концепция Новороссии

05.10.2014 23:16

Выношу отдельной темой, так как данный материал не имеет отношение к номерным топам. Предлагаю обсудить статью. Что думаете?

Marlene Laruelle. Novorossiya: A Launching Pad for Russian Nationalists. PONARS Eurasia, 09-2014 (перевод статьи ниже)
Краткая информация об авторе:

Academic Employment

Current position:
Research Professor of International Affairs, The Institute for European, Russian and Eurasian Studies (IERES), Elliott School of International Affairs, The George Washington University (2011-).
Director of the Central Asia Program, IERES (2012-).

Previous positions

Senior Research Fellow, The Russian and Eurasian Studies Program, SAIS, Johns Hopkins University, Washington D.C. (May 2010-April 2011).

Senior Research Fellow, The Central Asia-Caucasus Institute & Silk Road Studies Program, a Joint Center affiliated with Johns Hopkins University’s School of Advanced International Studies, Washington D.C., and the Institute for Security and Development Policy, Stockholm (September 2007-April 2010).
-------------------------------------------------------

Красная, белая, коричневая. Трамплин “Новая Россия”

Могучее притяжение концепции Новороссии покоится на ее двойном значении, провозглашающем рождение Новой России и географически, и метафорически. Это и земля обетованная, которой прибавится Россия, и ожидание трансформации самой России. В этом смысле, “Новороссия” предлагает невиданную доселе конвергенцию трех лежащих в ее основе идеологических парадигм.

Украинский кризис стал фактором, кардинально изменившим правила игра в российском политическом ландшафте. Самым мощным двигателем этого изменения стало распространение концепции “Новороссии”. Происхождение термина относится ко второй половине 18-го века, и он был практически официально возрожден Владимиром Путиным, применившим его для описания происходящего в восточной Украине во время телемоста в апреле 2014 года. В мае самопровозглашенные ДНР и ЛНР сообщили о создании “объединенной Новороссии”, в августе было издано президентское послание к “ополченцам Новороссии” – несмотря на то, что в самом послании речь шла о “представителях Донбасса”.

Могучее притяжение концепции покоится на ее двойном значении, провозглашающем рождение Новой России и географически, и метафорически. Это и земля обетованная, которой прибавится Россия, и ожидание трансформации самой России. В этом смысле, “Новороссия” предлагает невиданную доселе конвергенцию трех лежащих в ее основе идеологических парадигм, которые и будут здесь кратко проанализированы.

“Красная” Новороссия

Первый идеологический мотив, пестующий Новороссию – память советской эпохи. Новоросиия одновременно и территориальный, и идеосогический дар для России, возвращающейся к роли великой державы. Она приносит собой и новые земли, и новую миссию. Подобное вдохновение разделяется большинством российского населения и Кремлем. “Красное” прочтение Новороссии оправдывает донбасскую инсургенцию во имя геополитических аргументов. Российская судьба – это прирастание территориями, и в советском видении Донбасс – гордый своей индустрией регион, который может показать дорогу к свободному от олигархии будущему.

Главным идеологом этой концепции является Александр Проханов и его Изборский Клуб – наиболее громко заявляющая о себе группа из тех, что располагают обширными связями на Донбассе. Проханов гордо заявил, что “все нынешние военные элиты Новороссии являются авторами моих газет – День и Завтра. Эти люди мне – как младшие братья”. Изборский Клуб открыто дает советы ДНР по написанию конституции и некоторых других юридических документов. Расшифровывая значение Новороссии Проханов сделал упор на экономических проблемах: “Новороссия, в первую очередь, будет неолигархическим государством. Олигархи, вроде Рината Ахметова, будут высланы. Я предвижу, что огромные промышленные комплексы будут работать с Россией. Они – продукты советского импульса, советских элит. Они – будущая индустрия Новороссии: мощная индустрия, которая будет кооперировать с Россией”. Таким образом, основная сущность прохановского понимания Новороссии – возрождение Советского Союза в новой форме, Советского Союза, освобожденного от олигархов, с вновь национализированными предприятиями, форма возрождения русского социализма.

Евразийский идеолог Александр Дугин предпочитает концентрироваться на территориальных аспектах. В апреле 2014 Дугин констатировал, что он видит в украинском кризисе рождение Великой (Большой) России, которую он приравнивает к “русскому миру” и русской цивилизации. Как представляется, территория Большой России более или мене совпадает с территорией Российской Империи и Советского Союза. На прямой вопрос Познера о территориальных границах Большой России Дугин ответил, что исключил из нее страны Балтии и Западную Украину, но включил Южный Кавказ, Среднюю Азию, восточную Украину и Приднестровье. С концепцией Большой России Дугин пытается слить воедино две главные кремлевские внешнеполитические доктрины – Евразийского Союза и Русского Мира. Это позволяет русифицировать концепцию Евразии, которую слишком часто рассматривают в качестве предательства русских национальных интересов в угоду отсталой и убогой периферии, и потому не отставать от нарастающей ксенофобии российского общественного мнения.

“Белая” Новороссия

“Белый” подход к Новороссии рассматривает донбасскую инсургенцию в качестве средства возрождения и обновления политического православия. Оно, в свою очередь, должно подтвердить статус России в качестве оплота консервативных ценностей и христианства, и, для многих приверженцев данных взглядов, популяризовать идею новой монархии. Эта идеология рассматривает православие и как цивилизационный принцип, , который отличает Россию от других стран, и как политическую ценность, резонирующую с существующим режимом. Во многих смыслах, оно черпает вдохновение в черносотенцах – крайне-правом движении, созданном во время революции 1905 года, которое защищало наиболее реакционную автократию, отказывалась от либерализации политического режима , организовывало погромы и отличалось крайней степенью анти-украинства.

Многие группы, подхватившие идею Новоросси приняли политическое православие в качестве своего главного кредо. Ультра-консервативные православные мотивы получили чрезвычайное развитие на местах – в восточной Украине, в частности, в рядах Русской Православной Армии, и среди ее сторонников в России. Все политические православные группы пропагандирующие Новороссию имеют личные связи с высокопоставленными священнослужителями Московской Патриархии, который прямо и косвенно участвует в раздувании мятежа, а также с “православными бизнесменами” типа Константина Малофеева. Все используют царскую символику, включая портреты Николая II и его семьи, и утилизируют открытые или закамуфлированные антисемитские нарративы.

Российский имперский флаг часто можно увидеть в зоне боев в Новороссии или на встречах ее почитателей в России. В августе 2014 прежний флаг Новороссии, красно-голубой, на манер флага царского флота был переведен в новую , более низкую категорию военного символа, в то время как российский имперский бело-желто-черный триколор был объявлен “государственным флагом”. Сепаратистские власти сообщили, что адаптация нового флага должна “интегрировать нашу собственную историю в в исторический курс российского государства”. Позитивные воспоминания о царистском прошлом России необычайно раздуваются в новороссийском мифодельческом процессе.

“Коричневая” Новороссия

Новороссия также превратилась в двигатель так называемой “русской весны”, которая утверждает, что задача происходящей “национальной революции” – не только война против Киева, но и экспорт самой себя в Россию. Этот мотив может быть определен как неофашистский. Он призывает к тоталитарной национальной революции, которая сбросит существующий режим и трансформирует общество. Он комбинирует предположительно левацкий дискурс, денонсирующий корпорации и олигархов, и фокусируется на опасностях, угрожающих выживанию нации – две особенности, характеризующие фашистские движения. Группы волонтеров, воюющих на стороне сепаратистов Донбасса, и занимающиеся идеологической войной дома демонстрируют множество фашистских символов и прославляют насилие и жертвенность. Некоторые из этих групп заявляют о своей принадлежности к практически переставшему функционировать Русскому Национальному Единству Александра Баркашова, другие присоединяются к нему от десятков более мелких групп, представляющих все вообразимые спектры неонацистской идеологии.

Дугин – также один из представителей подобного подхода,пытающийся открыть новый, идеологический фронт в войне за Новороссию. После многих лет, потраченных на проклятие либералов и “пятой колонны”, он недавно придумал новую концепцию – “шестой колонны”, под которой он понимает кремлевских модернизаторов во главе с Владиславом Сурковым, которых он обвиняет в том, что те не дают Путину начать военную кампанию в восточной Украине.

“Коричневое” прочтение Новороссии также является наиболее интернациональным. Оно связано с неким подобием неонацистского/неофашистского интернационала, готового воевать за Новороссию – по иронии судьбы, со своими крайне-правыми украинскими противниками. За тех и других воюют десятки волонтеров из Сербии, Белоруссии, Италии, Франции, Польши, Чехии, Словакии, Венгрии и балтийских государств.

Необходимо отметить, что даже русские неонацистские группировки разделились. Большинство из них поддерживают русских против украинцев, но призывают Новороссию остаться независимой и не связываться с коррумпированной Россией. Меньшинство, однако, рассматривает Евромайдан как настоящую демократическую революцию против коррумпированного режима, поддерживаемого Россией, и выступили за Украину. Так произошло в случае с некоторыми членами движения Реструкт, а также движения Русские, созданного из остатков ДПНИ Белова и скинхедов Демушкина (Славянский Союз). Часть из них присоединилась к Правому Сектору и воюет на стороне различных бригад. Это про-украинское меньшинство выступает вместе с неонацистами со всей Европы, в первую очередь Швеции, Италии, Германии и Финляндии.

Переплетение повествований и сетей

Новороссия, таким образом, оказалась уникальным резонаторным ящиком русского национализма, холя и лелея одновременно красное, белое и коричневое прочтения событий в восточной Украине. Эти три интерпретации конкурируют но также и переплетаются в определенных доктринальных элементах и организационных сетях. Антисемитизм – одна из главных доктрин, и евреев проклинают одновременно в качестве олигархов, капиталистических банкиров, врагов христианства и России, загрязняющих белую арийскую расу Европы. Антизападничество – дугой общий доктринальный элемент, но оно несколько смягчено сложными отношениями с Европой – “белый” и “коричневый” мотивы на деле демонстрируют пан-европейскую позицию – и из-за своей приверженности христианству и “власти белой расы”. Дугин бродит между “красным” и коричневым” лагерями, он верен и евразийской, и фашистской перспективам. Другие, включая Российский Императорский Легин и ряд молодежных групп, смешивают имиджи черносотнецев и неонацистов. И, наконец, “коричневый” мотив – наиболее парадоксален, так как показывает открытый разлом в неонацистской среде между про-российскими и про-украинскими группами.

Заключение: Месть за 1993

Это переплетение повествований и сетей должно напомнить нам другую историю – столкновение президента Бориса Ельцина и российского парламента в октябре 1993. Украинский кризис – новый поворотный пункт для русских националистов. Это – их самое важное сражение с октября 1993, когда они защищали парламент от роспуска Ельциным. Впервые с этого времени националисты могут похвастаться делами, а не речами. Схожие идеологические группы могут быть идентифицированы в 1993 и в 2014, переплетая “красное”, “белое” и “коричневое” течения российского национализма. Прекратившее свое существование Русское Национальное Единство даже восстало из пепла по этому случаю. В обоих случаях боевые группы националистов хвастаются прямым патронажем среди важных фигур в службах безопасности и армии. Изборский Клуб выделяется в качестве идеологического наследника Верховного Совета, и пытается сформулировать последовательную политику на базе разнообразных националистических доктрин. Политическое православие и православные “бизнесмены”превратились в модифицированное наследие “Памяти”, которая была символом крайне-правых в последние годы советской эпохи.

Новороссия может создать эффект бумеранга. Если донбасская инсургенция завершится крахом, Путин столкнется с возвращением националистических групп, на протяжении месяцев ведших ничем неограниченную идеологическую войну и увенчанных мертвыми шахидами. В распоряжении этих групп будет несколько тысяч человек с богатым боевым опытом. Пока неясно, как Москва может подготовится к возвращению этих боевиков. Она может прибегнуть к административным репрессиям – скорее дорогостоящей мере, которая, к тому же, будет иметь негативное влияние на общую “патриотическую” атмосферу. Альтернативным вариантом является инкорпорация этих людей в некие военизированные формирования, наподобие казачьих частей. Многие из боевиков уже сейчас считают, что Путин предал их – и это подтолкнет их в ряды сопротивления режиму. Если же инсургенция победит, и Украине будет навязан автономный Донбасс, то Кремлю придется иметь дело с вассальным режимом, который является куда более националистическим чем тот, что существует в Приднестровье.

В конечном счете, главный эффект бумеранга возникнет не на уровне инсургентов, но на уровне идеологических пестователей Новороссии. И Изборский Клуб, и “политическое православие” поднялись на новую ступень в российском политическом пространстве и культивируют сети влияния в государственной иерархии. Они надеются на то, что им удастся превратить национализм, в одном из его доктринальных контекстов, в новую государственную идеологию России.

Marlene Laruelle. Novorossiya: A Launching Pad for Russian Nationalists. PONARS Eurasia, 09-2014

Dara V.I.P.