Пленница

Холодный ветер трепал ее платок. Ноябрь, и утром в горах уже нестерпимо холодно.

Зулия поежилась и сильнее запахнула кофту. Камешки скрипели под ногами, разлетаясь в стороны… Скорее б день, тогда потеплеет. Солнце еще не уступило своей власти осенним ветрам и можно будет насладиться им.

Она любила солнце. Закроешь глаза, подставишь лицо потоку золотых лучей и смотришь, как в красном облаке проносятся мириады мелких точек.. Ты летишь в этом мареве, как песчинка в пустыне и ветер треплет локоны черных волос. Глупости, конечно! Ей уже пошел четвертый десяток лет, и, казалось бы, такие мечтания не для нее.

Зулия вышла замуж в 14. Муж старше ее на 20 лет, взял в дом третей женой, никогда не бил, но и не разговаривал особо. Она пугалась его: колючий взгляд из-под лохматого малахая, железные зубы, жующие жгучий, до одури, «нос». Он носил автомат и подолгу не бывал дома. Потом приходил, стягивал пропахшую дымом костров одежду и долго смотрел на огонь печи, мял хлебный мякиш, курил и молился. Он не был с ней груб по ночам, но, порой, делал ей больно… Зулия стискивала зубы, не решаясь возразить, а потом долго смотрела в звездное небо, слушая, как храпит муж, да воют на улице собаки. Звезды смотрели на нее своими ясными, но холодными глазами и, кажется, напоминали о терпении.

Она никогда не плакала: отец запретил ей это делать еще в день свадьбы: «Там другая семья. Покажешь слезы, посчитают слабой. А слабых у нас в роду не было!» Кому жаловаться? Матери и сестер рядом нет — их аул далеко, Зулия не видела их годами, но помнила, прижимая к сердцу мамин платок, да сестренкины бусы. От этого сильно-сильно сжималось сердце и щипало в носу, но она не плакала.. Не плакала она даже тогда, когда умер ее первый малыш, он родился слишком рано и само это события Зулия помнила плохо: она тряслась в лихорадке, хотела пить и звала маму... Но, судьба была к ней благосклонна и через пару лет она родила сына. После этого, в семье ее стали уважать, а муж подарил пару серег.

Жизнь ее можно было даже назвать счастливой: она родила четверых сыновей и все они были здоровы и сильны. Семья мужа приняла и не обижала. В доме появилась еще одна невестка, четвертая жена, а это значит, что муж сильный и обеспеченный человек. И значит, она уже не младшая невестка, которой каждый может дать поручение, накричать и наказать. Но только очень ей хотелось рассыпаться золотыми песчинками под солнцем и улететь отсюда далеко-далеко… Чего она хотела? Она и сама не знала. О чем-то щемило сердце, какие-то мысли лезли в голову по весне, когда она слушала хохот волн в ледяной реке, да тихонько подпевала птахам.

Тропинка вела ее, петляя среди колючих кустов и камней. Скоро тут все покроет снег, голодные волки спустятся с гор и будут резать нерадивых коз. Раньше аул охраняли огромные псы и пастухи с ружьями. Но теперь, когда много лет идет война, пастухи все ушли в горы. Псов нечем кормить и они разбежались или передохли. Зулия вздохнула, вспомнив, как прошлой зимой у соседей волк загрыз девочку. А может, это сделал не волк, а одичавший пес или шайтан….

Она шла по дороге, сжимая в руках корзинку с лепешками и сыром. Вот там, у ручья ее должен ждать муж. Он велел ей приносить еду каждую жуму (пятницу). Иногда, он передавал что-то для своего отца, старого полуслепого аксакала. Патроны, какие-то бумаги или деньги. Она никогда не спрашивала ни о чем, просто делала то, что он велел. Иногда, к ручью никто не приходил. Она тихо ждала до обеда и уходила, прикрыв корзину листьями.

Вот и сейчас, она сядет на корягу, и будет долго глядеть в воду. Мокрые камушки в реке очень красивы: разноцветные, блестящие, как конфеты! В детстве она даже лизала их, но камни оставались невкусными и холодными. Она улыбнулась и подставила щеки лучам.

Может, она уснула, а может, это лесной дух подкрался к ней… Но у ручья она увидела человека. Совсем мальчика, в стеганых одеждах и с винтовкий. Парнишка смотрел на нее и улыбался. Как пришел он, Зулия не слышала. Она даже не испугалась, боясь пошевелиться, словно этот лесной озорник может исчезнуть.

— Ты такая красивая.

Он спрыгнул к ней и быстро, пока она не успела одернуть руку, взялся за корзину, накрыв ее ладонь своей.

— Постой, одну минуту, постой. Я тебя не обижу, клянусь!

Его глаза смотрели на нее. Она видела раскрасневшиеся щеки, и ей очень хотелось вытереть грязное лицо этого нахала. Еще мгновение, и Зулия вскочила, как дикая кошка и побежала по тропинке. Сердце бешено стучало. Нет, не от страха, а от чего-то волшебного. Что-то случилось с ней только что! Ей хотелось смотреть в эти черные глаза и ощущать на своем лице его дыхание. Ей хотелось трепетать под его горячей рукой и прикасаться к его щекам. Что-то горячее, прекрасное и невообразимо легкое поселилось у нее в душе. Зулее казалось, что за спиной растут два крыла и сейчас она парит по небу, а не по тропинкам гор.

Ночью она смотрела на звезды и знала, что у нее теперь есть тайна. Если кто-то узнает, то ее убьют за подобные мысли. Нет, никто не узнает! Это ее счастье! Ее личное, сильное, безрассудное счастье… Это с мыслями о нем будут проходить скучные вечера зимы. Это к нему она будет улетать в солнечной реке весной…

Через два дня настал траур — хоронили мужа. Женщины рвали на себе волосы, кричали и разрывали одежды. Зулия расцарапала свое лицо, понимая, что он больше никогда не придет. Что-то окровавленное, бесформенное принесли мужчины из гор, от того ручья, где Зулия оставляла корзину. Она даже не понимала, как это могло случиться. Что там вообще произошло? И что вообще творится в этом мире мужчин? Это война. Она идет где-то далеко, но она рядом и в ней участвуют многие. Что знает об этом женщина? Быть может, после, когда утихнет горе, ей что-то объяснит холодный ветер, пришедший с Афганских гор…

Gauree

Выбор редакции в конкурсе «Бабье лето» (из серии «Вивальди. Четыре времени года»).