Пронзительное о войне - помогите найти
Сына 11 лет отправляют от школы на конкурс чтецов - нужно очень пронзительное и неизбитое стихотворение о войне 41-45. Что-то меня переклинило и ничего сама найти не могу, хоть и вроде с филологическим образованием. Что-то как-то не катит уже Рождественский и иже с ним, думаю, что есть много новых неизвестных мне авторов. Помогите, пожалуйта, очень хочу поддержать сына в этом деле! А то у меня их четверо, малыши болеют и мне сейчас некогда совсем рыться в инете в поисках :(
Заранее огромное спасибо всем, кто откликнется !!!!
Вот, рыдаю над ним каждый раз, когда читаю. :-( Но не знаю, подойдет ли ребенку. То, что неизбитое - точно, автор современный и малоизвестный.
Диана Майская
Разговор с ребенком
- цветок кровавый на моем окне.
-да нет, он не кровавый, просто красный. -
ты удивленно глядя скажешь мне
и вбок откинешь взгляд свой безучастный.
но как тебе, скажи, растолковать,
как объяснить растущей искре новой,
что жизнью жизнь привыкли выкупать
шальные люди в мире непутевом.
что жизнь - лишь миг,и что цена ей - смерть
и вечность, поглощающая судьбы.
иди ко мне и вскинь реснички вверх.
там огоньки - ты видишь? Это люди.
- там люди? улыбнувшись спросишь ты.
- да, повторю, улыбкой подтверждая.
- им хорошо? - Да, души их чисты.
и ты тихонько звездочки считаешь...
- одна, две, три, четыре, пять и шесть...
- о, не старайся, видишь, как их много!
звезд в небе никому не перечесть.
- а им не страшно? - Нет. Они там с Богом.
- а кто они, ты знаешь их, скажи!?
- нет, всех не знаю, хоть бы и хотелось.
- а те,что знаешь, ну же, расскажи!
- они погибли, не утратив смелость.
их сам Господь на небеса забрал
и подарил в награду эту вечность,
чтоб нам вночи их огонек сиял,
и чтоб спала Вселенная беспечно.
их больше нет на поясе земли.
они своею мукою и кровью
жизнь искупили и от нас ушли,
пожертвовав свободой и любовью.
ты плачешь? ну не плачь же, ангел мой!
не плачь, ты знаешь, души их над нами.
они все видят, их не огорчай
невинными и чистыми слезами.
ты улыбнись им, милое дитя,
твоя улыбка облегчит их горе.
ты мне не верь, я это все шутя,
не плачь же! слез и так большое море...
теперь ты знаешь. - Почему ушли?!
зачем?! я не хочу! - твердишь сквозь слезы.
не плачь, котенок, уж века прошли.
а хочешь, завтра понесем им розы?
ты мне кивнешь. Улыбки лепесток...
скользнет по вазе влажный взгляд лукавый:
- теперь я знаю все про твой цветок.
и вовсе он не красный - он кровавый!
Спасибо, сохраню себе, но для конкурса не совсем то, я бы прочитала, а пацан мой не сможет всю философию передать... Ещё ему покороче надо...
Симонова стихотворение обожаю
Дом в Вязьме
Я помню в Вязьме старый дом.
Одну лишь ночь мы жили в нём.
Мы ели то, что бог послал,
И пили, что шофёр достал.
Мы уезжали в бой чуть свет.
Кто был в ту ночь, иных уж нет.
Но знаю я, что в смертный час
За тем столом он вспомнил нас.
В ту ночь, готовясь умирать,
Навек забыли мы, как лгать,
Как изменять, как быть скупым,
Как над добром дрожать своим.
Хлеб пополам, кров пополам -
Так жизнь в ту ночь открылась нам.
Я помню в Вязьме старый дом.
В день мира прах его с трудом
Найдём средь выжженных печей
И обгорелых кирпичей,
Но мы складчину соберём
И вновь построим этот дом,
С такой же печкой и столом
И накрест клееным стеклом.
Чтоб было в доме всё точь-в-точь
Как в ту нам памятную ночь.
И если кто-нибудь из нас
Рубашку другу не отдаст,
Хлеб не поделит пополам,
Солжёт, или изменит нам,
Иль, находясь в чинах больших,
Друзей забудет фронтовых,
Мы суд солдатский соберём
И в этот дом его сошлём.
Пусть посидит один в дому,
Как будто завтра в бой ему,
Как будто, если лжёт сейчас,
Он, может, лжёт в последний раз,
Как будто хлеба не даёт
Тому, кто к вечеру умрёт,
И палец подаёт тому,
Кто завтра жизнь спасёт ему.
Пусть вместо нас лишь горький стыд
Ночь за столом с ним просидит.
Мы, встретясь, по его глазам
Прочтём: он был иль не был там.
Коль не был, - значит, круг друзей,
На одного ещё тесней.
Но если был, мы ничего
Не спросим больше у него.
Он вновь по гроб нам будет мил,
Пусть честно скажет: - Я там был.
Вот такое есть:
Андрей Дементьев
Колокола Хатыни
Вновь иней на деревьях стынет
По синеве, по тишине
Звонят колокола Хатыни...
И этот звон болит во мне.
Перед симфонией печали
Молчу и плачу в этот миг.
Как дети в пламени кричали!
И до сих пор не смолк их крик.
Над белой тишиной Хатыни
Колокола - как голоса
Тех,
Что ушли в огне и дыме
За небеса.
«Я - Анна, Анна, Анна!» -
издалека...
«О где ты, мама, мама?» -
издалека...
Старик с ребёнком через страх
Идёт навстречу.
Босой.
На бронзовых ногах.
Увековечен.
Один с ребёнком на руках.
Но жив старик.
Среди невзгод,
Как потерявшийся прохожий.
Который год, который год
Из дня того уйти не может.
Их согнали в сарай,
Обложили соломой и подожгли.
149 человек, из них 76 детей,
Легло в этой жуткой могиле.
Он слышит: по голосам -
Из автомата.
По детским крикам и слезам -
Из автомата.
По тишине и по огню -
Из автомата...
Старик всё плачет.
Не потому, что старый.
А потому, что никого не осталось.
Село оплакивать родное
Идёт в сожжённое село.
По вьюгам, ливням и по зною
Несёт он память тяжело.
Ему сюда всю жизнь ходить.
И до последних дней
149 душ хранить
В душе своей.
Теперь Хатынь - вся из гранита
Печально трубы подняла...
Скрипят деревья, как калитка,-
Когда ещё здесь жизнь была.
Вновь иней на деревьях стынет.
По синеве, по тишине
Звонят колокола Хатыни.
И этот звон болит во мне...
Я сама на конкурсе стихотворение о Хатыни читала, погуглила - оно везде только на украинском, значит, не переводили. А это, дементьевское, кто-то на конкурсе другой читал. Помню, впечатлило.
Еще вспомнила
Алексей Медведев
…Бомбёжка, пронзительный бомбы вой,
Дно окопа, здесь, мир сейчас мой,
Взрыв, лечу, засыпан землёй,
Тишина, темно, хриплю – я живой!
Откопали меня, солнечный свет,
Услышали хрип, а то был бы конец.
В глазах круговерть и сил больше нет,
Мимо прошёл смерти гонец.
…Мы, отбиваемся не считанный раз,
Мало осталось в живых из нас,
Потомки, помните этот рассказ,
Смерть победили, чтоб Вы жили сейчас!
Тело, как вата, шумит голова,
Глаза слезятся, горит трава,
Палец устал нажимать на курок…
Боеприпасов, артогня бы чуток.
А фрицы всё ближе, огонь плотней,
«Вперёд! В атаку!» - кричит старлей,
Гранату бы кинуть? Командиру видней,
Придётся драться, здесь себя не жалей!
Чем быстрее до гада, ты доберёшься…
От пуль автоматных, не увернёшься…
Вот он рядом, коли, бей прикладом, штыком,
Лопаткой сапёрной, кулаком, каблуком…
Сцепились, зубами, рвёшь его глотку,
Ненависть, рвёт черепную коробку,
Не чувствуя боли, усталости, ран,
Дерутся солдаты из разных стран…
А где то остались мать и отец,
Жёна, подруга, ребёнок… Конец.
Кого то, украсил смертельный венец,
Домой не вернётся, какой то, храбрец!
А бой продолжался, кровь сочилась из ран,
Но, есть, же предел? Кто покажет изъян?
Немцы поддались, убегают. Вперёд?
В спину им бьёт наш пулемёт.
Нам продержаться ещё хоть бы час,
Стемнеет тогда, будет отдых для нас…
Не знаем, сколько ещё простоим,
Но знаем твёрдо, мы победим!
К. Симонов. Сын артеллириста
Был у майора Деева
Товарищ — майор Петров,
Дружили ещё с гражданской,
Ещё с двадцатых годов.
Вместе рубали белых
Шашками на скаку,
Вместе потом служили
В артиллерийском полку.
А у майора Петрова
Был Лёнька, любимый сын,
Без матери, при казарме,
Рос мальчишка один.
И если Петров в отъезде, —
Бывало, вместо отца
Друг его оставался
Для этого сорванца.
Вызовет Деев Лёньку:
— А ну, поедем гулять:
Сыну артиллериста
Пора к коню привыкать! —
С Лёнькой вдвоём поедет
В рысь, а потом в карьер.
Бывало, Лёнька спасует,
Взять не сможет барьер,
Свалится и захнычет.
— Понятно, ещё малец! —
Деев его поднимет,
Словно второй отец.
Подсадит снова на лошадь:
— Учись, брат, барьеры брать!
Держись, мой мальчик: на свете
Два раза не умирать.
Ничто нас в жизни не может
Вышибить из седла! —
Такая уж поговорка
У майора была.
Прошло ещё два-три года,
И в стороны унесло
Деева и Петрова
Военное ремесло.
Уехал Деев на Север
И даже адрес забыл.
Увидеться — это б здорово!
А писем он не любил.
Но оттого, должно быть,
Что сам уж детей не ждал,
О Лёньке с какой-то грустью
Часто он вспоминал.
Десять лет пролетело.
Кончилась тишина,
Громом загрохотала
Над родиною война.
Деев дрался на Севере;
В полярной глуши своей
Иногда по газетам
Искал имена друзей.
Однажды нашёл Петрова:
«Значит, жив и здоров!»
В газете его хвалили,
На Юге дрался Петров.
Потом, приехавши с Юга,
Кто-то сказал ему,
Что Петров, Николай Егорыч,
Геройски погиб в Крыму.
Деев вынул газету,
Спросил: «Какого числа?» —
И с грустью понял, что почта
Сюда слишком долго шла...
А вскоре в один из пасмурных
Северных вечеров
К Дееву в полк назначен
Был лейтенант Петров.
Деев сидел над картой
При двух чадящих свечах.
Вошёл высокий военный,
Косая сажень в плечах.
В первые две минуты
Майор его не узнал.
Лишь басок лейтенанта
О чём-то напоминал.
— А ну, повернитесь к свету, —
И свечку к нему поднёс.
Всё те же детские губы,
Тот же курносый нос.
А что усы — так ведь это
Сбрить! — и весь разговор.
— Лёнька? — Так точно, Лёнька,
Он самый, товарищ майор!
— Значит, окончил школу,
Будем вместе служить.
Жаль, до такого счастья
Отцу не пришлось дожить. —
У Лёньки в глазах блеснула
Непрошеная слеза.
Он, скрипнув зубами, молча
Отёр рукавом глаза.
И снова пришлось майору,
Как в детстве, ему сказать:
— Держись, мой мальчик: на свете
Два раза не умирать.
Ничто нас в жизни не может
Вышибить из седла! —
Такая уж поговорка
У майора была.
А через две недели
Шёл в скалах тяжёлый бой,
Чтоб выручить всех, обязан
Кто-то рискнуть собой.
Майор к себе вызвал Лёньку,
Взглянул на него в упор.
— По вашему приказанью
Явился, товарищ майор.
— Ну что ж, хорошо, что явился.
Оставь документы мне.
Пойдёшь один, без радиста,
Рация на спине.
И через фронт, по скалам,
Ночью в немецкий тыл
Пройдёшь по такой тропинке,
Где никто не ходил.
Будешь оттуда по радио
Вести огонь батарей.
Ясно? — Так точно, ясно.
— Ну, так иди скорей.
Нет, погоди немножко. —
Майор на секунду встал,
Как в детстве, двумя руками
Леньку к себе прижал: —
Идёшь на такое дело,
Что трудно прийти назад.
Как командир, тебя я
Туда посылать не рад.
Но как отец... Ответь мне:
Отец я тебе иль нет?
— Отец, — сказал ему Лёнька
И обнял его в ответ.
— Так вот, как отец, раз вышло
На жизнь и смерть воевать,
Отцовский мой долг и право
Сыном своим рисковать,
Раньше других я должен
Сына вперёд посылать.
Держись, мой мальчик: на свете
Два раза не умирать.
Ничто нас в жизни не может
Вышибить из седла! —
Такая уж поговорка
У майора была.
— Понял меня? — Всё понял.
Разрешите идти? — Иди! —
Майор остался в землянке,
Снаряды рвались впереди.
Где-то гремело и ухало.
Майор следил по часам.
В сто раз ему было б легче,
Если бы шёл он сам.
Двенадцать... Сейчас, наверно,
Прошёл он через посты.
Час... Сейчас он добрался
К подножию высоты.
Два... Он теперь, должно быть,
Ползёт на самый хребет.
Три... Поскорей бы, чтобы
Его не застал рассвет.
Деев вышел на воздух —
Как ярко светит луна,
Не могла подождать до завтра,
Проклята будь она!
Всю ночь, шагая как маятник,
Глаз майор не смыкал,
Пока по радио утром
Донёсся первый сигнал:
— Всё в порядке, добрался.
Немцы левей меня,
Координаты три, десять,
Скорей давайте огня! —
Орудия зарядили,
Майор рассчитал всё сам,
И с рёвом первые залпы
Ударили по горам.
И снова сигнал по радио:
— Немцы правей меня,
Координаты пять, десять,
Скорее ещё огня!
Летели земля и скалы,
Столбом поднимался дым,
Казалось, теперь оттуда
Никто не уйдёт живым.
Третий сигнал по радио:
— Немцы вокруг меня,
Бейте четыре, десять,
Не жалейте огня!
Майор побледнел, услышав:
Четыре, десять — как раз
То место, где его Лёнька
Должен сидеть сейчас.
Но, не подавши виду,
Забыв, что он был отцом,
Майор продолжал командовать
Со спокойным лицом:
«Огонь!» — летели снаряды.
«Огонь!» — заряжай скорей!
По квадрату четыре, десять
Било шесть батарей.
Радио час молчало,
Потом донёсся сигнал:
— Молчал: оглушило взрывом.
Бейте, как я сказал.
Я верю, свои снаряды
Не могут тронуть меня.
Немцы бегут, нажмите,
Дайте море огня!
И на командном пункте,
Приняв последний сигнал,
Майор в оглохшее радио,
Не выдержав, закричал:
— Ты слышишь меня, я верю:
Смертью таких не взять.
Держись, мой мальчик: на свете
Два раза не умирать.
Никто нас в жизни не может
Вышибить из седла! —
Такая уж поговорка
У майора была.
В атаку пошла пехота —
К полудню была чиста
От убегавших немцев
Скалистая высота.
Всюду валялись трупы,
Раненый, но живой
Был найден в ущелье Лёнька
С обвязанной головой.
Когда размотали повязку,
Что наспех он завязал,
Майор поглядел на Леньку
И вдруг его не узнал:
Был он как будто прежний,
Спокойный и молодой,
Всё те же глаза мальчишки,
Но только... совсем седой.
Он обнял майора, прежде
Чем в госпиталь уезжать:
— Держись, отец: на свете
Два раза не умирать.
Ничто нас в жизни не может
Вышибить из седла! —
Такая уж поговорка
Теперь у Леньки была...
Вот какая история
Про славные эти дела
На полуострове Среднем
Рассказана мне была.
А вверху, над горами,
Всё так же плыла луна,
Близко грохали взрывы,
Продолжалась война.
Трещал телефон, и, волнуясь,
Командир по землянке ходил,
И кто-то так же, как Лёнька,
Шёл к немцам сегодня в тыл.
Муса Джалиль. "Варварство".
Два варианта перевода:
http://community.livejournal.com/chto_chitat/3594826.html
И было так: четыре года
В грязи, в крови, в огне пальбы
Рабы сражались за свободу,
Не зная, что они - рабы.
А впрочем - зная. Вой снарядов
И взрывы бомб не так страшны,
Как меткий взгляд заградотрядов,
В тебя упертый со спины.
И было ведомо солдатам,
Из дома вырванным войной,
Что города берутся - к датам.
А потому - любой ценой.
Не пасовал пред вражьим станом,
Но опускал покорно взор
Пред особистом-капитаном
Отважный боевой майор.
И генералам, осужденным
В конце тридцатых без вины,
А после вдруг освобожденным
Хозяином для нужд войны,
Не знать, конечно, было б странно,
Имея даже штат и штаб,
Что раб, по прихоти тирана
Возвышенный - все тот же раб.
Так значит, ведали. И все же,
Себя и прочих не щадя,
Сражались, лезли вон из кожи,
Спасая задницу вождя.
Снося бездарность поражений,
Где миллионы гибли зря,
А вышедшим из окружений
Светил расстрел иль лагеря,
Безропотно терпя такое,
Чего б терпеть не стали псы,
Чтоб вождь рябой с сухой рукою
Лукаво щерился в усы.
Зачем, зачем, чего же ради -
Чтоб говорить бояться вслух?
Чтоб в полумертвом Ленинграде
От ожиренья Жданов пух?
Чтоб в нищих селах, все отдавших,
Впрягались женщины в ярмо?
Чтоб детям без вести пропавших
Носить предателей клеймо?
И неизменны возраженья,
Что, дескать, основная часть
Из воевавших шла в сраженья
Не за советскую-де власть,
Мол, защищали не колхозы
И кровопийцу-подлеца,
А дом, семью и три березы,
Посаженных рукой отца...
Но отчего же половодьем
Вослед победе в той войне
Война со сталинским отродьем
Не прокатилась по стране?
Садили в небеса патроны,
Бурлил ликующий поток,
Но вскоре - новые вагоны
Везли их дальше на восток.
И те, кого вела отвага,
Кто встал стеною у Москвы -
За проволоками ГУЛАГа
Поднять не смели головы.
Победа...
Сделал дело - в стойло!
Свобода...
Северная даль.
Сорокаградусное пойло,
Из меди крашеной медаль.
Когда б и впрямь они парадом
Освободителей прошли,
То в грязь со свастиками рядом
И звезды б красные легли.
Пусть обуха не сломишь плетью,
Однако армия - не плеть!
Тому назад уж полстолетья
Режим кровавый мог истлеть.
И все ж пришел конец запретам,
Но, те же лозунги крича,
Плетется дряхлый раб с портретом
Того же горца-усача.
Он страшно недоволен строем,
Трехцветным флагом и гербом...
Раб тоже может быть героем,
Но все ж останется рабом.
И что ж мы празднуем в угоду
Им всем девятого числа?
Тот выиграл, кто обрел свободу.
Ну что же, Дойчланд - обрела.
А нас свобода только дразнит,
А мы - столетьями в плену...
На нашей улице - не праздник.
Мы проиграли ту войну
Господи, какой редкостный бред! и кто автор сей фигни? Вы всерьез советуете эТО (с маленькой, очень маленькой буквы) 11летнему пацану на конкурс????????777
Укажите, где там, по-вашему, "бред".
Пожалуйста, укажите, где там, по-вашему, написана неправда.
Кстати, презентуйте нам свои собственные стихотворения. Хочется почитать.
Да все вкупе бред и хрень, а я стихов не пишу - так как мозг нормальный, а не воспаленный, как у автора сего страхолюдства, вот так нашу страну и втаптывают в дерьмо поляки, хохлы (прошу не путать с украинцами, это разница), прибалты и иже с ними, как захватчиков, а не освободителей от нацистов
Вы неуважительны к другим национальностям. быдло обыкновенное (пожимает плечами)
Слушайте, вы что, не понимаете, что речь идет об конкурсе для 11-летних? На котором будут три десятка таких же мальчишек и девчонок, читающих совсем другие стихи? Вы считаете, что 11-летним нужна ГРЯЗЬ о войне? Это вам надо, а не им. И лучшие на этом конкурсе пойдут читать стихи ветеранам, возможно. Вы считаете, что 80-90-летним старикам НУЖНО слышать, что они - рабы, скоты и быдло? Даже если только ПРЕДПОЛОЖИТЬ, что ребенок станет победителем в этом конкурсе?
И речь совсем не о качестве рифмы.
П.С. Я не первый аноним, возмутившийся. Но я бы своим дедам, прошедшим всю войну, НИКОГДА бы не дала читать эти стихи. Написать их может ОЧЕНЬ неуважительный к их подвигу человек. Для меня - мразь, топчущая их подвиг.
Уф, кто будет читать, извините, накипело. Вчера как раз вспоминала своих дедушек и бабушек, прошедших войну.
Вы по "сути" стихотворения все правильно ответили, стыдливо обойдя рифму, я же могу добавить еще только что рифма-ужасна!
Я во многом разделяю взгляды автора этого стихотворения с исторической точки зрения, но оно и вправду обидное очень для ветеранов, они этого не поймут...
Скажите, вы вот прямо реально это решили ребенку посоветовать или !!! вот он, подходящий случай опубликовать вас волнующее? Я не буду вступать в спор о смысле сего творения (без меня достаточно оппонентов), НО почти 25 строф для ребенка вы считаете самое то?
Зы: Хотя смотрю вы не в одиночестве :)
Просто так: в школе в 4-м классе "Бородино" наизусть заучивали некоторые. В 6-м - "Смерть пионерки". :-) А "волшебные" стихи Ивана Франко (обязательные к заучиванию) - вот где свезло украинским школьникам 80-х- Название поэмы как-то типа "Каменотёсы" переводится.
Может быть Орлов?
Его зарыли в шар земной,
А был он лишь солдат,
Всего, друзья, солдат простой,
Без званий и наград.
Ему как мавзолей земля —
На миллион веков,
И Млечные Пути пылят
Вокруг него с боков.
На рыжих скатах тучи спят,
Метелицы метут,
Грома тяжелые гремят,
Ветра разбег берут.
Давным-давно окончен бой...
Руками всех друзей
Положен парень в шар земной,
Как будто в мавзолей...
Хорошее стихотворение, понятное даже ребенку и не очень длинное, что б запоминать не сложно?
Спасибо, хорошее, недлинное, но что-то у меня лично не лежит душа к такого рода пафосу, немного не то, сама не знаю почему...
И еще мне очень нравится вот ето стихотворение Воронова о Ленинграде:
Январь сорок второго
Горят дома.
Тушить их больше нечем.
Горят дома,
Неделями горят.
И зарево над ними каждый вечер
Вполнеба,
Как расплавленный закат.
И черным пеплом
Белый снег ложится
На город,
Погруженный в мерзлоту.
Мороз такой,
Что если б были птицы,
Они бы замерзали на лету.
И от домов, промерзших, от заводов
На кладбища -
Все новые следы:
Ведь людям
Без огня и без воды
Еще трудней,
Чем сквозь огонь и воду...
Но город жив...
Он выйдет из бомбежек,
Из голода, из горя, из зимы
И выстоит...
Иначе быть не может:
Ведь это говорю не я,
А мы!..
На фотографии в газете
нечетко изображены
бойцы, еще почти что дети,
герои мировой войны.
Они снимались перед боем -
в обнимку, четверо у рва.
И было небо голубое,
была зеленая трава.
Никто не знает их фамилий,
о них ни песен нет, ни книг.
Здесь чей-то сын и чей-то милый
и чей-то первый ученик.
Они легли на поле боя,-
жить начинавшие едва.
И было небо голубое,
была зеленая трава.
Забыть тот горький год неблизкий
мы никогда бы не смогли.
По всей России обелиски,
как души, рвутся из земли.
...Они прикрыли жизнь собою,-
жить начинавшие едва,
чтоб было небо голубое,
была зеленая трава.
Хоть и не из современного, но мои любимые из детства. И для 11летнего здесь довольно простой размер стиха, чтоб выучить. Или вам просто прочесть нужно? А то я может чего не понимаю , выше такие поэмы написали, я не представляю как их наизусть читать.
Да, это Римма Казакова, классное стихотрворение и не "заезженное" - спасибо, внесу его в список для выбора сыну. Я бы лично его и прочитала бы
Именно это стихотворение дочка читала в 5 классе на конкурсе чтецов в школе. И победила :).
Муж тут предложил текст песни Высоцкого:
На братских могилах не ставят крестов,
И вдовы на них не рыдают,
К ним кто-то приносит букеты цветов,
И вечный огонь зажигают.
Здесь раньше вставала земля на дыбы,
А нынче - гранитные плиты.
Здесь нет ни одной персональной судьбы -
Все судьбы в единую слиты.
А в Вечном огне видишь вспыхнувший танк,
Горящие русские хаты,
Горящий Смоленск и горящий рейхстаг,
Горящее сердце солдата,
У братских могил нет заплаканных вдов,
Сюда ходят люди покрепче.
На братских могилах не ставят крестов,
Но разве от этого легче?
Сыну понравилось вроде. Тут ведь ещё надо чтоб было близко по духу тому, кто читает...
Минута молчания
Не забывайте о солдатах,
Вступившихся за честь страны,
Не забывайте свист снарядов,
И будьте памяти верны!
Не забывайте о солдатах,
Что бились из последних сил,
В бинтах стонали в медсанбатах
И так надеялись на мир!
Но вновь солдат с больничной койки
Вставал — и шел на честный бой!
Не за награды был он стойким,
За край сражался свой родной!
Не забывайте о солдатах!
Тот миг, когда он погибал,
Не похоронки скорбной датой —
Молчания минутой стал!
Это стихотворение ко Дню Победы выучил наш сын. Очень оно нам понравилось. Его автор - Надя Данилова, когда она его написала, ей было всего 12 лет, т.е практически ровесница Вашего мальчика.
http://21region.org/sections/video/26904-malchonka-chitaet-stikhotvorenie-roberta.html
На Земле
безжалостно маленькой
жил да был человек маленький.
У него была служба маленькая.
И маленький очень портфель.
Получал он зарплату маленькую...
И однажды —
прекрасным утром —
постучалась к нему в окошко
небольшая,
казалось,
война...
Автомат ему выдали маленький.
Сапоги ему выдали маленькие.
Каску выдали маленькую
и маленькую —
по размерам —
шинель.
...А когда он упал —
некрасиво, неправильно,
в атакующем крике вывернув рот,
то на всей земле
не хватило мрамора,
чтобы вырубить парня
в полный рост!
Роберт Рождественский
С. Маршак
Мальчик из села Поповки
Отступая из деревни Поповки, немцы сожгли ее дотла. Работоспособное население они угнали с собой, а стариков и детей - расстреляли. Единственным жителем Поповки, уцелевшим после ухода немцев, был трехлетний Петя.
(Снимок доставлен в редакцию
с Центрального фронта)
Среди сугробов и воронок
В селе, разрушенном дотла,
Стоит, зажмурившись, ребенок -
Последний гражданин села.
Испуганный котенок белый,
Обломки печки и трубы -
И это все, что уцелело
От прежней жизни и избы.
Стоит белоголовый Петя
И плачет, как старик, без слез,
Три года прожил он на свете,
А что узнал и перенес!
При нем избу его спалили,
Угнали маму со двора,
И в наспех вырытой могиле
Лежит убитая сестра.
Не выпускай, боец, винтовки,
Пока не отомстишь врагу
За кровь, пролитую в Поповке,
И за ребенка на снегу.
Могила Неизвестного солдата!
О, сколько их от Волги до Карпат!
В дыму сражений вырытых когда-то
Сапёрными лопатами солдат.
Зелёный горький холмик у дороги,
В котором навсегда погребены
Мечты, надежды, думы и тревоги
Безвестного защитника страны.
моя его учила.правда мы стих сократили
Кто был в боях и знает край передний,
Кто на войне товарища терял,
Тот боль и ярость полностью познал,
Когда копал "окоп" ему последний.
За маршем - марш, за боем - новый бой!
Когда же было строить обелиски?!
Доска да карандашные огрызки,
Ведь вот и всё, что было под рукой!
Последний "послужной листок" солдата:
"Иван Фомин", и больше ничего.
А чуть пониже две коротких даты
Рождения и гибели его.
Но две недели ливневых дождей,
И остаётся только тёмно-серый
Кусок промокшей, вздувшейся фанеры,
И никакой фамилии на ней.
За сотни вёрст сражаются ребяга.
А здесь, от речки в двадцати шагах,
Зелёный холмик в полевых цветах -
Могила Неизвестного солдата...
Но Родина не забывает павшего!
Как мать не забывает никогда
Ни павшего, ни без вести пропавшего,
Того, кто жив для матери всегда!
Да, мужеству забвенья не бывает.
Вот почему погибшего в бою
Старшины на поверке выкликают
Как воина, стоящего в строю!
И потому в знак памяти сердечной
По всей стране от Волги до Карпат
В живых цветах и день и ночь горят
Лучи родной звезды пятиконечной.
Лучи летят торжественно и свято,
Чтоб встретиться в пожатии немом,
Над прахом Неизвестного солдата,
Что спит в земле перед седым Кремлем!
И от лучей багровое, как знамя,
Весенним днём фанфарами звеня,
Как символ славы возгорелось пламя -
Святое пламя вечного огня!
Может быть, это?
http://www.youtube.com/watch?hl=ru&v=xf7obbVxXEY&gl=RU
На Земле
безжалостно маленькой
жил да был человек маленький.
У него была служба маленькая.
И маленький очень портфель.
Получал он зарплату маленькую...
И однажды —
прекрасным утром —
постучалась к нему в окошко
небольшая,
казалось,
война...
Автомат ему выдали маленький.
Сапоги ему выдали маленькие.
Каску выдали маленькую
и маленькую —
по размерам —
шинель.
...А когда он упал —
некрасиво, неправильно,
в атакующем крике вывернув рот,
то на всей земле
не хватило мрамора,
чтобы вырубить парня
в полный рост!
нашла вот что, понравилось:
Солдату Второй Мировой
Ты извини меня, солдат,
Что не могу сказать ни слова,
Что слезы в горле снова, снова,
Что я молчу, смотря в глаза.
Повестка: "Сын погиб на фронте"...
Он воевал, он был солдат,
Он столько верст прошел в пехоте,
Он так хотел прийти назад!
Мечтал сказать: "Откройте двери!
Вот я: ваш внук, ваш сын, ваш брат!
Он так в Победу нашу верил,
Он никогда не прятал взгляд!
И до сих пор душе обидно,
Что не пришел солдат домой.
Над безымянною могилой
Горит негаснущий огонь...
Промчались годы горевые,
Но мать к порогу выйдет вновь:
Нет ничего сильнее в мире,
Чем материнская любовь.(с)
.........
!!!!!!ЭТО ПОДХОДИТ ПО ТЕМАТИЧЕСКОЙ встрече!!!!!!!
Не забывайте о солдатах,
Вступившихся за честь страны,
Не забывайте свист снарядов,
И будьте памяти верны!
Не забывайте о солдатах,
Что бились из последних сил,
В бинтах стонали в медсанбатах
И так надеялись на мир!
Но вновь солдат с больничной койки
Вставал — и шел на честный бой!
Не за награды был он стойким,
За край сражался свой родной!
Не забывайте о солдатах!
Тот миг, когда он погибал,
Не похоронки скорбной датой —
Молчания минутой стал!
© Журнал "Костер"
..........
это общеизвестное:
Расул Гамзатов
Журавли
Мне кажется порою, что солдаты,
С кровавых не пришедшие полей.
Не в землю нашу полегли когда-то,
А превратились в белых журавлей.
Они до сей поры с времен тех дальних
Летят и подают нам голоса.
Не потому ль так часто и печально
Мы замолкаем, глядя в небеса.
Летит, летит по небу клин усталый,
Летит в тумане на исходе дня.
А в том строю есть промежуток малый,
Быть может это место для меня.
Настанет день и с журавлиной стаей
Я поплыву в такой же синей мгле,
Из под небес по птичьи окликая
Всех тех, кого оставил на земле. (с)
..........
Вот еще:
"Я убит подо Ржевом" А.Т. Твардовский
Я убит подо Ржевом,
В безыменном болоте,
В пятой роте, на левом,
При жестоком налете.
Я не слышал разрыва,
Я не видел той вспышки,--
Точно в пропасть с обрыва --
И ни дна ни покрышки.
И во всем этом мире,
До конца его дней,
Ни петлички, ни лычки
С гимнастерки моей.
Я - где корни слепые
Ищут корма во тьме;
Я - где с облачком пыли
Ходит рожь на холме;
Я - где крик петушиный
На заре по росе;
Я - где ваши машины
Воздух рвут на шоссе;
Где травинку к травинке
Речка травы прядет, --
Там, куда на поминки
Даже мать не придет... (с)
сильно нравится это стихотворение Твардовского, но ребенок ИМХО не сможет прочитать с выражением, слог тяжелый.
Константин Симонов
Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины,
Как шли бесконечные, злые дожди,
Как кринки несли нам усталые женщины,
Прижав, как детей, от дождя их к груди,
Как слезы они вытирали украдкою,
Как вслед нам шептали: — Господь вас спаси! —
И снова себя называли солдатками,
Как встарь повелось на великой Руси.
Слезами измеренный чаще, чем верстами,
Шел тракт, на пригорках скрываясь из глаз:
Деревни, деревни, деревни с погостами,
Как будто на них вся Россия сошлась,
Как будто за каждою русской околицей,
Крестом своих рук ограждая живых,
Всем миром сойдясь, наши прадеды молятся
За в бога не верящих внуков своих.
Ты знаешь, наверное, все-таки Родина -
Не дом городской, где я празднично жил,
А эти проселки, что дедами пройдены,
С простыми крестами их русских могил.
Не знаю, как ты, а меня с деревенскою
Дорожной тоской от села до села,
Со вдовьей слезою и с песнею женскою
Впервые война на проселках свела.
Ты помнишь, Алеша: изба под Борисовом,
По мертвому плачущий девичий крик,
Седая старуха в салопчике плисовом,
Весь в белом, как на смерть одетый, старик.
Ну что им сказать, чем утешить могли мы их?
Но, горе поняв своим бабьим чутьем,
Ты помнишь, старуха сказала:- Родимые,
Покуда идите, мы вас подождем.
«Мы вас подождем!» — говорили нам пажити.
«Мы вас подождем!» — говорили леса.
Ты знаешь, Алеша, ночами мне кажется,
Что следом за мной их идут голоса.
По русским обычаям, только пожарища
На русской земле раскидав позади,
На наших глазах умирали товарищи,
По-русски рубаху рванув на груди.
Нас пули с тобою пока еще милуют.
Но, трижды поверив, что жизнь уже вся,
Я все-таки горд был за самую милую,
За горькую землю, где я родился,
За то, что на ней умереть мне завещано,
Что русская мать нас на свет родила,
Что, в бой провожая нас, русская женщина
По-русски три раза меня обняла.
