gamereporte
C H P T E R ДВА
W ednes дневное 15:29.
Обзор World of Warships Blitz
"Майкл, Вы выглядите изумительными. Настолько хорошо видеть Вас снова. Я действительно имею в виду это. Годы рассматривали Вас хорошо." Ева Бородин прислонялась к серой ткани подголовника Сааба и оценивала его.
"Вы не смотрите половина плохо непосредственно." Ванс улыбнулся себе, когда он возвратил пользу. Год изготовления вина Ева, разливающая на лести. Но она разбивалась, как он помнил - черные как смоль волосы, тлеющие глаза, высокие славянские скулы. Тогда, также, ее каждый жест был пронзен с обещанием Олимпийской чувственности; он помнил это также. Все о ней говорило о времени и месте далеко, где не было никаких правил. Ева, вечная Ева. С доктором философии "Все все равно."
Та часть не была полностью верна. Были некоторые изменения, вероятно к лучшему. Вместо декольте и состояния в золотых принадлежностях, она носила синюю шелковую блузку, облегающие дизайнерские джинсы с шарфом за восемьдесят долларов для пояса, и ботинок овчины. Намного более скромный чем старая Ева. Что произошло с повисшими бирюзовыми сережками, достаточно многие мускусные духи, чтобы затенить радар, по крайней мере один подвергаемый опасности мех, драпированный где-нибудь?
Годы определенно смягчили ее. Славянская страсть казалась обузданной сегодня, тот же самый способ, которым ее волосы были урезаны вниз мальчику-слуге. Возможно, он думал, это было ее новым взглядом: российский аристократ девяностых.
"Нет, Майкл, я отличаюсь теперь. Или я пытаюсь быть." Она смеялась, высветила свою улыбку мошенника, и попыталась бросить недостающие волосы.
Возгласы, он думал. Несомненно, Вы изменились. "Быть формально продвинутым на директора SIGINT приносит
обязанности," она продолжала.
"Поздравления". "Это было два года назад." "Ну, Поздравления так или иначе." Он начинал задаваться вопросом
если она действительно смягчилась. Назад в былые времена ее российскость была ее способом сделать заявление. Идентичность. Насколько она могла измениться, хотите измениться? Она всегда была головешкой: бросок вещей был ее привилегированным способом коммуникации. Чтобы не предложить она не была словесной: она была всегда неистово счастлива видеть его, неистово печальный, когда плохие вещи произошли, страсть - ately сердитый, когда она не получала свой путь. Все, что она сказала, было кокетливо, неся сексуальную инсинуацию. Иногда он думал, что она заставила Джин Харлоу походить на Jeane Kirkpatrick.
"Ваше требование поймало меня немного от охраны." Он посмотрел вокруг. "Я никогда не ожидал получать известие от Вас снова после того, как Вы исчезли в лабиринт Управления национальной безопасности." Он знал, что она была с Агентством национальной безопасности в течение восьми лет теперь, но он не услышал, что она была продвинута на директора советских спутниковых точек пересечения. Конечно, Управление национальной безопасности не тратило много денег на пресс-релизах. Тем не менее это не было удивительно. Ева знала свой материал, когда он прибыл в Советы, их спутники, их кодексы. "Я должен сказать, тем не менее, что это - адский длинный путь, чтобы прибыть для беседы кетчупа."
"Это были слишком много лет, с тех пор как мы видели друг друга. Я скучал по Вам."
"Надейтесь, что Вы имеете в виду это." Она? он задавался вопросом. Даже если она сделала, который не был настоящей причиной, она приехала. Он знал ее слишком хорошо.
"Угадайте, что Вы должны будете попытаться узнать," сказала она, ее голос, держащий инстинктивное, автоматическое приглашение.
"Угадайте, что я буду." Уже было похоже на былые времена. Как она знала так точно, где все его кнопки были? Единственная вещь, в которой я уверен до сих пор сегодня, состоит в том, что небольшой несчастный случай этого утра был не случайно." Он сказал ей о наблюдении Novosty, но не, о чем они говорили. Почему бремя ее в это? Кроме того, она знала об Алексе намного дольше, чем он имел. Только еще одна часть прошлого, которое не должно было быть вызвано. "Кто-то был вынут. Вопрос, Кто? Мы знаем Новости оставшийся в живых, старая школа, но..."
"Я, вероятно, не должен сказать это, Майкла, но я предполагаю, что Вы знаете, что он - КГБ, часть T-управления." Ее голос стал серьезным. "Та исполнительная щель VP, которую он имеет с Techmashimport, является только его покрытием. У нас был файл точек пересечения на нем в течение многих лет."
"Конечно, я знаю о нем. Некоторое время хороший старый Алекс и я возвращаемся. Вы немного устаревшие касающийся мою новую забаву и игры."
"Хорошо. Я имею в виду, я даже не поднял бы это, но я думаю, что Вы должны быть предупреждены. КГБ в большой суматохе, ища что-то..." Она сделала паузу. "Всякий раз, когда это происходит, есть много беспризорных стрелок, уверенных лететь. Только останьтесь вне перекрестного огня. Умный с полуслова понимает."
"Я могу уже быть в этом. Благодаря небольшому 'приветствию Новости на борту' завтрака." Он помнил письмо, которое Алекс дал ему. "Но я начинаю думать, что я был бы проклятым, намного лучше узнают."
Она озиралась резко. "Что произошло? Он говорил что-то?"
"Если Вы верите ему, кто-то в Москве затерял несколько миллионов долларов. Вещь Darndest."
"Это лучше оставило в покое, любимый." "Я на каникулах, помню?" Он мигал в ней. "С лучше
вещи сделать."
"Я должен надеяться так." Она откинулась назад снова и изучила его профиль. "Ну, В конце концов это произошло. Я наконец должен признать, что нуждаюсь в Вас для чего-то." Трепетали ее длинные, темные ресницы. Нагревая меня, он думал. Теперь мы начинаем работу. "Который является, почему я хотел встретить Вас здесь."
Они были пятью минутами из Iraklion, на немощеной проселочной дороге, которую он любил, направлялся во дворец в Кносе, и до сих пор она сделала только намек о том, что было на ее уме. Все было все еще загадкой. С одной стороны, она никогда не нуждалась ни в ком. Она была рослой русской, которая закончила их дело одиннадцатью годами ранее так небрежно, как она начала это. Этим днем, тем не менее, она, казалось, сознательно держала крышку на, сдерживаясь. Нетипичный.
"Правда," она продолжала, "я думал о нас, прежних временах, и дворце."
Она назвала его в Нассау четырьмя днями ранее, желая собраться. Это была старая Ева, любимый это и любимый это. Когда он сказал, что шел в Крит, она стала странно тихой. Тогда она сказала - в любопытном, крошечном, голосе - "Почему я просто не встречаю Вас там? Фактически, это - вид того, почему я звонил...."
"Так, почему дворец внезапно настолько важен для Вас?" Он исследовал ее, все еще пытаясь прочитать ее настроение. "Я должен возвратиться сегодня. Попытайтесь повторить немного. Но то место было частью нашей проблемы назад когда, не частью решения."
Она не отвечала. Вместо этого она переместила беседу боком. "Говоря о дворце, я предполагаю, что должен поздравить Вас с тем, чтобы наконец быть доказанным свою правоту. Штутгартская команда действительно просила, чтобы Вы заглянули к их рыть?"
"Назовите это окончательной капитуляцией," он усмехался. "Помните, они были теми, кто привел критический залп, когда книга сначала вышла. Это делает это вдвойне сладким."
"Право. Я также помню, что ваша книга вызвала такой воняла, что никакой серьезный университет не рассмотрит наем Вас. Который, я принимаю, является, почему Вы закончили частично занятый призрак. Вероятно, это была единственная работа, которую Вы могли получить."
"Вы ближе к правде, чем Вы знаете." Он смеялся, задаваясь вопросом в десятитысячный раз, если он должен был перетерпеть академические петли и стрелки. Нет, секретная правда была, он скучал над университетским режимом. Он тосковал по реальному миру. Он знал это тогда, и он знал это теперь.
"Тогда следующая вещь, которую я услышал, Вы снижались в Багамах, лентяйничая и ремонтируя некоторую старую яхту." Она просмотрела его еще раз, качая головой. "Что Вы заканчивали тем, что крестили это? Трахание Всех?"
"Пришедший моя голова. Но тогда я пошел на попятный и назвал ее Улиссом." Он откинулся назад и размышлял на мгновение над сорокачетырехфутовым Бристолем, мчащимся шлюп, который он восстановил, подняв его для песни при продаже таможни на Бей-стрит. Прежде владение колумбийцем в экспортном бизнесе, у этого был корпус одного, и дюйм трех четверти planked кедр, с аккуратным лучом, сделал легкие пятнадцать узлов в приличном бризе. Он любил ее. Он установил состояние в электронике, включая Микрологический ЛОРАН Командующего и навигационную систему спутника Navstar. "Это начиналось как хобби, и три лодки и ипотека позже, это закончилось бизнес."
W ednes дневное 15:29.
Обзор World of Warships Blitz
"Майкл, Вы выглядите изумительными. Настолько хорошо видеть Вас снова. Я действительно имею в виду это. Годы рассматривали Вас хорошо." Ева Бородин прислонялась к серой ткани подголовника Сааба и оценивала его.
"Вы не смотрите половина плохо непосредственно." Ванс улыбнулся себе, когда он возвратил пользу. Год изготовления вина Ева, разливающая на лести. Но она разбивалась, как он помнил - черные как смоль волосы, тлеющие глаза, высокие славянские скулы. Тогда, также, ее каждый жест был пронзен с обещанием Олимпийской чувственности; он помнил это также. Все о ней говорило о времени и месте далеко, где не было никаких правил. Ева, вечная Ева. С доктором философии "Все все равно."
Та часть не была полностью верна. Были некоторые изменения, вероятно к лучшему. Вместо декольте и состояния в золотых принадлежностях, она носила синюю шелковую блузку, облегающие дизайнерские джинсы с шарфом за восемьдесят долларов для пояса, и ботинок овчины. Намного более скромный чем старая Ева. Что произошло с повисшими бирюзовыми сережками, достаточно многие мускусные духи, чтобы затенить радар, по крайней мере один подвергаемый опасности мех, драпированный где-нибудь?
Годы определенно смягчили ее. Славянская страсть казалась обузданной сегодня, тот же самый способ, которым ее волосы были урезаны вниз мальчику-слуге. Возможно, он думал, это было ее новым взглядом: российский аристократ девяностых.
"Нет, Майкл, я отличаюсь теперь. Или я пытаюсь быть." Она смеялась, высветила свою улыбку мошенника, и попыталась бросить недостающие волосы.
Возгласы, он думал. Несомненно, Вы изменились. "Быть формально продвинутым на директора SIGINT приносит
обязанности," она продолжала.
"Поздравления". "Это было два года назад." "Ну, Поздравления так или иначе." Он начинал задаваться вопросом
если она действительно смягчилась. Назад в былые времена ее российскость была ее способом сделать заявление. Идентичность. Насколько она могла измениться, хотите измениться? Она всегда была головешкой: бросок вещей был ее привилегированным способом коммуникации. Чтобы не предложить она не была словесной: она была всегда неистово счастлива видеть его, неистово печальный, когда плохие вещи произошли, страсть - ately сердитый, когда она не получала свой путь. Все, что она сказала, было кокетливо, неся сексуальную инсинуацию. Иногда он думал, что она заставила Джин Харлоу походить на Jeane Kirkpatrick.
"Ваше требование поймало меня немного от охраны." Он посмотрел вокруг. "Я никогда не ожидал получать известие от Вас снова после того, как Вы исчезли в лабиринт Управления национальной безопасности." Он знал, что она была с Агентством национальной безопасности в течение восьми лет теперь, но он не услышал, что она была продвинута на директора советских спутниковых точек пересечения. Конечно, Управление национальной безопасности не тратило много денег на пресс-релизах. Тем не менее это не было удивительно. Ева знала свой материал, когда он прибыл в Советы, их спутники, их кодексы. "Я должен сказать, тем не менее, что это - адский длинный путь, чтобы прибыть для беседы кетчупа."
"Это были слишком много лет, с тех пор как мы видели друг друга. Я скучал по Вам."
"Надейтесь, что Вы имеете в виду это." Она? он задавался вопросом. Даже если она сделала, который не был настоящей причиной, она приехала. Он знал ее слишком хорошо.
"Угадайте, что Вы должны будете попытаться узнать," сказала она, ее голос, держащий инстинктивное, автоматическое приглашение.
"Угадайте, что я буду." Уже было похоже на былые времена. Как она знала так точно, где все его кнопки были? Единственная вещь, в которой я уверен до сих пор сегодня, состоит в том, что небольшой несчастный случай этого утра был не случайно." Он сказал ей о наблюдении Novosty, но не, о чем они говорили. Почему бремя ее в это? Кроме того, она знала об Алексе намного дольше, чем он имел. Только еще одна часть прошлого, которое не должно было быть вызвано. "Кто-то был вынут. Вопрос, Кто? Мы знаем Новости оставшийся в живых, старая школа, но..."
"Я, вероятно, не должен сказать это, Майкла, но я предполагаю, что Вы знаете, что он - КГБ, часть T-управления." Ее голос стал серьезным. "Та исполнительная щель VP, которую он имеет с Techmashimport, является только его покрытием. У нас был файл точек пересечения на нем в течение многих лет."
"Конечно, я знаю о нем. Некоторое время хороший старый Алекс и я возвращаемся. Вы немного устаревшие касающийся мою новую забаву и игры."
"Хорошо. Я имею в виду, я даже не поднял бы это, но я думаю, что Вы должны быть предупреждены. КГБ в большой суматохе, ища что-то..." Она сделала паузу. "Всякий раз, когда это происходит, есть много беспризорных стрелок, уверенных лететь. Только останьтесь вне перекрестного огня. Умный с полуслова понимает."
"Я могу уже быть в этом. Благодаря небольшому 'приветствию Новости на борту' завтрака." Он помнил письмо, которое Алекс дал ему. "Но я начинаю думать, что я был бы проклятым, намного лучше узнают."
Она озиралась резко. "Что произошло? Он говорил что-то?"
"Если Вы верите ему, кто-то в Москве затерял несколько миллионов долларов. Вещь Darndest."
"Это лучше оставило в покое, любимый." "Я на каникулах, помню?" Он мигал в ней. "С лучше
вещи сделать."
"Я должен надеяться так." Она откинулась назад снова и изучила его профиль. "Ну, В конце концов это произошло. Я наконец должен признать, что нуждаюсь в Вас для чего-то." Трепетали ее длинные, темные ресницы. Нагревая меня, он думал. Теперь мы начинаем работу. "Который является, почему я хотел встретить Вас здесь."
Они были пятью минутами из Iraklion, на немощеной проселочной дороге, которую он любил, направлялся во дворец в Кносе, и до сих пор она сделала только намек о том, что было на ее уме. Все было все еще загадкой. С одной стороны, она никогда не нуждалась ни в ком. Она была рослой русской, которая закончила их дело одиннадцатью годами ранее так небрежно, как она начала это. Этим днем, тем не менее, она, казалось, сознательно держала крышку на, сдерживаясь. Нетипичный.
"Правда," она продолжала, "я думал о нас, прежних временах, и дворце."
Она назвала его в Нассау четырьмя днями ранее, желая собраться. Это была старая Ева, любимый это и любимый это. Когда он сказал, что шел в Крит, она стала странно тихой. Тогда она сказала - в любопытном, крошечном, голосе - "Почему я просто не встречаю Вас там? Фактически, это - вид того, почему я звонил...."
"Так, почему дворец внезапно настолько важен для Вас?" Он исследовал ее, все еще пытаясь прочитать ее настроение. "Я должен возвратиться сегодня. Попытайтесь повторить немного. Но то место было частью нашей проблемы назад когда, не частью решения."
Она не отвечала. Вместо этого она переместила беседу боком. "Говоря о дворце, я предполагаю, что должен поздравить Вас с тем, чтобы наконец быть доказанным свою правоту. Штутгартская команда действительно просила, чтобы Вы заглянули к их рыть?"
"Назовите это окончательной капитуляцией," он усмехался. "Помните, они были теми, кто привел критический залп, когда книга сначала вышла. Это делает это вдвойне сладким."
"Право. Я также помню, что ваша книга вызвала такой воняла, что никакой серьезный университет не рассмотрит наем Вас. Который, я принимаю, является, почему Вы закончили частично занятый призрак. Вероятно, это была единственная работа, которую Вы могли получить."
"Вы ближе к правде, чем Вы знаете." Он смеялся, задаваясь вопросом в десятитысячный раз, если он должен был перетерпеть академические петли и стрелки. Нет, секретная правда была, он скучал над университетским режимом. Он тосковал по реальному миру. Он знал это тогда, и он знал это теперь.
"Тогда следующая вещь, которую я услышал, Вы снижались в Багамах, лентяйничая и ремонтируя некоторую старую яхту." Она просмотрела его еще раз, качая головой. "Что Вы заканчивали тем, что крестили это? Трахание Всех?"
"Пришедший моя голова. Но тогда я пошел на попятный и назвал ее Улиссом." Он откинулся назад и размышлял на мгновение над сорокачетырехфутовым Бристолем, мчащимся шлюп, который он восстановил, подняв его для песни при продаже таможни на Бей-стрит. Прежде владение колумбийцем в экспортном бизнесе, у этого был корпус одного, и дюйм трех четверти planked кедр, с аккуратным лучом, сделал легкие пятнадцать узлов в приличном бризе. Он любил ее. Он установил состояние в электронике, включая Микрологический ЛОРАН Командующего и навигационную систему спутника Navstar. "Это начиналось как хобби, и три лодки и ипотека позже, это закончилось бизнес."