О поэзии. Найдите мне стих!
Это опять я со своими очередными прожектами. Помогите, пожалуйста, подобрать стихи русских поэтов Серебряного и Золотого (Пушкин и кО) века НА ШЕКСПИРОВСКУЮ ТЕМУ. Ага. Для старшеклассников.
Ну вот типа "Гамлет" (кто его написал, осспадя, придется гуглить... Пастернак? "Гул затих, я вышел на подмостки...") Или Цветаева (?) "...Но я ее любил как сорок тысяч братьев любить не могут..." - Эти два ща сама нагуглю. Надо еще, чтоб было из чего выбрать.
У нас грядет конкурс, объявленный Живой Классикой, но мои дети соглашаются только на Шекспира в том или ином виде))
Помогитееее!
Шекспир (Борис Леонидович Пастернак)
Извозчичий двор и встающий из вод
В уступах — преступный и пасмурный Тауэр,
И звонкость подков, и простуженный звон
Вестминстера, глыбы, закутанной в траур.
И тесные улицы; стены, как хмель,
Копящие сырость в разросшихся бревнах,
Угрюмых, как копоть, и бражных, как эль,
Как Лондон, холодных, как поступь, неровных.
Спиралями, мешкотно падает снег.
Уже запирали, когда он, обрюзгший,
Как сползший набрюшник, пошел в полусне
Валить, засыпая уснувшую пустошь.
Оконце и зерна лиловой слюды
В свинцовых ободьях.— «Смотря по погоде.
А впрочем... А впрочем, соснем на свободе.
А впрочем — на бочку! Цирюльник, воды!»
И, бреясь, гогочет, держась за бока,
Словам остряка, не уставшего с пира
Цедить сквозь приросший мундштук чубука
Убийственный вздор.
А меж тем у Шекспира
Острить пропадает охота. Сонет,
Написанный ночью с огнем, без помарок,
За дальним столом, где подкисший ранет
Ныряет, обнявшись с клешнею омара,
Сонет говорит ему:
«Я признаю
Способности ваши, но, гений и мастер,
Сдается ль, как вам, и тому, на краю
Бочонка, с намыленной мордой, что мастью
Весь в молнию я, то есть выше по касте,
Чем люди,— короче, что я обдаю
Огнем, как, на нюх мой, зловоньем ваш кнастер?
Простите, отец мой, за мой скептицизм
Сыновний, но сэр, но милорд, мы — в трактире.
Что мне в вашем круге? Что ваши птенцы
Пред плещущей чернью? Мне хочется шири!
Прочтите вот этому. Сэр, почему ж?
Во имя всех гильдий и биллей! Пять ярдов —
И вы с ним в бильярдной, и там — не пойму,
Чем вам не успех популярность в бильярдной?»
— Ему?! Ты сбесился?— И кличет слугу,
И, нервно играя малаговой веткой,
Считает: полпинты, французский рагу —
И в дверь, запустя в привиденье салфеткой.
1919
"Я перевел Шекспировы сонеты" (Самуил Яковлевич Маршак)
Я перевел Шекспировы сонеты.
Пускай поэт, покинув старый дом,
Заговорит на языке другом,
В другие дни, в другом краю планеты.
Соратником его мы признаем,
Защитником свободы, правды, мира.
Недаром имя славное Шекспира
По-русски значит: «потрясай копьем».
Три сотни раз и тридцать раз и три
Со дня его кончины очертила
Земля урочный путь вокруг светила.
Свергались троны, падали цари…
А гордый стих и в скромном переводе
Служил и служит правде и свободе.
Шекспир (Павел Григорьевич Антокольский)
Он был никто. Безграмотный бездельник.
Стратфордский браконьер, гроза лесничих,
Веселый друг в компании Фальстафа.
И кто еще? Назойливый вздыхатель
Какой-то смуглой леди из предместья.
И кто еще? Комедиант, король,
Седая ведьма с наговором порчи,
Венецианка, римский заговорщик —
Иль это только сыгранная роль?
И вот сейчас он выплеснет на сцену,
Как из ушата, эльфов и шутов,
Оденет девок и набьет им цену
И оглушит вас шумом суматох.
И хватит смысла мореходам острым
Держать в руках ватаги пьяных банд,
Найти загадочный туманный остров,
Где гол дикарь, где счастлив Калибан.
И вот герой, забывший свой пароль,
Чья шпага — истина, чей враг — король,
Чей силлогизм столь праведен и горек,
Что от него воскреснет бедный Йорик,—
Иль это недоигранная роль?
Лето 1916
Гамлет
Иосиф Бродский
Чего Вы ждете, принц?
Чего Вы ждете?
Не надо больше, не ломайте рук.
Все эти люди, принц,
В конечном счете,
Устали от душевных Ваших мук.
Они умудрены, они уже не дети.
Над ними нечего махать крылом.
Они ведь знают, принц,
Что добродетель
Погибнет все равно
В борьбе со злом.
Им зло не нравится,
Они, конечно, против,
Но, все-таки, они и не за Вас.
Они пришли смотреть,
Как Вы умрете,
Умрете в миллионный раз.
Нет, принц, Вам не дано
Их огорошить.
Ведь Ваш удел – стремиться и не сметь.
Они помчатся вниз
к своим калошам,
Хлопками одобряя Вашу смерть.
Слова становятся с годами лживы.
Сомнение – плохое ремесло.
Ошеломите их –
останьтесь живы.
К чертям спектакль –
И пусть погибнет зло!.
"Я - Гамлет. Холодеет кровь..."
Александр Блок
Я - Гамлет. Холодеет кровь,
Когда плетёт коварство сети,
И в сердце - первая любовь
Жива - к единственной на свете.
Тебя, Офелию мою,
Увел далёко жизни холод,
И гибну, принц, в родном краю
Клинком отравленным заколот.
0
Совсем не Золотой, и даже не Серебряный.... Но Филатов - Гений моего сердца, любимейший из любимых, можно я его пихну?
Леонид Филатов
Гамлет
Действующие лица:
Гамлет – принц датский
Тень отца Гамлета
Гораций – друг Гамлета
Ночь. Крепостная стена Эльсинора. На стене – Гамлет и Гораций.
Гораций
(вглядываясь в темень)
Поверьте, Принц, – уже который день я
Отсюда вижу, как вокруг дворца
Нетрезвое гуляет привиденье,
Дух Вашего великого отца!..
Гамлет
(вздрагивает)
Чушь!.. Он же умер!..
Гораций
(со вздохом)
Многим так казалось!..
Но этот слух, как выяснилось, лжив...
Прошло немного лет, – и оказалось,
Что Ваш отец вполне – представьте! – жив!..
Гамлет
(справившись с испугом)
Ну, ладно. Жив так жив. Чего он хочет?..
Небось, свой курс желает навязать?..
Гораций
Он о своих соратниках хлопочет...
Чтоб Вы их не мочили, так сказать...
Гамлет
(нервно)
Признаться, встреча с ним меня пугает...
https://litlife.club/books/156893/read
Сборник пьес "Золушка до и после" 2003 год.
Старшеклассники могут сценку поставить, после младенца в морсе уже ничего не страшно.
Есть видео, как пишут в Интернете, постановка 2003 года телеканала РЕН ТВ, показанная на 40 дней со смерти Филатова https://youtu.be/awpgk1HbX4A?feature=shared
Блин, я до вашего топа о ней и не знала 
Oфелия - в защиту королевы
Принц Гамлет! Довольно червивую залежь
Тревожить… На розы взгляни!
Подумай о той, что — единого дня лишь --
Считает последние дни.
Принц Гамлет! Довольно царицыны недра
Порочить… Не девственным — суд
Над страстью. Тяжеле виновная — Федра:
О ней и поныне поют.
И будут! — А Вы с Вашей примесью мела
И тлена… С костями злословь,
Принц Гамлет! Не Вашего разума дело
Судить воспаленную кровь.
Но если… Тогда берегитесь!.. Сквозь плиты
Ввысь — в опочивальню — и всласть!
Своей Королеве встаю на защиту --
Я, Ваша бессмертная страсть.
1923 г.
ГАМЛЕТ
1
На лысом темени горы,
В корнях драконьих нор,
Сверкает прочный до поры,
Веселый Эльсинор.
Желтеет плющ. Бегут года,
Свой срок отпировав.
Мосты скрипят, как смерть. Вода
Гниет в лиловых рвах.
Ум человека чист, глубок
И в суть вещей проник.
Спит на ковре исландский дог,
Мерцают груды книг,
Рапира, глобус, плащ, бокал
И чучело совы.
А в окнах — гипсовый оскал
Отцовской головы.
Там в амбразуре снеговой
Застыл на триста лет
В короне вьюги как живой
Серебряный скелет.
2
И петухи поют. И время
Летит. И мертвые мертвы.
Всё сжато в ясной теореме.
И Гамлет слышит рост травы,
Ход механизмов, звон стаканов,
*** гипотез и систем
И распри мрачных великанов,
Которых он позвал затем,
Чтоб наконец-то, как бывало,
В их обществе понять себя —
Быть гулом горного обвала,
Жить, ненавидя и любя.
3
Рви окна, подлая метель,
Спи, если можешь спать, измена!
Была жестка его постель,
Ночь одинока и надменна,
Он декламирует стихи
Так, что в полнеба отдается,—
Силен участием стихий,
Измучен маской идиотской.
И в час, когда свистит сарказм
По спинам лысых лизоблюдов,
Явилась ко двору как раз
Орава ряженого люда.
Он знает: нет им двадцати
И денег нет... Но это мимо!
«Друзья, пред тем как спать идти,
Сыграйте людям пантомиму!»
4
Веселый карапуз в ответ на эту речь
Сияет пламенем малинового носа:
«Затем мы и пришли. Нам нечего беречь.
Мой инструмент — я сам. И я не знаю сноса.
Вам — звон скрипичных струн, звон клятвенных мечей,
Признанья первой встречной дуры.
Нам — колченогий ямб, и то не знаю чей.
Венец творенья иль венец халтуры.
Вам юность, бездна чувств. Нам пыльный реквизит,
Нам ремесло и хлеб. Он тоже горек.
Но я сыграю то, что в будущем сквозит,—
Я, ваш слуга покорный, бедный Йорик».
5
Та злая ночь, когда окаменел он,
Мой черный плащ, когда доспех пустой,
На эспланаде, вычерченный мелом,
Встал на свету и прозвенел мне: «Стой!»—
Та ночь под женский визг и треск литавр
Носилась где-то, шла во мне самом.
И комментатор облекался в траур
Наедине с моим сухим умом.
И триста лет меня любила юность
За фальшь афиш, за лунный сон кулис.
Мы целовались там, где негде сплюнуть,
Где нечем жить — мы жизнию клялись.
Я ждал событий. Я дышал в растущем
Очарованье горя жадным ртом,
Потом, когда мой занавес был спущен,
И брошен в люки крашеный картон,
И, собственному утомленью предан,
Я понял, до чего оно старо,
И за дощатой переборкой бреда
Скрипел кассир, считая серебро,—
Тогда какой-то зритель благодарный
Пил водку, жалкой веры не тая,
Что он — бесплотный, юный, легендарный.
Что он — такой же Гамлет, как и я.
6
Не легендарен, не бесплотен,
Он только юн с тех самых пор,
Хотя и сыгран сотней сотен
Актеров, с ним вступавших в спор.
Его сыграл бы я — иначе,
Отчаянней и веселей:
При всякой новой неудаче
Смеется он в отместку ей.
Он помнит зрителей несметных,
Но юность слишком коротка,
Чтоб возмужать в аплодисментах
Всего партера и райка.
Пускай мертвец встает из гроба,
Пускай красавица влечет,—
Всё начерно, всё поиск, проба,
Всё безрассудно, всё не в счет...
Виня в провале свой характер,
Ребячливость и сонный нрав,
Он наспех гибнет в пятом акте,
Важнейшей сцены не сыграв.
Не легендарен, не бесплотен,
Всем зрителям он по плечу.
Таких, как Гамлет, сотня сотен.
Такого я сыграть хочу.
7
Пусть ушедшую с пира
Могильщик-остряк
Схоронил у Шекспира
На тех пустырях,
Где по осени горек
Сырой листопад.
Пусть оскалился Йорик
На смерть невпопад.
Пусть на голос природы
Ответить не смел
Человек безбородый
И белый как мел.
Пусть, из гроба вставая,
С ним спорил король...
Это всё боевая
Актерская роль.
Сказку в книге поэта
Прочесть вы могли.
Поклонитесь за это
Ему до земли.
Пусть не прячется сказка,
Встает во весь рост!
Смысл ее не истаскан,
Хотя он и прост.
Гамлет, старый товарищ,
Ты жил без гроша,
Но тебя не состаришь,
Не меркла душа,
Не лгала, не молчала,
Не льстила врагу.
Начинайся сначала!
А я помогу.
1920-1961
Антокольский Павел
Ну и последнее... ни каким местом не Золотой или Серебряный век, но не могу удержаться
Владимир Высоцкий
Мой Гамлет
Я только малость объясню в стихе —
На все я не имею полномочий…
Я был зачат, как нужно, во грехе —
В поту и в нервах первой брачной ночи.
Я знал, что, отрываясь от земли,
Чем выше мы, тем жестче и суровей;
Я шел спокойно — прямо в короли
И вел себя наследным принцем крови.
Я знал — все будет так, как я хочу.
Я не бывал внакладе и в уроне.
Мои друзья по школе и мечу
Служили мне, как их отцы — короне.
Не думал я над тем, что говорю,
И с легкостью слова бросал на ветер.
Мне верили и так, как главарю,
Все высокопоставленные дети.
Пугались нас ночные сторожа,
Как оспою, болело время нами.
Я спал на кожах, мясо ел с ножа
И злую лошадь мучил стременами.
Я знал — мне будет сказано: «Царуй!» —
Клеймо на лбу мне рок с рожденья выжег.
И я пьянел среди чеканных сбруй,
Был терпелив к насилью слов и книжек.
Я улыбаться мог одним лишь ртом,
А тайный взгляд, когда он зол и горек,
Умел скрывать, воспитанный шутом.
Шут мертв теперь: «Аминь!» Бедняга Йорик!..
Но отказался я от дележа
Наград, добычи, славы, привилегий:
Вдруг стало жаль мне мертвого пажа,
Я объезжал зеленые побеги…
Я позабыл охотничий азарт,
Возненавидел и борзых и гончих,
Я от подранка гнал коня назад
И плетью бил загонщиков и ловчих.
Я видел — наши игры с каждым днем
Все больше походили на бесчинства.
В проточных водах по ночам, тайком
Я отмывался от дневного свинства.
Я прозревал, глупея с каждым днем,
Я прозевал домашние интриги.
Не нравился мне век и люди в нем
Не нравились. И я зарылся в книги.
Мой мозг, до знаний жадный как паук,
Все постигал: недвижность и движенье, —
Но толка нет от мыслей и наук,
Когда повсюду — им опроверженье.
С друзьями детства перетерлась нить.
Нить Ариадны оказалась схемой.
Я бился над словами — «быть, не быть»,
Как над неразрешимою дилеммой.
Но вечно, вечно плещет море бед,
В него мы стрелы мечем — в сито просо,
Отсеивая призрачный ответ
От вычурного этого вопроса.
Зов предков слыша сквозь затихший гул,
Пошел на зов, — сомненья крались с тылу,
Груз тяжких дум наверх меня тянул,
А крылья плоти вниз влекли, в могилу.
В непрочный сплав меня спаяли дни —
Едва застыв, он начал расползаться.
Я пролил кровь, как все. И, как они,
Я не сумел от мести отказаться.
А мой подъем пред смертью есть провал.
Офелия! Я тленья не приемлю.
Но я себя убийством уравнял
С тем, с кем я лег в одну и ту же землю.
Я Гамлет, я насилье презирал,
Я наплевал на Датскую корону, —
Но в их глазах — за трон я глотку рвал
И убивал соперника по трону.
А гениальный всплеск похож на бред,
В рожденье смерть проглядывает косо.
А мы все ставим каверзный ответ
И не находим нужного вопроса.
1972 г.
Спасибо! Выходить за рамки указанных годов мы, к сожалению, не можем, но стихи все распечатала, детям выдам. Для ознакомления, так сказать.
Пытаюсь оправдаться. Гляньте, что нагуглилось. Неплохо, ИМХО
Гаврилов Олег
Друг бардов аглицких, любовник муз латинских,
Аристофана и Софокла ученик,
певец высоких дум, судья поступков низких,
интерпретатор новый старых книг,
рассказчик занимательных историй,
неточный летописец, демиург,
поэт, делец, эпикуреец, стоик,
актёр, бретёр, торговец, драматург,
любимец зрителей, поклонник женщин
(хотя, скорей всего, не только их) -
любил, страдал, охаян и увенчан
нетленной славой несравненных книг,
снобизма друг, слуга подобострастный
вельмож влиятельных
(не став своим
избраннику, красиво и напрасно
растрачивал талант свой перед ним).
Неверный муж (да где найти их, верных? -
находкам вряд ли оправдать труда:
поэт не может мужем быть примерным -
он в поисках любви своей всегда),
но, тем не менее, отец отменный
двух дочерей и дюжины томов,
певец любви и анатом измены,
знаток сердец и властелин умов.
Его приют – не Стрэтфорд-апон-Эйвон,
не погребенья мраморный амвон,
а зал, внимающий благоговейно
непреходящей силе слов его.
Атас... Это я сыну подкину. Он в нашем шекспиро-шабаше не участвует, но в теме дворовой романтики 
Извините, не удержусь ))) меня понесло )))) Многабукав, но прям прекрасно! ))))
ГАМЛЕТИЩЕ
(автор сего шедевра мне, к сожалению, не известен)
Трагедия В. Шекспира в переводе К. И. Чуковского
Маленькие дети!
Ни за что на свете
Не ходите в Данию
В Данию гулять!
В Дании убийства,
В Дании злодейства,
В Дании трагедии
У каждого семейства!
Будут вас травить,
Призраком пугать,
Не ходите, дети,
В Данию гулять!
* * *
Но папочка с придворными
Уснули вечерком,
А дядя Клавдий к папочке
С бутылочкой бегом.
Вот он медленно к папе подходит,
Яд смертельный в бутылке разводит,
Прямо в ухо, прямо в ухо заливает!
И бегом в свои покои убегает!
Папа в муках умирает,
Грустно музыка играет.
Вот так дяденька,
Добрый дяденька!
Дядя маму вызывает
И к сожительству склоняет!
Вот ведь, дяденька,
Милый дяденька!
В свои руки власть хватает
И на троне восседает!
Вот, блин, дяденька!
Экий дяденька!
Плачет Гамлет по отцу,
Скачут слуги по дворцу:
Слезы по полу текут,
Люди с тряпкою бегут!
А мамаша-то, мамаша!
Позабыла про папашу!
Одного б только милого Клавдия
Целый день целовала да гладила.
Полюбила как коза,
Растопырила глаза!
"Что такое, почему
Гамлет грустный, не пойму!"
* * *
Но случился в Эльсиноре
Шум и гам.
Бродит призрак в Эльсиноре
По ночам!
Храбрых стражников пугает,
На убийство намекает,
Хриплым голосом кричит,
А из уха яд торчит!
Стражник на посту стоял,
Привиденье увидал.
«Куд-куда! Куд-куда!
Ты откуда и куда?!»
Только Гамлет не боится
Мертвеца,
Рядом с призраком садится
У крыльца.
Начинает с ним беседовать
Да про смерть отца выведывать.
Призрак папы говорит:
«БРАТ МОЙ МАТЬ ТВОЮ ЕДРИТ!»
* * *
А на троне, а на троне
Клавдий весело сидит
И народу и народу
Улыбаясь, говорит:
— Проходите-раздевайтесь,
Я вас пиром угощу!
И о бракосочетаньи
С королевой извещу!
Тут-то гости прибегали,
Все бокалы выпивали.
А английские послы
Напилися, как ослы:
Нынче Клавдий с королевой
Поженилися!
* * *
К замку Эльсинору
Ехали актеры.
Тара-ра, тара-ра,
Развлеченье для двора!
Гамлет сразу в гримерку заходит
И коварные речи заводит:
— Покажите-ка, актеры,
Спектакли!
Чтобы Клавдий и Гертруда
Заплакали!
Чтоб убийства они устыдились,
Чтоб сквозь землю они провалились!
Нам не надо Шоу Бернарда,
Коляды и Мольера не надо!
Нам не надо «Трамвая желания»,
Покажите нам кровь и страдания!
Нам не надо ни Отелло, ни Яго,
А сыграйте нам «Убийство Гонзаго».
Вот актеры на сцене играют
И Гонзаго на бис ***.
А Гамлет помешанный в ложе сидит,
На дядю и маму он зорко глядит.
Смотрит дядя на артистов —
Ай-яй-яй!
Видит, что-то тут нечисто,
Ай-яй-яй!
Кто артистам рассказал,
Рассказал,
Как он брата убивал,
Убивал?!
А пьеса все дальше,
А пьеса все круче,
А в пьесе король
Самозванцем замучен!
Говорит тогда Клавдий Полонию:
«Надо принца отправить в колонию!
Что-то Гамлета сильно заносит,
Может быть, он от армии косит?
Я ведь, если захочу,
Даже денег заплачу!
Надо Гамлета везти,
За границей извести!»
* * *
Но вот, поглядите!..
А, нет, погодите…
* * *
Королева выходила
И сыночку говорила:
«Стыдно Гамлету реветь,
Ты же принц, а не медведь!»
Как он кинется на мать
Как давай ее ругать!
За предательство и похоть,
За измену упрекать:
— Погляди-ка на себя,
Ай-яй-яй!
Что за похоть у тебя,
Отвечай?!
Только вдруг из-за ковра
Донеслося: та-ра-ра!
Гамлет весь насторожился,
За оружие схватился.
Достает он вдруг топор
Из кармана.
Разрубает им ковер
Из Ирана!
Тут какой-то старичок,
Старичок
Вскрикнул, умер и молчок,
На бочок!
Слуги задрожали,
В обморок упали.
Стража от испуга
Скушала друг друга.
Бедный Йорик
Помер от колик.
А Офеля, вся дрожа,
Так и села на пажа!
* * *
Ах, Офелия-душа,
Будто нимфа хороша!
Будто нимфа, будто нимфа,
Будто нимфа хороша!
Нимфа к озеру пошла,
Нимфа смерть свою нашла.
Вот по озеру Офелия плывет,
Вся раздулась, будто старый бегемот!
Ох, нелегкая это работа —
Доставать из воды бегемота!
За Офелией ныряли —
Буль-буль-буль!
Из воды ее достали —
Буль-буль-буль!
Стали в саван ее заворачивать
И ногами вперед поворачивать.
Положили тут Офелию на воз
И галопом, и галопом — на погост!
А на кладбище могильщики поют,
Из могилы старый череп достают.
Ну и череп, вот так череп,
Замечательный!
Гамлет череп тот берет
И такую речь ведет:
— Может быть, уже не быть? —
Говорит.
— Может быть, ещё пожить? —
Говорит.
— Может быть, пойти в кровать?
И в кровати лечь поспать?
И во сне увидеть что-то?
Ох и трудная работа
Принцем быть! —
Говорит.
А Лаэрт, что Офелии брат,
Страшной смерти сестрицы не рад!
Разыгрался, расшалился
И в могилу провалился!
И кричит, и ревет, как медведь,
Я с Офелией хочу умереть!
Я того, кто с нею был, не прощаю,
Я того, кто с нею был, повстречаю!
Я его на дуэль позову,
На дуэли ему пасть я порву!
Не стерпел
Гамлет,
Заревел
Гамлет,
И на злого врага
Налетел
Гамлет!
Вот рапиры взяли в руки —
Дзынь-ля-ля! Дзынь-ля-ля!
Фехтовали по науке —
Дзынь-ля-ля! Дзынь-ля-ля!
Друг на друга — оп! — надвигаются!
Друг от друга — вжик! — разбегаются!
А Лаэрт-то не шутит!
Перед Гамлетом шпагой отравленной крутит.
Шпагу острую Гамлету в тело вонзает,
И в Гамлета яд попадает!
Гамлет даром, что принц, а не хнычет!
Он в Лаэрта шпажонкою тычет!
Подбегает он к врагу,
Шпагу подменяет
И ему на всем скаку
Сердце протыкает.
Сразу стали соперники корчиться:
Помирать-то, конечно, не хочется!
Вот Лаэрт лежит, преставляется,
Ну а Гамлет не унимается!
Умирая, холодея,
К королю он подскочил
И злодея,
И Клавдея
Острой сталью замочил!
Он пронзил его отравленной шпагою,
Как рулон с туалетной бумагою!
А Гертруда-то, Гертруда
Дорвалася до сосуда!
И глотает, и лакает
Ядовитое вино.
И не знает, и не знает,
Что отравлено оно!
Гамлет криком кричит:
«Ты не пей вина!»
А Гертруда молчит —
Умерла она.
Ах, отравлено вино,
Да-да-да!
Королеве не смешно,
С ней беда!..
И сказала скалка:
«Мне Гуртруду жалко».
И сказала чашка:
«Померла, бедняжка!»
И сказали ложки:
«Протянула ножки!»
И сказали утюги:
«Яд подсыпали враги!»
Много крови тут пролито...
Вызывайте Айболита!
Потому что Айболит
Всех героев исцелит!
Вдруг откуда ни возьмись —
Из-за плюшевых кулис,
Выбегает Айболит
И смеется, и кричит:
"Привет эльсиноровым жителям!"
И те, кто собрался уже умирать,
Вскочили и весело стали плясать!
"Да здравствуют, здравствуют все доктора!
Приехал, приехал! Ура! Ура!"
И бежит Айболит к королеве,
Операцию делает в чреве.
То-то рада, то-то рада
Королева, принца мать!
Нету яда, нету яда!
Можно прыгать и скакать!
И бежит Айболит за Полонием,
Исцеляет его благовонием.
Айболит в него касторку вливает,
И Полоний на глазах оживает!
А доктор Лаэрта украдкой
Угощает большой шоколадкой,
А Гамлета гоголем,
Гамлета моголем,
Гоголем-моголем,
Гоголем-моголем,
Гоголем-моголем потчует!
А утонувшей Офелии
Отвязал он от ног две гантелии.
И развязная девица начинает шевелиться,
И пускает пузыри
Ти-ри-ри, ти-ри-ри!
Штуки три!
Вместе с Гамлетом Офелия пляшет
И тяжелыми гантелями машет!
И бежит Айболит к самозванцу,
И делает клизму поганцу.
И Гильденстерну,
И Розенкранцу,
И Фортинбранцу!
А для полного счастливого конца
Вызывает доктор призрака-отца!
Ухо ваткой прочищает,
С того света возвращает,
Папу за руку берет
И на трон его ведет!
«Я тебя освободил
И злодея исцелил.
А теперь, как говорится,
Предлагаю помириться!"
И с убийцей король побратались
И друзьями навеки остались!
И пошли они смеяться,
И плясать, и баловаться!
И смеются, и хохочут, заливаются,
Так, что в Дании дома сотрясаются!
И суровые стражники пляшут
И большими алебардами машут!
Бедный Йорик прикатился кувырком,
А за ним и все могильщики бегом!
И смеются, и хохочут,
Будто череп им щекочут!
Тут Горацио вприсядку пошел
И запрыгал, и запрыгал, как козел!
До софитов он подпрыгивает,
Добрым зрителям подмигивает:
«Ах вы зрители,
Вы ценители,
Вы в ладоши нам похлопать
Не хотите ли?!»
А какой-то режиссер-мужичок
По стаканам разливал коньячок.
Тара-ра, тара-ра!
Пляшет труппа до утра!
Нынче «Гамлета» в ТЮЗе
Поставили!
)))))))))))))))))))))
*фейспалм ...распечатала. Это произведет фурор в узких кругах...
...Пожалейте меня, раз уш пошли оффтопить... Эти маньяки с моей дочерью во главе хотят следующим летом ставить Гамлета. НЕОБРЕЗАННОГО. Это по моим прикидкам 6 часов действа, не считая антрактов.
Я считаю, что зрителям надо во-первых, приплачивать, во-вторых, наливать. И в-третьих, делать зал в стиле Глобуса- чтоб могли войти, выйти и принять на грудь, не уходя из зала...