Мастер-универсал

Подстриглась вчера. Мама тоже напросилась со мной. Мастер-универсал Оля обработала две наши головы за рекордно короткий срок - тридцать пять минут. У Оли я стригусь давно, лет восемь, она - почетная героиня моих разных текстов и рассказов, что не удивительно.

Оля умудряется изо дня в день попадать в самые невероятные ситуации, которые потом умело развивает до масштабов глобальных катастроф. Например, лет семь назад она вышла замуж за таджика, гастарбайтера с именем Додик, потрясающего красавца. Когда-то давно у меня была соседка, и она описывала собаку породы доберман так: вот знаешь, он такой, такой... ну вот как бывает красивый мужик!.. И я сразу представляла все великолепие этой собаки.
А с таджиком Додиком я бы выразилась диаметрально противоположно: Додик напоминал красивого добермана, шоколадного оттенка, не в обиду им обоим будет сказано.

Так вот, Додик не работал, торчал дома, готовил таджикскую национальную еду, мечтал об автомобиле. Оля приобрела ему подержанную "семерку" жигулей. Додик проехался ровно один раз, расколотив в дрянь и свою машину, и машину-соучастника событий. Времена были достраховочные, и Оля долгое время выплачивала хозяевам какую-то сумму, солидную. Далее Додик сказал, что хочет выучиться на массажиста и сказочно зарабатывать массажами капризных русских клиенток. Оля оплатила ему курсы и лицензию. Додик работать не спешил, болтался по городу и курил анашу. У него была специальная трубочка. Вообще, разбирался.

Далее он жестоко подрался с мужем Олиной сестры, бушевал на кухне, выдернул какие-то трубы, был изгнан, скитался, вернулся, вновь поселился. О массажах никто уже речь не вел, и тут Додик у кого-то украл ценную вещь. Точнее, кого-то ограбил, что подразумевает открытое изъятие ценной вещи. И, наверное, это был еще немножечко разбой - Додик дал кому-то обломком рельса по голове, так, несильно, для острастки. И немедленно начал скрываться от правосудия. Сначала он скрывался у Оли, потом еще где-то, регулярно заглядывая к ней за денежным вспомоществованием, потом заплакал и сказал, что ему надо на родину. Оля с облегчением приобрела ему билет на поезд в Таджикистан (Таджикистон?), но Додик ехать передумал. В назначенный час он просто не явился на вокзал, а билет сдавать было уже поздно.

Додик объявился недели через две, со сломанными руками-ногами-носом. Оля находила каких-то частных врачей, потому что обычным для граждан путем через приемный покой идти Додик наотрез отказывался.

Когда все-таки Оля помахала ему платочком на перроне, она была счастлива, а еще более счастлива стала буквально через месяц. Она познакомилась с новым, прекрасным молодым человеком - потрясающим красавцем, умницей, имеющим единственный недостаток: молодой человек отбывал свой срок на исправительных работах под Тольятти. Был осужден три года назад за хулиганство и нанесение тяжких телесных повреждений. "Нет, а что? - говорил он Оле, - этот урод, значит, так, а я - молчи?".

Оля соглашалась. Она стала дружить с говорливым заключенным, его номер в мобильнике определялся как "Любимый". Больше года Оля возила ему еженедельно под Тольятти посылки с едой. Заключенный предпочитал сырокопченую колбасу.

В промежутках между визитами у нее сгорел дом, был вырезан желчный пузырь, прооперирована щитовидная железа, и так, ерунда - десяток печеночных колик с госпитализацией. В настоящее время любимый вышел на свободу с чистой совестью, Оля немало хлопотала о каких-то потребных ему льготах, и вот весь сентябрь со счастьем знакомилась с его родителями в деревне. О чем вчера и поведала нам с мамой, немного поведала. Пока обрабатывала наши две головы. Тридцать пять минут.

Уф. Даже устала. А ведь хотела вообще обо всех знакомых парикмахерах рассказать, люди они - интересные, причем каждый по-своему, каждый по-своему.

Мой прежняя мастерица была прекрасна: рано овдовев, она подробно описывала, как именно к ней каждую ночь является покойный супруг, простирает над ее головой руки, плачет, дарит прозрачные цветы, просит быть счастливой и установить на его могиле памятник черного дикого мрамора. Иной раз супруг очень настаивал на том, чтобы парикмахерша потратила последние деньги на трехнедельный тур в Европу. Или предлагал ей освоить фигурное катание.

Это были чудесные, потусторонние истории. Голос парикмахерши то взлетал, то падал, она роскошно интонационно раскрашивала свои монологи, я слушала, замирая от восторга.

Через полгода, несмотря на покойного супруга с прозрачными цветами, парикмахерша вышла замуж за летчика малой авиации и уехала в Саратов. Рассказывают, что она больше не работает, а балуется акварелью. Что бы это ни означало. Господи.

Наталья Апрелева