AD
Мы росли как трава. Лазили по заборам, пололи рядки и собирали ягоды на ближайшей опушке. Каждое лето я проводила в гостях у тети и Ольки. Наша разница с ней в 6 лет казалось совсем смешной, ведь нам было так весело вместе. И вот я уехала на учебу в другую страну, вернулась, а ее нет.
Эх, ты, Оля, Оля.…Неужели тебе в 15 лет никто не подсовывал книг о нежелательной беременности и контрацепции? Неужели ты не знала, что от незащищенного секса бывают дети, а отсутствие менструации говорит о проблемах? Это знала я, городской ребенок, спящий в обнимку с энциклопедией для современных девочек, но ты, деревенский ребенок, выращенный грядками и коровами, даже не подозревала об этом.
Ей тогда исполнилось 15 лет. Саше из дома напротив – 16. Я до сих пор помню, как мы всей деревенской оравой сидели на печке, соединяющей большую комнату и детскую, и подслушивали. Они все время сидели в темноте, а мы вели себя как мыши. Но иногда шорох раздавался, и Олька бежала к маме с криком: «Мама!! Сними этих с печки!». Мы на нее не обижались. Личная жизнь – это святое!
И вот ты в роддоме. В 15 лет. До 8 месяца никто даже не заметил твоего положения. И я слышу, как мама вопрошает на кухне: «Света, как ты могла? Как ты не увидела-то? Как? Неужели ты не поняла? Ты же взрослая женщина!»
Да, мама, я тоже не понимаю, как они могли «проворонить». Это же ребенок! И теперь он родится, как бы ни хотели этого все окружающие, несмотря на миллионную взятку в городском роддоме (дело было в 1997 году) и связи папы, дедушки и остальных. Ребенка оставили – 8 месяц как-никак!
Чуть позже, когда Ольгу привезут из роддома с цветами: роза от Саши и букетище от папы я спрошу ее: Как тебе удалось всех обмануть? Она посмотрит, пожмет плечами и ответит: «Сама не знаю. Месячных не было, прокладки, что покупала мама, я выкидывала в деревенский туалет, живот рос, и я его утягивала, думала, толстею от парного молока. Я не знала, честно-честно! Пока что-то не зашевелилось внутри! Я не знала, как сказать маме, она ведь сама заметила. И упала в обморок, а когда проснулась, закричала: Аборт! Но было поздно».
А Сашу на второй день после выписки привели в дом к Ольге и оставили жить. Выдержали они вместе ровно сутки, пока я не увидела, как он отпрашивается у дяди, чтобы уйти, навсегда забыть об этом кошмаре. Его отпустили. И он бежал, обнимая свою подушку по деревне, пока не скрылся из виду. Больше его я не видела.
Ольга окончила школу. Получила высшее юридическое образование, вышла замуж и родила второго ребенка.
Спустя 15 лет, глядя на свою маленькую дочь, мне тоже хочется выпить валерьянки. Не знаю, как бы я поступила на месте тети…
Статья участвует в конкурсе «Конкурс историй о беременности»
Эх, ты, Оля, Оля.…Неужели тебе в 15 лет никто не подсовывал книг о нежелательной беременности и контрацепции? Неужели ты не знала, что от незащищенного секса бывают дети, а отсутствие менструации говорит о проблемах? Это знала я, городской ребенок, спящий в обнимку с энциклопедией для современных девочек, но ты, деревенский ребенок, выращенный грядками и коровами, даже не подозревала об этом.
Ей тогда исполнилось 15 лет. Саше из дома напротив – 16. Я до сих пор помню, как мы всей деревенской оравой сидели на печке, соединяющей большую комнату и детскую, и подслушивали. Они все время сидели в темноте, а мы вели себя как мыши. Но иногда шорох раздавался, и Олька бежала к маме с криком: «Мама!! Сними этих с печки!». Мы на нее не обижались. Личная жизнь – это святое!
И вот ты в роддоме. В 15 лет. До 8 месяца никто даже не заметил твоего положения. И я слышу, как мама вопрошает на кухне: «Света, как ты могла? Как ты не увидела-то? Как? Неужели ты не поняла? Ты же взрослая женщина!»
Да, мама, я тоже не понимаю, как они могли «проворонить». Это же ребенок! И теперь он родится, как бы ни хотели этого все окружающие, несмотря на миллионную взятку в городском роддоме (дело было в 1997 году) и связи папы, дедушки и остальных. Ребенка оставили – 8 месяц как-никак!
Чуть позже, когда Ольгу привезут из роддома с цветами: роза от Саши и букетище от папы я спрошу ее: Как тебе удалось всех обмануть? Она посмотрит, пожмет плечами и ответит: «Сама не знаю. Месячных не было, прокладки, что покупала мама, я выкидывала в деревенский туалет, живот рос, и я его утягивала, думала, толстею от парного молока. Я не знала, честно-честно! Пока что-то не зашевелилось внутри! Я не знала, как сказать маме, она ведь сама заметила. И упала в обморок, а когда проснулась, закричала: Аборт! Но было поздно».
А Сашу на второй день после выписки привели в дом к Ольге и оставили жить. Выдержали они вместе ровно сутки, пока я не увидела, как он отпрашивается у дяди, чтобы уйти, навсегда забыть об этом кошмаре. Его отпустили. И он бежал, обнимая свою подушку по деревне, пока не скрылся из виду. Больше его я не видела.
Ольга окончила школу. Получила высшее юридическое образование, вышла замуж и родила второго ребенка.
Спустя 15 лет, глядя на свою маленькую дочь, мне тоже хочется выпить валерьянки. Не знаю, как бы я поступила на месте тети…
Статья участвует в конкурсе «Конкурс историй о беременности»