“Иероглиф”

Отрывок из романа Наталии Орбениной-Зорич
***
- Вот что, милая, мы с тобой уговорились, что я не серый волк и не душегуб с ножиком. Так что прекрати дрожать и говори толком, - в голосе следователя послышалось плохо скрытое раздражение.
- Я, сударь, от того начать не могу, что не знаю, как подступиться. - она помедлила, собралась с духом. - Ну, да ладно. Барин молодой, тот, что с хозяйкой были, вы его на кладбище видали… - начала девица.
- Лавр Когтищев - племянник профессора Соболева? - уточнил следователь.
- Да-с, он фотографическим делом увлекается. Фотокарточки свои часто приносит в дом, господам показывает. Так вот зимой дело было, еще до Рождества, пришел он по обыкновению отобедать к господам - он у них, то есть у дяди своего, всегда покушать любит - пришел, стало быть, и пальто мне подает в прихожей, да трость, шапку, перчатки еще у него такие кожаные, дорогие…
Сердюков завозился на стуле, выражая нетерпение. Девушка между тем продолжала дотошно перечислять все предметы, кои она приняла от гостя.
- Я уж все повесила, как подобает, и тут только приметила, что на столике, что у зеркала в прихожей стоит, остался его портфель. Я хотела его взять да понести следом за господином Когтищевым в столовую. А он вроде как открыт оказался. Не заперт. Вы только не подумайте, ваше высокоблагородие, я бы ни за что его не открыла, Боже упаси! Ни-ни! Я его только легонечко тронула, а он и распахнулся весь! Карточки-то и посыпались на пол. Я мигом бросилась собирать да обратно запихивать - что на них было, я и не смотрела. А только вдруг две мне прямо в глаза так и бросились. Одна, первая, там барыня моя изображена. Вернее только одна её голова, а все прочее в песке! А рядом еще одна такая же голова, вроде как мужская, мне показалось. И будто я угадала кто это, да разглядывать было некогда. Удивилась я еще, как такое могло быть, барыня моя и вся целиком в песке? Голова точно сама по себе! И другая рядом!
- Что ж тут удивительного, если господа твои в Африку ездили, в Египет. Может, и впрямь зарылись в песок?
Горничная от этих слов даже руками всплеснула.
- Да как же можно, сударь, о моей барыне такое говорить! Она дама очень к чистоте привередливая. Песчинку не допустит на подоле или на ботиночке. А тут, поди-ка! Целиком! Я так изумилася, что и вторую карточку взялась глядеть. А там, царица небесная, барин наш молоденький, Петр Викентьевич, весь в язвах, в струпьях весь, и вроде как умирает! У меня аж руки затряслись, я эту карточку опять уронила, как испугалась. Жуть-то какая!
- Погоди, погоди, - удивился следователь, - когда, говоришь, было то? Под Рождество? Ты не путаешь?
- Бог с вами! - девушка махнула на полицейского рукой. - Память у меня крепкая.
- Выходит, ты увидела фотографический снимок болезни и смерти Петра Соболева за несколько месяцев до того, как это случилось?
- То-то и оно! Я оттого и боялась сказать, что не знала, как такое может быть. Образования у меня нету, буквы кое-как слагаю, но все ж умом постигнуть могу, что вперед самого дела-то фотографической карточки быть не может. Или может? - добавила она с сомнением.
- Черт знает что! - следователь не скрывал своего недоумения…�

Автор: Наталия Орбенина-Зорич

О романе "Иероглиф"
Санкт-Петербург, начало XX века, мистическая загадка убийства, волнующая любовь… Творчество Наталии Орбениной-Зорич порадует Вас красивым русским языком и удивит неожиданной развязкой.
В произведение "Иероглиф" легла в основу история, приключившаяся с девушкой Серафимой, которую выдали замуж за пожилого, но зато известного историка.
По служебным делам, он с экспедицией отправляется в Египет и берет с собой красавицу-жену. Знали бы они, что знойное солнце Египта сожжет дотла все, чем они жили раньше! На стол к следователю ложатся фотоснимки, на которых отчетливо проявилось будущее героев…