Странные люди

Вчера меня покрасили.

Вам когда-нибудь дарили вечернее платье? Да, дарили? Ну, тогда вы меня поймёте.

Ах, эти женские радости…

Я теперь вся сине-бирюзовая. Свежая краска переливается словно шёлк. И от этого гламурного блеска у меня поднимается самооценка.

Ржавые гвозди не видны, трещины теперь тоже в глаза не бросаются. А я ещё ничего!

Старый Тополь и так-то от меня без ума, а теперь… Ишь, как расскрипелся. Как бы не рухнул от избытка чувств. И хорошо ещё, если на дорожку. А если на меня молодую и красивую?

Вы не подумайте, я не эгоистка. Просто практичная.

Тополь – старый интеллигент. Знает кучу стихов, постоянно скрипит мне романсы. Приятно, что уж говорить-то. Но возраст! Я даже боюсь спросить, сколько ему лет. Иногда кажется, что он видел живых мамонтов.

И голос – так себе.

Вот если бы господин Фонарь обратил внимание на мой новый наряд. Так, ведь нет. Снова уставился на свою ненаглядную берёзу.

Эх, хорошо людям. Они свободны. Почти как птицы. Куда захотели, туда полетели. И не ограничена их жизнь крохотным пятачком, на котором лишь равнодушный Фонарь, да занудный Тополь…

Эй, воробей! А ну-ка кыш! На новое платье! Жаль, ножки у меня чугунные, а то бы получил сейчас!

Ну, вот. Мама с коляской. Сколько ей лет-то? Поди, восемнадцать только-только исполнилось. Хорошо ей. Не скамейкой родилась. Плачет в телефон:

- А вы куда? В клуб, да? А я не могу-у-у! Как коза на привязи! С утра до вечера: кормёжка, стирка, прогулка. Я уже не помню ни дней недели, ни чисел! Я – клуша! Жизнь кончилась! Ы-ы-ы-ы!

Ишь ты. Вот как, оказывается. И у неё – свой пятачок. Вон как убивается. Горе-то какое – ребёнок родился. Ну-ну, бывает…

Вы смотрите: достала кулёк из коляски и нацеловывает. И плакать перестала – хохочет.

Странные эти люди.

Пара присела. Молчат. Нехорошо как-то молчат.

- Как ты мог?
- Прости…
- Я для тебя жила…
- Прости…
- Разрушил… Разбил… Предал…
- Прости…

Что-то у мужика со словарным запасом. Никакого разнообразия. Хотя, все они такие. Обещают красиво, врут вдохновенно, про себя сказки плетут, как цыгане, которые на ярмарке старого коня продают.

Виноват, подлец. И правильно она делает, что не прощает. Вон как – жизнь женщине сломал. Как она дальше жить будет?

Пошёл мужик. Молодец, что не простила. Нечего унижаться. Кто один раз обманул, и второй раз предаст. Это как мышь, которая в амбар дорожку протоптала. Сложно только в первый раз, а потом уже легче. Они такие, мужики эти…

- Алло, Виталик? Это я! Всё нормально прошло. Ушёл весь скукоженный, уши прижал. Думаю, чувство вины поможет ему правильно поделить имущество. Целую, любимый. Через час буду!

Во даёт! Ну и дамочка.

Какие всё же странные эти люди.

Старушка села. Кутается в пальто. Вечереет, холодно уже.

Эх, какое страшное слово – старость. От него веет одиночеством, пустотой и ещё чем-то обидным и несправедливым. Сидит молча. Сухонькая, нахохлилась, как воробышек. Наверное, пенсия крохотная, дети разъехались, только по праздникам и вспоминают. Горько и больно мне за таких стариков. Видела я один раз, как мимо несли сломанную скамейку. На свалку. Нет у меня сердца, а что-то сжалось да ёкнуло. Вот и у людей старость – как свалка. И не сожгли ещё, не переработали, а уже не нужны никому…

- Бабуль! Пошли домой! У Лёшки нос замёрз, он больше не хочет гулять. Ты вчера обещала, что, если не подерёмся, то испечёшь шарлотку!

На меня шлёпнулись тёплыми попами, упакованными в яркие комбинезончики, два бутуза: один совсем маленький, другой постарше.

- Ох, спиногрызы! Будет вам шарлотка! Помереть ведь спокойно не дадите!

Старушка ворчит недовольно, кряхтя поднимается и медленно идёт по аллее.

Нет, всё же странные эти люди!

- Милая, я романс сочинил. В твою честь, - скрипит Тополь. – Спеть?
- Спой, - машинально отвечаю я и вдруг понимаю, что на самом деле хочу услышать этот романс.

Вуаль прохладных сумерек прозрачной пеленой накрывает парк. Вечер. Романтика.

А я стою и думаю о том, что в жизни каждой женщины должен быть хотя бы вот такой старый Тополь, слагающий в её честь романсы.

Даже если женщина эта – обычная скамейка.

mamochki

Выбор редакции в конкурсе "Один день из жизни скамейки"