходили не в книжный магазин, а на концерт какой-то Нюши. Учителя все поголовно — нездоровые толстые женщины. Пара есть — очень толстых, такой полноты, которой нас когда-то пугали картинками из США и которая только теперь приходит в Россию. Учителя ужасно одеты: фасон, цвета, ткани — все на редкость безвкусно подобрано. Дурно накрашены, отвратительно подстрижены. Давно пора поднимать в обществе вопрос об исключительной отсталости и аморальности российских учителей. Выборы одни за другими сдали за свои вшивые пару тысяч, что в комиссиях платят.
Российские учителя — нищие духом. В вагоне учительницы играли со детьми в «слова» или что-то в этом роде. Думаете, они задавали вопросы, вроде «Российская река, впадающая в Каспийское море»? Нет! Я слышала: «Название последней песни Ромы Желудя», «Как зовут подружку Тимати», «Кто тетя Джастина Бибера» (для интеллектуалов), «Кто такие фиксики» (действительно, кто это?)
Учительницы сами говорят со страшным говором. Употребляют всякие «фига-се», «понты».
К плохой форме большинства школьников прибавьте взрослую безвкусную одежду. Удивительно, но учительницы и ученицы одеты почти одинаково. На всех вязаные шапки со стразами, тесные пуховики, делающие тела похожими на сосиски. Самая распространенная обувь — бесформенные сапоги на платформе, реже — на каблуке. Обтягивающие джинсы, синтетические свитера опять же со стразами, под свитерами — трикотажные обтягивающие футболки а-ля «секс-бомба» с рукавами-фонариками или цветные растянутые футболки с поголовно дурными надписями

Дальше http://www.echo.msk.ru/blog/cincinna_c/1237624-echo/