Сегодня 6 лет со дня начала операции Литой свинец": 23 фотографии
6 лет назад началась операция "Литой Свинец". Как это было - 23 фотографии.
http://warspot.ru/2531-litoy-svinets-zalivshiy-gazu
Я хорошо помню ту войну, Ашдод, сирены, ракеты, взрывы отдаленые и поближе (тогда не было железного купола, который сбивает ракеты) вечер, попадание ракеты в автобусную остановку, тут же вторая ракета- погибает женщина, есть раненые... прямое попадание в дом- полностью уничтоженный этаж.... падения ракет на соседней улице... В день прекращения огня ракета падает на дорогу... На следующий день после объявления прекращения огня, ракета попадает в жилой дом не по далеку... без сирены... бегущие на помощь люди....
22 февраля 2007
Сдерот: жизнь под ракетным дождем
Трагедия в Газе - лишь один из эпизодов непрекращающейся войны в маленьком регионе, зажатом между морей и пустыней. О другом - предшествующем (и, вероятно, будущем?) - эпизоде той же войны, куда хуже известном "мировой общественности", рассказал немецкий журналист Иво Божич, посетивший в 2007 г. израильский город Сдерот. Город, на который вместо дождя с неба падают ракеты.
ЖИЗНЬ ПОД ПРИЦЕЛОМ
Почти каждый день над Сдеротом светит солнце, почти каждую ночь можно наблюдать месяц. Уже издали заметен белый дирижабль, который парит над ландшафтом, привязанный на длинном шнуре. Повсюду живописная зелень, цветут пальмы, растут оливковые деревья, апельсины и лимоны. Здесь расположен Сдерот. В 75 километрах к югу от Телль-Авива, немного вглубь от расположенного на побережье исторического города Ашкелон. На юге города пролегает граница. За ней расположена полоса Газа.
Сдерот – обычный израильский городок с обычным торговым центром, Здесь есть спортплощадки, пара уличных кафе и оживленный базар. Тут живут примерно 20 тысяч человек, процент новых переселенцев из России, Грузии и Украины заметно выше, чем в Телль-Авиве или Иерусалиме, много иммигрантов из Эфиопии и Южной Америки. Многие вывески на двух языках – на иврите и на русском. Многие из живущих здесь охотно уехали бы, только у них нет на это денег. Есть города куда более обеспеченные, чем Сдерот, который, без сомнения, относится к израильской периферии. Но в остальном здесь все небольшое, совершенно нормальное.
Но этот дирижабль, постоянно парящий над головами людей, напоминает жителям Сдерота и Ашкелона о том, что их жизнь отнюдь не нормальна. Что сверху постоянно грозит опасность, что здесь любой, будь он иудеем или мусульманином, пенсионером или ребенком, почти постоянно живет как под прицелом.
16 апреля 2001 г. вблизи Сдерота упала первая из ракет, выпущенных из полосы Газа. Это было 6 лет назад. С тех пор идет ракетный дождь. Со времени ухода Израиля из полосы Газа летом 2005 г. из полосы Газа по Израилю было выпущено более 1500 ракет «Кассам», большинство из них упало в Сдероте или около него. При этом погибло 8 человек, более 100 были ранены, некоторые из них тяжело. Дирижабль в небе – это часть израильское системы воздушной тревоги, называемой «утренняя заря».
Люди привыкли к падающим ракетам. Это звучит безумно, но им просто ничего другого не остается. Бросить дом, работу, семью и друзей? Просто так оставить целый город, отдать его террористам? 3 февраля, в иудейский праздник кущей, в ходе памятной церемонии в Сдероте молодежному центру религиозно-сионистской организации «Бней-Акива» было присвоено имя Эллы Абу-Кассис. Эта 17-летняя молодежная вожатая погибла 2 года назад при взрыве ракеты «Кассам».
Были также посажены деревья, которые должны символизировать отказ покинуть Сдерот. Это возвещает и транспарант, висящий на рыночной площади: «Сдерот – наша родина». Звучит утешительно. Но среди населения медленно растет недовольство. Ощущение, что правительство в Иерусалиме бросило его на произвол судьбы. Неоднократно уже происходили небольшие демонстрации. В июне прошлого года жители блокировали дороги на подъезде к городу, чтобы привлечь внимание к своему положению. «Юг – это тоже Израиль», написано на транспаранте.
На самом деле, все военные операции в полосе Газа и снос 73 палестинских домов, из которых, как считают, запускались ракеты, ничего не дали. А если при этом погибают палестинские гражданские лица, как это произошло в ходе операции в Бейт-Хануне в ноябре, когда погибли 18 человек, в мире вспыхивает огромное негодование, хотя израильское правительство извиняется каждый раз, когда наносится ущерб гражданским лицам. Однако когда, с другой стороны, террористы из «Хамас» или «Исламского джихада» пускают ракеты по гражданским лицам и объектам, негодование остается в узких пределах. Населению же Сдерота давно ясно, что подобными военными операциями невозможно взять положение под контроль.
Несколько в стороне от города расположен колледж Сапир – университет на краю пустыни. Его построили так близко от полосы Газа, потому что надеялись на сотрудничество с палестинцами. Но как раз в тот день, когда должна была состояться совместная конференция о будущем сотрудничестве, разразилась вторая Интифада. Диалог был окончен.
Тем не менее, колледж Сапир расширяется. Здесь обучаются 8000 учащихся обоего пола, из них 4500 в академической сфере. Другие проходят повышение квалификации или продолжают образование, посещают курсы иврита или готовятся получать образование в «доакадемической сфере». В большом студгородке много зеленых площадок, здания выглядят современно. Преподаются в том числе социология, философия, управление, маркетинг. Есть высшая школа кино, где обучаются будущие режиссеры, операторы, сценаристы, анимационные дизайнеры и специалисты по звуку. В школе имеется киноархив, студии, монтажные помещения, - все, что необходимо для кино. Здесь уже снято несколько фильмов-лауреатов, таких как «Зеркало» Орли Мелеса, «Сисаи» Давида Гвро, и «Саба» Амрама Якоби.
В студгородке размещены также зал для пожилых людей и детский сад; оба используются жителями Сдерота и других окружающих деревень и кибуцев. Строящаяся библиотека также должна обслуживать не только студентов. Многие студенты, как сказали бы в Германии, имеют «миграционный фон». Они – выходцы из бывшего Советского Союза, Эфиопии или Южной Америки; среди них есть также много арабов, друзов и бедуинов.
Многие девушки-бедуинки приходят на урок полностью закутанные в чадру, рассказывает Рут Эйтан. Это совершенно нормально, и относятся к этому терпимо. Каждый может ходить, как хочет, и до сих пор это прекрасно работало. Многие студенты происходят из кибуцев на юге страны. Межкультурных проблем нет никаких, подчеркивает доцент. Напротив, культурному обмену и открытой атмосфере уделяется много внимания. В конце концов, они составляют основу «Южного кино», которое должно здесь развиваться: фильмы, которые открывают взгляд на тех, кого оттесняют на обочину, на темы идентичности и интеграции.
В студгородке находится также психологическая консультация, используемая преимущественно жителями Сдерота. Ведь постоянная готовность к тревоге, несмотря на всю внешнюю привычку, вызывает психологический стресс. Согласно проведенному исследованию, треть населения страдает от посттравматических нарушений. Исследование говорит о том, что население подвержено «острому шоку» – они вынуждены воспринимать любой малейший признак опасности как угрозу жизни, независимо от того, есть такая опасность в данный момент или ее нет.
Студентов колледжа Сапир тоже не миновал психологический стресс, даже если это внешне не всегда заметно при виде молодых людей, вместе отдыхающих на травке, смеющихся, флиртующих или читающих в одном из кафетериев. Иногда тревога бывает по нескольку раз за ночь, рассказывает Рут Эйтан, тогда о сне нечего и думать. Это никого не может позволить сохранить хладнокровие.
Более 100 ракет упали за последние 6 лет на территории университета, правда, лишь 3 попали в здания и лишь однажды люди получили тяжелые ранения, когда ракета попала в детский сад. Разрушения стараются исправлять как можно быстрее. Рут Эйтан указывает на здание, в которое попала ракета. Правда, это произошло во время каникул, так что студенты не пострадали. До начала семестра все починили, не хотели причинять студентам дополнительные волнения. Только одно место напоминает об ударе ракеты. В одном из зданий на галерее второго этажа в полу оставлена медная пластинка, которая напоминает об ударе в 2003 г. Тогда ракета «Кассам» пробила крышу и третий этаж только что построенного дома. К счастью, никто не был ранен.
Эккарт Зуссенбургер из Трира знает, в каких условиях здесь учатся. Он был первым и до сих пор единственным студентом высшей профессиональной школы Трира, который закончил семестр для иностранных студентов в Сдероте. Он только что вернулся домой. Партнерство между двумя вузами существует с 2005 г. Рут Эйтан уже бывала в Трире, а вот из Трирского вуза до сих пор никто не приезжал. Теперь Эккарту предстоит рассказать, каково в Сдероте, не только своим товарищам по учебе, но и администрации вуза. Он думает, что многие студенты будут против семестра в Сдероте из-за положения колледжа.
Однако ему понравилось, и страха он никакого не испытывал, рассказывает он. Но за 5 месяцев, которые он провел в колледже и в месте, где он жил, в бунгало в одном из близлежащих кибуцев, в Сдероте погибли 2 человека и многие были тяжело ранены. 15 ноября была убита 57-летняя женщина, когда ракета попала в жилой квартал. Жертву звали Фатима Слуцкер, она была безработной мусульманкой, приехавшей месте с мужем-евреем с Кавказа. При том же попадании оторвало обе ноги 24-летнему мужчине. При еще одной атаке в тот же день был тяжело ранен 17-летний юноша. 6 дней спустя при обстреле погиб еще один человек. Ракета попала в фабрику, разорвавшись рядом с 45-летним рабочим Якобом Якововым.
Большинство ранений происходят при взрыве оконных стекол, рассказывает Эккарт, поэтому при тревоге многие жители поворачиваются лицом к стене. Потому что при радарной системе раннего предупреждения бывает так. Сирены раздаются почти ежедневно, после тревоги до удара ракеты проходят всего 10 секунд, слишком мало, чтобы действительно защититься или добежать до укрытия.
Большинство студентов, заслышав сигнал тревоги, лишь бросают короткий взгляд на небо и прекращают разговоры или молчаливо погружаются в учебу, пока не услышат звук взрыва, после чего все возвращаются к прерванным делам. Эккарт за все время сам не видел удара. Но слышал множество. Ненависти к палестинцам он не чувствовал. Он говорит, что им там, в полосе Газа, тоже нелегко.
Не ощущается ненависти и в Рут Эйтан. Хотя она живет в постоянном страхе, да и на севере Израиля, где она выросла, за минувшие годы регулярно взрывались снаряды из «катюш» «Хезболлы».
Мы вместе едем к границе с полосой Газа. На машине это всего 5 минут. Кроме нас, никакого движения нет. Мы останавливаемся на израильском сторожевом посту на холме. Там размещена горстка солдат, чтобы наблюдать за границей. Граница состоит из не слишком импозантного забора и дороги, по которой патрулируют военные джипы. Сзади, не слишком далеко, можно распознать дома города Газа. Впереди, с другой стороны забора, видны несколько развалин. Здесь до ухода израильтян находилось еврейское поселение.
Надо всем на большой высоте парит дирижабль. Я спрашиваю Рут Эйтан, не страшно ли ей. Она недолго думает. Иногда, произносит она, когда уже сутра раздается тревога, она думает, остановить свою машину на красный свет светофора, или ехать дальше. В тот день нам повезло, потому что палестинцы в Газе вели между собой уличные бои. Звучит странно, но для людей в Сдероте это означает, что, возможно, сегодня будет спокойно.
Почти на самой границе расположены 2 кибуца, в которых живут и студенты колледжа Сапир. Студенты живут и в 4 других окрестных кибуцах. Из них один кибуц аргентинский, а один бразильский, говорит Рут Эйтан. Вопреки ожиданиям, у них между собой мало общего, и они не особенно сотрудничают. «Видел бы ты это во время чемпионата мира», говорит она, смеясь. Да, очень живо могу себе это представить!
За колледжем Сапир вообще-то расположена и ферма Ариэля Шарона. Это вначале, наверняка, было причиной того, почему палестинцы целились из своих самодельных «Кассамов» в эту сторону. 6 лет назад они были еще очень неточными и обладали куда меньшей дальностью и взрывной силой, чем сейчас. В Сдероте живет и еще один политик, министр обороны Амир Перец. Многие люди здесь сильно разочарованы в нем, потому что он ничего не делает для того, чтобы справиться с нападениями на его родной город. Его жена работает в колледже Сапир и отвечает там за «доакадемическую подготовку». Однажды в их семейный дом попала ракета, тяжело ранив телохранителя.
На границе мы осматриваем еще два памятника погибшим израильским солдатам. Они выглядят приятно не по-мученинчески. Потом мы слышим нечто, напоминающее выстрелы. «Что-то у меня не слишком хорошее предчувствие, давай-ка поедем», говорит Рут Эйтан. Когда я возвращался назад в Телль-Авив, в зеркале заднего вида я по-прежнему видел дирижабль. Долгая ему еще предстоит служба.
В ночь на 7 февраля, день, когда лидеры «Хамаса» и ФАТХа встречались в Мекке, из полосы Газа по Израилю было выпущено 5 ракет «Кассам». В последующие дни – еще 13. В первые недели года, когда шли межпалестинские столкновения, их было всего 9.
Иво Божич
«Jungle World», 22 февраля 2007.
Реальность войны
Автор Ирина Цыпина. Город Кирьят-Гат, Израиль
26 января 2009.
Молодая красивая жительница Сдерота, мать троих детей, со слезами на глазах рассказывает корреспонденту о годах жизни под касамами, у них в доме нет укрытия, бежать далеко, живут на последнем этаже, самое надёжное место –лестничная клетка, страх и невроз детей, бессонные ночи, нервное истощение…… Но на вопрос, поставленный прямо и жестко: «Почему не уехали, спасая детей?» Она отвечает робко, очень тихо, почти не веря себе, как произносят мантру: «Но это же наш дом. Наш город. Как можно всё бросить? Ведь мы приехали сюда жить……» Как же страшно сложилась судьба этих людей, которых так долго не замечали, перед которыми виноваты ВСЕ-всё общество, которое знало об этой беде, но стыдливо отворачивалось столько преступных лет. Я пишу эти строки, испытывая чувство вины и позднего раскаяния, ведь надо было кричать, негодовать, надо было действовать всем нам, объединяясь в один кулак, одну свинцовую силу, как на войне…. Но этого не случилось. И вот, мы все , жители южных городов Израиля, столкнулись со страшной бедой, имя которой арабский террор.
У каждого, кто здесь живёт, свой рассказ, своё восприятие и свой опыт, но нам всем важно никогда не забывать, что самая высокая плата на Земле — это цена человеческой жизни; и чтобы защитить себя нам нельзя расслабляться. Нам не подходит изнеженность респектабельного европейского стиля, мы — на Востоке, здесь работают свои законы и своя правда выживания.
Пишу хронику этого страшного, странного дня, чтобы запомнить, чтобы рассказать ВСЕМ, чтобы НЕ повторилось ЭТО нигде и никогда….
5 минут жизни человека –это так ничтожно мало.
Но бывают секунды и минуты, которые остаются с тобой навсегда и от них не убежать, не избавиться, не скрыться.
Когда начались события в Газе мы с мужем отдыхали в Эйлате. На фоне абсолютной курортной идиллии Красного моря НОВОСТИ, рвущиеся к нам из всех телевизионных каналов сначала воспринялись легкомысленно-отстранённо: « ну, бывают у нас в Израиле иногда не самые лучшие дни; ну, Сдерот, ну, Ашкелон…..Боже, прости, но за годы мы уже почти привыкли, страшно — но где-то….». Какая банальная и жестокая картина устройства нашей реальной жизни, мы так часто забываем, что чужой беды НЕ БЫВАЕТ, что мы все в ответе за всё, что с нами и без нас.
Я записала хронику тех часов в чистый файл моего компьютера, я так хотела логически дать себе нормальную, трезвую установку, себя успокоить- ведь не на войне, но так и не смогла приблизиться к объяснению того страшного явления, которое в народе называют просто и абстрактно –Психологический шок. Увы, как оказалось потом, это происходит здесь, на Юге, почти со всеми на подсознательном уровне нашей издёрганной, бессонной психики. Но всё по порядку.
Уже после первых репортажей об эскалации на Юге, в Эйлате повсюду — в бассейне, на набережной, на пляже наперебой закричали позывные мобильников, на разных языках расслабленные отдыхающие успокаивали своих родственников и знакомых, что всё ЭТО далеко, что нет опасности и войны, что в Эйлате сейчас Рай Земной. И это правда.
Но вечером мы вдруг обнаружили, что в шикарной башне фантастического дворца гостиницы мы почти одни. Было безлюдно, ирреально и страшно. На этаже кроме нас двоих не было никого. Мы поднимались на скоростном стеклянном лифте, взирая на головокружительную панораму вечернего Эйлата, чувствуя себя персонажами мистического фильма, где по сценарию вот-вот начнутся самые страшные, кульминационные события.
В лобби гостиницы сверкала иллюминация, у стойки бара приветливо улыбался бармен, всё, как всегда, но без посетителей. Впечатление вымершего города в фантастических декорациях. Ночью я стояла на балконе, всматриваясь в рассвеченную огнями Аккабу, по всем каналам показывали израильские города под ракетными обстрелами террористов — Беэр Шева, Явне, Ашкелон, Сдерот, Ашдод : развалины повреждённых домов, амбулансы, окровавленные раненые….детский плач, крики, вой сирены.
Я уже точно знала, что уезжаю из этого позднего предновогоднего лета, что задуманный отпуск уже растворился в жесткой реальности военных событий.
Мне надо домой, но это не Москва и не Париж, а городок на Юге Израиля, входящий в зону обстрелов. Моя дорога из Эйлата пролегает через весь Юг, три часа риска, три часа на трассе без укрытий и без предупреждений.
И, вдруг, по странной ассоциативной памяти я вспоминаю, как всё начиналось. Лет 5 назад мы с друзьями в шаббат были в киббуцном ресторанчике совсем рядом с Газой. Был жаркий хамсинный день, но под эвкалиптами было прохладно и прекрасно. Нам было весело и легко, когда неожиданно мы услышали звуки сирены, один из друзей крикнул, что это касам и надо лечь на землю, закрыв голову руками. Через мгновение я в новом ослепительно белом костюме лежала в хамсинной пыли пока Земля не содрогнулась от массивного страшного удара, через минуту был еще один удар совсем рядом с нами. После этого мы, не дожидаясь окончания трапезы, сели в машину и уехали на несколько спокойных лет, приказав себе забыть и не вспоминать…. Эти пять страшных лет в районе границы с Газой почти ежедневно падали ракеты на головы местных жителей, там поселились страх и обреченность, уехали все, кто смог, остались только самые слабые и беззащитные.
Сдерот стал почти городом призраком. Как же преступно долго надеялись на чудо все, от кого зависят самые важные решения в стране. Даже трудно представить жителям благополучных стран, как это возможно- годами быть в напряжении, спать в спортивных костюмах на случай тревоги, помнить в ванной комнате и в душе, что осколочные ранения от керамических плит самые опасные, а бежать в убежище, если оно есть, в мыльной пене – не самый удобный, хотя и комический вариант; по улицам ходить, выбирая маршрут, где по дороге есть убежище, постоянно помнить, не расслабляясь ни на минуту. И как успокоить детей, бледных и издёрганных от постоянного пребывания в убежищах, которые смотрят взрослыми глазами в небо и больше всего на свете боятся этого страшного слова «касам»? А утром, всё, как у всех – работа, учеба, повседневные хлопоты и всё это — на фоне обстрелов, постоянной тревоги и страха. Вы скажете:»Зачем? Зачем это всё терпеть годами?» и будете правы. Но не у всех есть свобода выбора. Репатрианты, купившие жильё в Сдероте, платят банковские ссуды, а их квартиры и дома не продаваемы, не у всех есть возможность найти хорошо оплачиваемую работу, чтобы уехать навсегда, ведь на Юге Израиля хронический дефицит рабочих мест. А матери-одиночки, больные, инвалиды, старики? Кто поможет им? Поверьте, к Этому нельзя привыкнуть, и кто так утверждает, лжет нагло и бессовестно.
Но, очевидно, бегство от событий наказуемо. И вот уже модифицированные ракеты среднего радиуса действия летят на все города Юга, включая и мой.
Через столько лет я опять в том же сюжете, с тем же чувством тревоги не могу поверить, что ЭТО не придуманный сценарий, а наши израильские будни; что мой отпуск забрала война, что в Новый Год будет ракетный фейрверк, в то самое время, когда на всей Планете самый добрый и замечательный праздник.
А перед глазами вчерашняя хроника новостей: вечером в Ашдоде молодая женщина возвращалась из тренажерного зала, услышав сирену она остановила машину, четко выполняя инструкцию службы тыла, но не успела, не угадала, ракета «Град» разорвалась рядом, осколочное ранение оказалось смертельным.
По дороге из Эйлата мы старались настроиться на местное радио, котрое передаёт оповещение тревоги, но все каналы наперебой вещали на арабском или просто глушили наши каналы. Дома я ощутила удивительное чувство защищенности, мне сразу стало так тепло и уютно. А потом был истошный, противный вой сирены…. В укрытии мы все, почти незнакомые люди, были объединены общим чувством неизвестности и фатальной надежды на то, что пролетит мимо…. Какими же длинными были эти 5 минут ожидания, плакали дети, религиозный сосед читал молитву, дрожали руки у его беременной жены, рыдала девочка-подросток и не было разницы между людьми, стоящими на этой черте, не было молодых и старых, бедных, богатых, хороших и плохих….. Были обыкновенные люди, судьба которых по странному совпадению пересеклась в этой нереальной восточной сказке, имя которой Террор и Война.
Война –это всегда страшно. Это — всегда боль, страдания, потери….
Но как защитить свою жизнь, жизнь своих детей? Когда цель врага сформулирована предельно четко – Уничтожение. Уничтожение нашего Дома, нашей страны, нашего народа.
P.S.
Два дня без войны… Жизнь медленно возвращается в наши города.
И мы молимся, чтобы человечество очнулось, чтобы хватило сил, стойкости и воли победить Дракона, спасти нашу Цивилизацию от Апокалипсиса.
Ирина Цыпина.
Кирьят-Гат, Израиль
http://community.livejournal.com/nasha_pravda_il/82791.html?mode=reply
обстрел Сдерота в "Литой Свинец"
с 12-й секунды
https://www.youtube.com/watch?v=ChoI2ztTPAM
Я тут задумалась...Сколько наших бывших сограждан в Израиле? Сколько из них женщины в возрастной категории пишущих на еве? И сколько их на этом форуме? Я 4-х насчитала...тех кто пишет в МСиП , регулярно открывает темы, устраивает склоки и т.д. и .т. п. Вот что это? И зачем им это?
