Есенин
Кто нибудь смотрел в воскресенье?
Что-то я прониклась к нему))).
И почему-то очень жалко его.
Наткнулась только на пару отрывков воскресного повтора - с Дункан и с Райх и Мейерхольдом. Вспоминала, как смотрела премьеру (обсуждали тут). Мне понравился и сериал, и Безруков в роли.
К нему прониклась я лет в 20:-)
Безруков понравился. Но глаза действительно выглядели несчастными.
Я так поняла,Есенина убили?
Есть еще, кстати, версия что погиб в драке в ближайшем кабаке, а власти, дабы смерть хоть и заблудшего, но известного поэта не была настолько вульгарной и некрасивой "закрасили" самоубийством.
это по версии его папы. он везде видит козни спецслужб. Пушкина тоже убил агент царской охранки )))
Вы имеете в виду папу Безрукова? Так ещё задолго до выхода фильма, был документальный фильм лет 15 назад я смотрела-там тоже не был дан ответ
И я не люблю ни Есенина, ни Безрукова ... Но вчера случайно зацепилась глазом за фильм, прониклась. Буду скачивать, решила посмотреть целиком. Самое удивительное, что Безруков неожиданно доставил ... сама пока не знаю, что именно доставил он мне вчера :)
я помню, коллега принесла книгу "Есенин" на работу. а мы как раз накануне посмотрели "Пушкина" в театре (Пушкина-то я люблю) )))
взбесил меня и Безруков, и пьеса. всё, думаю, последний шанс, вдруг этот хоть опус заставит меня поменять мнение. открываю прочитать отрывок наугад и натыкаюсь сразу:" Ах, ты, гнида заморская" - вскричал поэт и швырнул в морду его гармонь свою русскую". за полную дословность не ручаюсь, но что-то очень похожее. короче, книгу я закрыла и решила "не будем-не будем".
даладнааа ))))
а из кино я только отрывок видела, как он песни в Венеции орал. противно стало - сразу переключила.
Кого жалко? Есенина или Безрукова?
Есенин - наглядный пример бездарно и плоско растраченного таланта. Когда безусловно талантливый человек спускает жизнь под откос. Приспосабливается, алчет славы, пытается мимикрировать, ведет себя отвратно...
Но ведь и сам он понимал, что талант по пятаку разменивает:
"Мне осталась одна забава:
Пальцы в рот и веселый свист.
Прокатилась дурная слава,
Что похабник я и скандалист.
Ах! какая смешная потеря!
Много в жизни смешных потерь.
Стыдно мне, что я в Бога верил.
Горько мне, что не верю теперь.
Золотые, далекие дали!
Все сжигает житейская мреть.
И похабничал я и скандалил
Для того, чтобы ярче гореть.
Дар поэта — ласкать и карябать,
Роковая на нем печать.
Розу белую с черною жабой
Я хотел на земле повенчать.
Пусть не сладились, пусть не сбылись
Эти помыслы розовых дней.
Но коль черти в душе гнездились —
Значит, ангелы жили в ней.
Вот за это веселие мути,
Отправляясь с ней в край иной,
Я хочу при последней минуте
Попросить тех, кто будет со мной,—
Чтоб за все за грехи мои тяжкие,
За неверие в благодать
Положили меня в русской рубашке
Под иконами умирать.
Меня лично "цепляяет".
ЗЫ. Маша, "Другой путь " прочла? как тебе?
А лирика? Ведь пронзительно же... и главное актуально :
Вы помните,
Вы всё, конечно, помните,
Как я стоял,
Приблизившись к стене,
Взволнованно ходили вы по комнате
И что-то резкое
В лицо бросали мне.
Вы говорили:
Нам пора расстаться,
Что вас измучила
Моя шальная жизнь,
Что вам пора за дело приниматься,
А мой удел —
Катиться дальше, вниз.
Любимая!
Меня вы не любили.
Не знали вы, что в сонмище людском
Я был, как лошадь, загнанная в мыле,
Пришпоренная смелым ездоком.
Не знали вы,
Что я в сплошном дыму,
В развороченном бурей быте
С того и мучаюсь, что не пойму —
Куда несет нас рок событий.
Лицом к лицу
Лица не увидать.
Большое видится на расстоянье.
Когда кипит морская гладь,
Корабль в плачевном состоянье.
Земля — корабль!
Но кто-то вдруг
За новой жизнью, новой славой
В прямую гущу бурь и вьюг
Ее направил величаво.
Ну кто ж из нас на палубе большой
Не падал, не блевал и не ругался?
Их мало, с опытной душой,
Кто крепким в качке оставался.
Тогда и я,
Под дикий шум,
Но зрело знающий работу,
Спустился в корабельный трюм,
Чтоб не смотреть людскую рвоту.
Тот трюм был —
Русским кабаком.
И я склонился над стаканом,
Чтоб, не страдая ни о ком,
Себя сгубить
В угаре пьяном.
Любимая!
Я мучил вас,
У вас была тоска
В глазах усталых:
Что я пред вами напоказ
Себя растрачивал в скандалах.
Но вы не знали,
Что в сплошном дыму,
В развороченном бурей быте
С того и мучаюсь,
Что не пойму,
Куда несет нас рок событий...
а про мать? "Ты жива ещё моя старушка? Жив и я привет тебе, привет! Пусть струится над твоей избушкой тот вечерний несказанный свет..." и сразу представляешь себе вечерний берег Оки....деревенскую улицу...
Ну насчёт ассоциативного ряда - это нормально, что при прочтении хороших, берущих за душу стихов - возникает цепь образов.
Когда "Жирафа" читаете гумилёвского - не возникает? Или его же "Я и Вы"?
А северянинское "Это было у моря"?
про ананасы в шампанском тоже: "Вонзите штопор в упругость пробки! и взгляды женщин не будут робки! "
Ради бога. Я же не призываю Вас соглашаться со мной. Прочтите мемуары Георгия Иванова, там есть целая часть про Вашего любимого Есенина.
на вкус и цвет как говорится ....была тут тема про Цветаеву-пух и перья летели! Мнение на то и Мнение на то, чтоб быть собственным!
"Впервые имя Есенина я услышал осенью или зимой 1913 года. Федор Сологуб со своим обычным, надменно-брюзгливым выражением гладковыбритого белого «каменного» лица — «кирпич в сюртуке» — словцо Розанова о Сологубе, рассказывал в редакции журнала «Новая жизнь» о юном крестьянском поэте, приходившем к нему представляться.
— …Смазливый такой, голубоглазый, смиренный… — неодобрительно описывал Есенина Сологуб. — Потеет от почтительности, сидит на кончике стула — каждую минуту готов вскочить. Подлизывается напропалую: «Ах, Федор Кузьмич!» «Ох, Федор Кузьмич!» И все это чистейшей воды притворство! Льстит, а про себя думает, — ублажу старого хрена, — пристроит меня в печать. Ну, меня не проведешь, — я этого рязанского теленка сразу за ушко да на солнышко. Заставил его признаться и что стихов моих он не читал, и что успел до меня уже к Блоку и Мережковским подлизаться, и насчет лучины, при которой, якобы, грамоте обучался — тоже вранье. Кончил, оказывается, учительскую школу. Одним словом, прощупал хорошенько его фальшивую бархатную шкурку и обнаружил под шкуркой настоящую суть: адское самомнение и желание прославится, во что бы то ни стало. Обнаружил, распушил, отшлепал по заслугам — будет помнить старого хрена!.." (с)
"Кончился петербургский период карьеры Есенина совершенно неожиданно. Поздней осенью 1916 года вдруг распространился и потом подтвердился «чудовищный слух»: — «Наш» Есенин, «душка-Есенин», «прелестный мальчик» Есенин — представлялся Александре Федоровне в царскосельском дворце, читал ей стихи, просил и получил от императрицы разрешение посвятить ей целый цикл в своей новой книге! (В 1916—1917 годах С. Есенин дважды встречался с членами царской фамилии, в том числе с императрицей.)
Теперь даже трудно себе представить степень негодования, охватившего тогдашнюю «передовую общественность», когда обнаружилось, что «гнусный поступок» Есенина не выдумка, не «навет черной сотни», а непреложный факт. Бросились к Есенину за объяснениями. Он сперва отмалчивался. Потом признался. Потом взял признание обратно. Потом куда-то исчез — не то на фронт, не то в рязанскую деревню...
Возмущение вчерашним любимцем было огромно. Оно принимало порой комические формы. Так, С. И. Чайкина, очень богатая и еще более передовая дама, всерьез называвшая издаваемый ею журнал «Северные записки» — «тараном искусства по царизму», на пышном приеме в своей гостеприимной квартире истерически рвала рукописи и письма Есенина, визжа: «Отогрели змею! Новый Распутин! Второй Протопопов!» Тщетно ее более сдержанный супруг Я. Л. Сакер уговаривал расходившуюся меценатку не портить здоровья «из-за какого-то ренегата».
"Без сомнения, Есенин очень талантливый поэт. Но так же несомненно, что дарование его нельзя назвать первоклассным. Он не только не Пушкин, но и не Некрасов или Фет. К тому же ряд обстоятельств — от слишком легкой и быстрой славы до недостатка культуры — помешали дарованию Есенина гармонически развиться. И в его литературном наследстве больше падений и ошибок, чем счастливых находок и удач..."
"..Весной 1923 года (С. Есенин был в Берлине в феврале — начале апреля 1923 года) я был в берлинском ресторане Ферстера, на Мотцштрассе. Кончив обедать, я шел к выходу. Вдруг меня окликнули по-русски из-за стола, где сидела большая шумная компания. Обернувшись, я увидел Есенина. Я не удивился. Что он со своей Айседорой в Берлине, я уже слышал на днях от М. Горького.
Я не встречался с Есениным несколько лет. На первый взгляд — он почти не изменился. Те же васильковые глаза и светлые волосы, тот же мальчишеский вид. Он легко, как на пружинах, вскочил, протягивая мне руку. — Здравствуйте! Сколько лет, сколько зим. Вы что же, проездом или эмигрантом заделались? Если не торопитесь, выпьем чего-нибудь. Не хотите? Ну, тогда давайте я вас провожу...
Швейцар подал ему очень широкое, короткое черное пальто и цилиндр. Поймав мой удивленный взгляд, он ухмыльнулся: — Люблю, знаете, крайности. Либо лапти, либо уже цилиндр и пальмерстон... — Он лихо нахлобучил цилиндр на свои кудри. — Помните, как я когда-то у Городецкого, в плисовых штанах, подпоясанный золотым ремешком, выступал? Не забыли?
— Помните? — Есенин смеется. — Умора! На что я тогда похож был! Ряженый!.. — Да, конечно, ряженый. Только и сейчас в Берлине, в этом пальто, которое он почему-то зовет пальмерстоном, и цилиндре, у него тоже вид ряженого. Этого я ему, понятно, не говорю.
Мы идем по тихим улицам Вестена. Есенин, помолчав, говорит: — А признайтесь,— противен я был вам, петербуржцам. И вам, и Гумилеву, и этой осе Ахматовой. В «Аполлоне» меня так и не напечатали. А вот Блок, тот меня сразу признал. И совет мне отличный дал: «Раскачнитесь посильнее на качелях жизни» (В более ранних воспоминаниях о А. Блоке Г. Иванов писал, что эти слова находились в письме, написанном Блоком ему, а не Есенину.) — Я и раскачнулся! И еще раскачнусь! Интересно, что бы сказал Александр Александрович, если бы видел мою раскачку, а?
Я молчу, но Есенин как будто и не ждет от меня ответа. Он продолжает о Блоке: — Ах, как я любил Александра Александровича. Влюблен в него был. Первым поэтом его считал. А вот теперь,— он делает паузу. — Теперь многие — Луначарский там, да и другие, пишут, что я первый. Слыхали, наверно? Не Блок, а я. Как вы находите? Врут, пожалуй? Брехня?
После этой нашей последней встречи — Есенин прожил два года с небольшим. Но испытанного и пережитого им за что время хватило бы на целую — долгую, бурную и очень несчастную жизнь. Было с ним, до 23 ноября 1925 года (Следовало бы: «до 27 декабря...»), много, очень много «всякого».
Был разрыв с Айседорой и одинокое возвращение в Москву. Была новая женитьба и новый разрыв. Было, попутно, много других любовных встреч и разлук. Было путешествие в Персию и «вынужденный отдых»... в лечебнице душевнобольных. Была последняя, очень грустная, поездка в деревню, где все разочаровало поэта. Были, наконец, новые кутежи и дебоши, отличавшиеся от прежних тем, что теперь они неизменно кончались антисоветскими и антисемитскими выходками. Пьяный Есенин чуть ли не каждую ночь кричал на весь ресторан, а то и на всю Красную площадь: «Бей коммунистов — спасай Россию» — и прочее в том же духе. Всякого другого на месте Есенина, конечно бы, расстреляли. Но с «первым крестьянским постом» озадаченные власти не знали, как поступить. Пробовали усовестить — безрезультатно. Пытались припугнуть, устроив над Есениным «общественный суд» в «Доме печати», — тоже не помогло. В конце концов, как что ни странно, большевики уступили. Московской милиции было приказано: скандалящего Есенина отправлять в участок для вытрезвления, «не давая делу дальнейшего хода». Скоро все милиционеры Москвы знали Есенина в лицо...
Есенин — типичный представитель своего народа и своего времени. За Есениным стоят миллионы таких же, как он, только безымянных, «Есениных», — его братья по духу, «соучастники-жертвы» революции. Такие же, как он, закруженные ее вихрем, ослепленные ею, потерявшие критерий добра и зла, правды и лжи, вообразившие, что летят к звездам, и шлепнувшиеся лицом в грязь. Променявшие Бога на «диамат», Россию на Интернационал и, в конце концов, очнувшиеся от угара у разбитого корыта революции. Судьба Есенина — их судьба, в его голосе звучат их голоса. Поэтому-то стихи Есенина и ударяют с такой «неведомой силой» по русским сердцам, и имя его начинает сиять для России наших дней пушкински просветленно, пушкински незаменимо".
Это из воспоминаний Георгия Иванова, как видите он говорит о том же: талант, бездарно растраченный.
а ведь был период, когда Есенина не то чтоб запрещали, скажем он не приветствовался?
Было и такое. Это часть истории. И у Иванова тоже про это есть, тем более, ему "с той стороны" было это видно объективней.
Но.... бездарно тратить талант, т.е. гореть это вообще то удел многих именно гениальных поэтов, писателей, актеров.
Высоцкий, Цветаева, да то же Пушкин и Лермонтов:-) развели вели они пристойный (мещанский) образ жизни?
Не увидела в крамолы в приведенных тобой отрывках. Читал стихи перед царской фамилией в 1917г. ?Сейчас бы этот поступок точно не назвали бы "ренегатским" , скорее мужественным ( ведь это 17, на не 1907 или 1897г:-)
Пресмыкался перед столичной богемой? искал легких путей , чтобы прославиться? Грешен, но это обусловлено его происхождением и воспитанием: не от сохи, конечно ,
но и не из графьёв:-) Мещанской смекалки и рязанской пронырливости у него было не отнять.
Дебоширил, развратничал ,скандалили и допился до белой горячки? Увы, поэты они такие. Почти все в оппозиции к власти,и любят гульнуть.
Так что пока не открыла для себя в образе Есенина ничего нового.
ЗЫ. А я все таки жду продолжение "Огненного перста" - понравился цикл , ну и 18г. ,чтобы поставить точку в фандориане.
От ДП я в шоке:-(. Хотя в большем шоке я была от сочинения Борисовой "Там". У меня было огромное желание вынести эту книгу на помойку! Такое желание появилось второй раз в жизни:-) Первый раз я таким образом в детстве избавилась от "Шурале":-)
Я в данном случае не о пристойном образе жизни, это тут ни при чем. И никак не собиралась порочить светлый образ Есенина перед тобой)))))
Я немного о другом.
Ну а с другой стороны, что ему надо было ''молчать и слушать'' )?даже просто слушать этих снобствующих деятелей, засомневался бы в себе и не было бы у нас, пусть и немного плебейских но звонких гениальных березок.
Депресняк у него, загляденье вообще.
Корифеев того времени не грех было и послушать молча.
Мейерхольд ходил к Вячеславу Иванову в Башню, именно для того, чтобы слушать.
Гадать об этом смысла нет, всё равно. Как "у них там" было - всё равно никто точно не скажет. Только вот из таких крупиц воспоминаний современников можно сложить какую-то картинку. Не такой уж он был и простачок деревенский, но тщательно этот образ поддерживал первое время. Интереснейший момент - их общение с Клюевым, тоже был признанный корифей "мужицкой" поэзии. К бонтонной компании Гумилёва и прочих - он и не приближался, понимал прекрасно, что там "не придётся ко двору". К футуристам - типа Бурлюков - он тоже не ходок был, там такая гопота была, сумасшедшая и пьяная всегда.
Вот только в выходные читала о их "романе" с Зинаидой Райх. Интереснейший момент его биографии. И трагическая развязка.
это я к "бездарно про**му", кто знает про*но ли и что было бы если...
и стОит ли накладывать личностные косяки на творческое, идеальных все равно нет, не правда ли))
Я не о личностных косяках, редко, когда среди по-настоящему талантливых людей встречаются ангелы белокрылые. Идеальных нет, это правда. Скорей наоборот.
Но для меня - Есенин ярчайший пример вот такого парадокса.
Тогда я не понимаю в чем суть претензии))
Вряд ли его можно обвинить в неискренности, писАл он таки душой, скорее в искреннем желании понравится можно.
Все это его беспутство такое человечье.
У меня к Есенину нет ни малейших претензий))))))) мне не нравится его творчество, что я могу объяснить. Его образ жизни здесь играет роль, но не существенную. Но я рассуждаю немного с другой точки зрения, не обывательской, в хорошем смысле.
Тот же Гумилёв - для меня намного более ценен, как поэт. Или Бальмонт.
Я примерно понимаю о чем Вы, слишком "народный" певец получился)) Но из него не вышло бы ни Гумилева, ни Пушкина, тем не менее он самоценен, ему можно простить небольшую фальшь в напеве, вернее ее можно понять, это часть мелодии.
Только не подумайте что я спорить собираюсь, божеупаси)))
Все остаюсь при своем мнение, что талант не нуждается в одобрении маститых.
И каким бы не был Есенин человеком по своим качествам, например, фраза: "Лицом к лицу, лица не увидать, большое видится на расстоянии..." переживет не один век и её будут помнить.
Особо не задумываясь о его хулиганстве или низкопоклонстве.
Как наверное не стоит анализировать стихи Высоцкого как алкоголика и наркомана , а стихи Цветаевой как творчество отвратительной матери (по меркам 21 века:-)
Нет, Кать, не цепляет. Совсем. Вот Гумилёв цепляет, Ахматова цепляет, Мандельштам, Бальмонт, Иванов, Анненский.
А Есенин - не цепляет. Почитай мемуары Георгия Иванова, там есть целый большой кусок, посвящённый Есенину. Может быть, тогда будет понятней, это такой лишний штрих к портрету.
ЗЫ. господин Акунин последнее время - огромное разочарование. Честно.
Да куда уж мне, убогой)))))) :-)
ЗЫ. Поэзию начала века - я изучала на профессиональном уровне. И знаю о ней достаточно, чтобы рассуждать о ней.
Знаю людей, которые категорически не принимают Ахматову, но обожают Цветаеву. Как говорил один мой знакомый, уважаемый литературовед: "Всё, что написала Ахматова - могла написать Цветаева, а вот Ахматова бы - не смогла написать то, что писала Цветаева". И что, покусать его за это?
А ещё, вспомните, совсем тут недавно был топик про непонимание Бродского.
Я не имею чести быть с Вами знакомой, поэтому не делаю выводы о незнакомых мне людях)))) Любовь кого-то к Есенину - меня несколько не напрягает)))))) :-)
Конечно "нисколько")))) спасибо))) ещё раз убеждаюсь в том, что фразу нужно печатать сразу и ничего не переставлять и не править.
