Кафе было замечательное. Она зашла в него, горя глазами. Вся – предвкушение. Правда, ей было трудновато. И дело не в том, что она стеснялась внимания к себе, или мучилась неудобной одеждой, дело было в «десяти тысячах» пирожных, аккуратно расположившихся в шелковой витрине.
