Любовница мужа подруги
Девочки, такая вот ситуация... есть у меня друзья - они муж и жена. еще мы вместе работаем, т.е. напрямую зависим друг от друга. Тут жена (Ж) уходит в глубочайшую депрессуху, тел не берет, делать ничего не может и т.д. спрашиваю у мужа (М) что и как - он начинает нести полную ахинею - типа ты ее никогда не знала. она совсем другой человек, не тот за кого себя выдает бла-бла-бла... депрессивная, ищущая черную кошку в темной комнате и т.д.... в общем пару дней назад встречаемся с Ж она бодра и весела и рассказывает, что выяснила что у М была любовница уже давно, ну и всякое такое, а они вместе больше 20 лет... причем Ж в миллион раз привлекательнее любовницы ( мы все ее знаем). Ж все выяснила и поняла, вышла из депрессии, поняв что он все это время специально ее гнобил и занижал, пользуясь ситуацией (маленькие дети, быт и т.д.). В общем, он ей все рассказал, она проплакалась и решила ничего не ломать. и тут я в инете нахожу рассказ этой дамы, чисто про них... с подробностями, что перепутать невозможно... и вот я кумекаю - сказать ей, подготовив об этом рассказе или нет? ведь все равно сама найдет и впадет в большую депрессуху... блин, путано получилось, наверно..
Да уж, путано, не то слово. Ничего не поняла, но совет один - ничего не говорить и не лезть туда однозначно.
))) да, сама поняла, что ничего не понятно. короче суть - любовница написала рассказ на проза.ру, опубликовав в день рождения сына этой пары. если Жена прочитает - будет пиздец. И это 100пудово отразится на нашем бизнесе((((((( я хочу ее подготовить к этому, чтобы она восприняла это с улыбкой. может просто провести подготовительную работу, а сам рассказ не показывать? есть шанс, хоть и небольшой, что она не найдет этот шедевр...
Какие разводки???? Вы что???? могу дать ссылку на рассказ... Это совсем, к сожалению, реальная история....
Давайте! а подруге ссылку не давайте. Найдет сама - ну значит найдет. А если Вы ей покажете - вляпаетесь в их историю. Зачем это надо?
Я за то, чтобы ссылку дали только нам
Ну и я за, автор жеж явно хочет поведать миру про шикаааарную измену мужа подруги!! Тока, чур если эротических сцен не будет - я читать не стану!
странно, что вы считаете это разводкой... честно говоря, я сама вчера случайно нашла это чтиво, и ужаснулась. и вот почти сутки сижу и думаю - сказать/несказать. и ничего такого ведать миру не хочу (это не Вам, а анониму снизу). Эротических сцен нет, но... все ясно.
вот рассказ. *(ссылку лучше не надо, там фотка автора и реальное имя...)
Будешь ли ты помнить меня?
Встречу ли я Магу?
«Игра в классики», Хулио Кортасар
«А ты будешь помнить меня через 40 лет?». Почему-то именно сорок лет для меня было достойным сроком. Пахло снегом и промокшей одеждой. Мы сидели на балконе с видом на горы. Те самые, где согласно Визбору, «ломают ноги, пьют плохую водку и изменяют жёнам». Только вместо водки был коньяк.
«Конечно, буду, - он улыбнулся той, моей самой любимой улыбкой. – Тебя забудешь!..». Этот диалог мы повторяли десятки раз, но мне запомнился именно этот. Наверное, потому, что этот раз был последним. С того дня мы не ни разу не виделись.
Я вернулась в Москву. Недавно начался год, нужно было приходить в себя от нескольких месяцев безделия. И от гор, которые снятся по ночам, не давая в полной мере насладиться атмосферой веселья, царящий в эти дни в городе. Мне предложили работу в филиале французского издательства, и я с головой погрузилась в корректуру незамысловатых историй, выходящих из-под пера многочисленных молодых авторов. Переводчики мало получали и плохо работали, на одной странице героя могли звать разными именами, он периодически менял место жительства, не подозревая об этом, не совпадали даты, события – в общем, мне было, чем заняться той зимой.
Он задержался в горах ещё на несколько дней. Мы постоянно созванивались, говорили по ночам, буквы потом расплывались перед глазами от усталости. Договаривались встретиться, но всё время возникали недоделанные ещё в прошлом году дела, от которых не получалось отвлечься, не хватало времени. Постепенно, звонков стало всё меньше, звонить стали другие люди. Сначала было странно и страшно – я провела два года, зная, что он рядом, и вдруг всё исчезло. А потом наступил тот неприятный момент, когда хочется позвонить, услышать знакомый голос, рассказать о десятках вещей…Но ты останавливаешь себя и думаешь: «А как мы объясним друг другу эту паузу? А что мы будем обсуждать? А почему это должен делать я?». Я хорошо знала это чувство – уже не первый раз я так расставалась с близкими мне людьми. Был человек, и вдруг нет больше. Остаются воспоминания, а потом и они заглушаются новыми ощущениями, более сильными чувствами, яркими красками окружающей действительности. Было обидно: как же так, мы столько прошли вместе, стольким друг другу обязаны, как он мог? А как я могла, с другой стороны? Это не поддаётся объяснению, как и многие вещи в нашем необычном мире, всё кончается, и это, наверное, должно было закончиться. А что ещё могло произойти? Мы бы жили долго и счастливо?.. Нет, долго и счастливо он жил бы со своей женой, со своими детьми. Мы бы виделись всё реже и реже, старались бы не вспоминать ту поездку. Вообще ничего не вспоминать, жить, так сказать, настоящим и светлым будущим, делиться повседневными новостями, видеться раз в месяц, потом поздравлять друг друга с основными праздниками, потом…Всё бы пришло к тому же самому заключению – слишком много было в отношениях нежности, слишком много думали. А ведь вокруг была реальная жизнь, где семья, работа, ремонт, где нет места бесконечным мыслям о невозможном. Жизнь продолжалась, просто закончился определённый её этап, оставив невысказанные чувства и чудесные моменты где-то глубоко внутри, на полочках нашей бездонной памяти…
«А ты будешь рассказывать обо мне внукам?» - «Это вряд ли», - усмехался он, это было понятно. «А я буду», - всегда казалось мне. Я, наверное, буду помнить обо всех мужчинах, которые были в моей жизни, но он всегда существовал вне их ряда, отдельно от всех. Как в тот день, когда ранним утром я пела ему песни на мосту, и не было ни оного человека в этом мире, кроме нас. Или когда мы ночи напролёт проводили в машине, слушали музыку, забывая обо всём. Или когда мы ехали с горы по белоснежному снегу, и я кричала от счастья – иначе его было сложно выразить. Даже чашку с неизвестной до сих пор субстанцией (кофе?шоколад?глинтвейн?), которая ознаменовала нашу первую встречу тем вечером, я до сих пор вижу вполне отчётливо. А сколько лет прошло? Мы купались в озере, спали, обнявшись, спорили, пили чай, смотрели друг другу в глаза, стояли под дождём, прощались в аэропорту, возвращались, и говорили, говорили… Это было не только с ним, но никто другой не оставил в моём сердце столько нежности, столько тепла. «Нежность» вообще была ключевым словом тех лет. Я, не признаваясь никому, искала её, а он учил меня этому. Я уверена, что любая встреча в жизни служит для чего-то, каждый человек учит тому, что знает. Потом я встречала гениальных литераторов, удачливых политиков, неплохих предпринимателей. Они все что-то знали и чем-то делились. Только он, как никто другой, умел любить. Любить не женщину, а друга. Заметьте, не дружить, а именно любить. Он во многом осуждал меня, не соглашался с моими порой резкими доводами, многого не понимал, но я знала, что он рядом, что даже если он не может понять, он может принять, что, даже если он судит, он может простить, что даже если он занят, он может помочь. И сегодня, по прошествии времени, мне кажется, что позвони я ему в те моменты, когда мне нужна была поддержка он, не задумываясь, приехал бы и обнял меня. Но я ни разу не позвонила, а он ни разу не приехал...
Первые несколько лет я мысленно отмечала «шестой день весны», когда мы встретились, и «шестой день осени», который был не менее важным. Я жила в Париже, о котором мечтала вслух в наших разговорах по ночам. Писала книги, о которых мечтала тогда же. Иногда приезжала в Москву, которая всегда была разной, но непременно напоминала мне о тех днях. Гуляя по улицам и думая о совсем других вещах, я иногда вздрагивала, видя дом, в котором раньше было кафе, где мы часто бывали, всматривалась в окна проезжающих мимо машин, похожих на ту, что была у него. Никогда не знала его номера. Да и, наверняка, он не раз сменил автомобиль, как и номер телефона, по которому я несколько раз пыталась дозвониться, когда накатывала грусть. В принципе, я всегда знала, где он живёт…Но всё время появлялось то же мелкое чувство, что и много лет назад: «Что я скажу? Зачем это?». Я жила полноценной жизнью, писала. В моих произведениях изредка да проскальзывало что-то, напоминающее о нём. Иногда мои герои делали то же, что и мы тогда, говорили те же фразы, носили те же имена. Я обещала ему написать рассказ о нас. Сначала было сложно выразить словами мысли и чувства, боялась, что он прочтёт и не поймёт. Потом я хотела выслать ему экземпляр первой вышедшей книги, но подумала, что это может быть неправильно воспринято. Мне не хотелось врываться в его размеренную жизнь с напоминанием о себе, о тех двух годах, о нашей переписке, о наших прогулках, о том балконе, с которого мы однажды любовались блестящими вершинами. У него родилась ещё одна дочь. Кстати, даже не помню, откуда я об этом узнала, ведь у нас почти не было общих знакомых. Мне хотелось думать, что её зовут моим именем, но я старалась отгонять от себя эти мысли. Жизнь доказала, что именно его теории о любви и семье оказались верными – у меня так и не было ни того, ни другого. Зато у меня был тот самый бесценный опыт, о котором я говорила ему тогда. Я увидела много стран, узнала много людей, осознала глупость многих слов и ценность истинных чувств. Я много работала, чтобы наконец прийти к тому, что всегда меня привлекало – к книгам. Я прочитала бессчетное их количество, несколько написала. Читателю не интересна жизнь автора – об этом всегда твердили в разных пособиях. Но, вне зависимости от темы, я всегда писала именно о своей жизни, о городах, в которых я жила и которые мне снились, о друзьях, которых уже не было, о мужчинах, которые ещё были, о том, что было важно мне, о том, что я любила. И о нём, иногда.
Пару лет назад, в Москве, я ехала в такси. Водителю было лет двадцать, он слушал современную музыку, которая меня утомляла. Я назвала пару радиостанций из моей молодости, но он, разумеется, ни разу о них не слышал. Сказал, что есть одна волна, где звучит старая музыка. Я попросила включить. Мы стояли в одной из тех бесконечных пробок, которыми всегда славился этот город. Начиналась осень, на деревьях появились разноцветные листья, было ещё не очень холодно, я курила и думала о новом рассказе. Мелодии периодически доносились до меня, напоминая о моей юности, прошедшей на этих улицах. Зазвучала очередная композиция. Голос исполнителя ни о чём мне не говорил, но то, что он пел, было отчего-то знакомым. Я прислушалась к словам, и мне показалось, что я их уже где-то слышала. Это было очень странное и редкое чувство, мне показалось, что он поёт обо мне. Я часто отождествляла себя с героинями песен. И я всегда мечтала о «моей» собственной песне. Вот опять. Опять думаю о нём, он обещал мне написать песню. А, может, это она и есть? Помню, что решила позвонить на радио, узнать, чья это вещь, но, наверное, опять испугалась разочарования и пустых надежд, или просто замоталась, решая какие-то вопросы, встречаясь со старыми знакомыми. Так и не нашла никогда…
Той зимой я как всегда каталась на лыжах. Все лыжные станции во Франции похожи друг на друга, похожи на ту, где мы познакомились. Было всё равно, куда ехать, но в тот год я почему-то выбрала именно этот курорт. Однажды вечером я гуляла по маленьким улочкам и увидела двух молодых людей. Мы стояли в очереди на подъёмник, и я услышала, что они говорят по-русски. Я спросила, нравится ли им кататься, мальчик ответил, что с детства стоит на лыжах, но катается в основном на Кавказе (я вздрогнула), а сейчас впервые выехал в горы Франции. Девушка оказалась его сестрой, здесь они были с папой, тоже лыжником. Я рассказала им, что часто приезжаю сюда, что с молодости очень люблю горы, что пишу книги, что давно не была дома, в Москве. Мы простояли несколько минут, потом разъехались в разных направлениях. Когда солнце ушло и стало совсем холодно, я спустилась вниз, села в кафе и заказала себе глинтвейн. Так всегда интересно наблюдать за окружающими людьми в часы aprs-ski: кто-то делится впечатлениями, кто-то хвастается пройденными трассами, кто-то пытается угомонить маленьких детей и, наконец, насладиться тёплым вином и последними лучами солнца, кто-то просто отдыхает после долгого дня. Я закурила. Пепельниц не было, курение уже давно вышло из моды, но я так и не смогла расстаться с этой привычкой. Я закрыла глаза и расслабилась. Как же всё-таки хорошо соблюдать эту многолетнюю традицию поездок в горы. Здесь забываешь о насущных проблемах, понимаешь, что всё в жизни – суета, что ты – лишь маленькая частичка этого огромного мира…От этих мыслей меня отвлёк чей-то голос. Рядом стоял тот мальчик с подъёмника. Мы поздоровались, я предложила ему присесть. Он, захлёбываясь от восторга, стал мне описывать свой день. Прищурившись, я разглядывала его лицо. Ему было лет шестнадцать, но на лице уже проявлялись черты взрослого мужчины. Я подумала о сыне. Сашка был уже совсем взрослым, 23 года, закончил университет. Сначала тоже хотел писать книги (насмотрелся на маму!), но потом понял, что это не его. Сейчас он пробовал разные профессии, искал себя. Иногда мы завтракали вместе, в небольшом кафе около Люксембургского сада, рядом с моим домом. Он рассказывал мне о своей жизни, о девушках - в общем, мы дружили. Когда он был маленьким, я всегда говорила, что буду очень радоваться тому, что когда он подрастёт, никто не будет воспринимать меня как его маму, просто подругу постарше. Так и вышло. Друзья, которых он мне представлял, всегда смеялись и говорили, что никогда бы не подумали, что у меня такой взрослый сын. Я всегда молодо выглядела, да и разница в возрасте у нас была действительно небольшой.
Я вернулась к своему собеседнику. «Извини, я отвлеклась…». Он продолжал свой рассказ. «Сколько тебе лет?» - спросила я. «18, в октябре исполнилось». «У моего сына тоже в октябре день рождения. Ему 23». «У Вас такой взрослый сын?» - изумился он. Вся та же реакция…Я улыбнулась. «Можно у Вас сигаретку попросить?» - он огляделся по сторонам, видимо, в поиске знакомых. «Родители запрещают?» - я протянула ему пачку. «Да, сами не курят и другим не дают!» Он затянулся, а я замолчала. Вдруг он затушил только начатую сигарету. «Вон, кстати, и он…» Я не поняла. «Папа», - уточнил он – «Можно, я вас познакомлю?». Он вскочил и пошёл в папину сторону. Я не могла разглядеть лица – я всегда каталась без очков, и мир представал передо мной в довольно размытом виде. «Папа, это Анна, мы познакомились днём на подъёмнике, она писательница, из России, но много лет живёт во Франции…», - тараторил новый знакомый за моей спиной. Я встала и обернулась. «Здравствуйте! Очень приятно!» - низким голосом сказал подошедший мужчина. Я подняла глаза…и чуть не потеряла сознание. В голове пронеслось: «...Кавказ…папа-лыжник…в октябре…». Это был он. Я ничего не могла ответить, не могла даже вздохнуть. Просто стояла и смотрела ему в глаза. Он, не шевелясь, тоже удивлённо вглядывался в моё лицо, пытаясь поверить. Мальчик продолжал улыбаться и, ничего не понимая, наблюдал за этой немой сценой. «Ну, здравствуй, дорогой…», - еле слышно сказала я, попытавшись взять себя в руки. «Здравствуй…», - он был в том же состоянии. Мы простояли так несколько минут, глядя друг другу в глаза, не веря в происходящее. «Вы что, знакомы?» - спросил мальчик. Мы не ответили, наверное, просто не слышали. Время вокруг нас остановилось, люди исчезли, как бывало много лет назад. Мы просто стояли и молчали.
«Ты всё ещё помнишь меня?» - спросила я. Последовала пауза. «Конечно! - улыбнулся он такой знакомой мне улыбкой. – Тебя забудешь!..». Последний раз я слышала это ровно 17 лет назад. Я задрожала. Будто прочитав мои мысли, он обнял меня и добавил: «Я же обещал помнить о тебе через 40 лет, а прошло всего 17…Может, ещё через 23 и забуду, а пока вряд ли». По моему лицу текли слёзы, а он, продолжая меня обнимать, тихо прошептал: «Не плачь, Анечка!…».
Ничто не исчезает навсегда. Всё и правда возвращается на круги своя.
***
Та песня была действительно обо мне... Мне будет, о чём рассказать внукам.
конечно, это ее представления о будущем, сейчас прошло 5-6 лет с того момента. она живет в Москве и т.д.
http://www.proza.ru/2005/10/15-25
ну очень тяжело найти ссылку после рассказа кинув строку в гугл))неплохо пишет и пусть пишет нейтральный такой рассказ
ну и зачем это выкладывать? там и фотки есть и имя и даты... для заинтересованной стороны там не все так нейтрально. Вот Вы, как бы восприняли этот текст, на месте жены?
я бы не врубилась слушайте вы думаете все читают проза ру
вы выложили тут текст емае любой дурной найдет его правообладательницу за 5 секунд
ну, думаю, это тут не всем интересно. А подруга и так знает ее имя и фамилию. я ж спрашиваю - ГОВОРИТЬ ПОДРУГЕ ИЛИ нЕТ ПРО ЭТОТ РАССКАЗ ???
Послушайте, вы что тут разводку разводите, а??
Будешь ли ты помнить меня? - рассказы, 15.10.2005 08:45
Сей рассказ шестилетней давности, а Вы только что обнаружили его и бодягу развели - рассказывать-не рассказывать подруге. Подождите еще 6 лет и 2017году приходите на еву, может посоветуем!
Неадекватны вы, если на полном серьезе планируете лезть в чужую жизнь с этой простенькой графоманией о несбывшемся, да еще 6-летней давности.
Или это вы автор рассказика и не можете пережить, что слова случайного любовника оказались только словами?
Проза довольно посредственная.
Даже если допустить, что это не просто фантазии автора, а все это имеет хоть какое-то отношение к жизни, не пойму чем бы этот рассказ мог задеть жену. Ну, погладил мужик какую-то тетеньку по голове. Если же она 17 лет только про этого дяденьку и думала, так это её проблемы. В этом случае её можно только пожалеть, так как дяденька, судя по его поведению, не давал никаких оснований к тому, чтобы его идеализировать. Впрочем, то, что она жила им, вранье. Просто приятные воспоминания, не больше. А так на приятные воспоминания имеет право каждый
