Москва под прицелом, 2 часть

Квартира у крестного большая. Красивая, новая, с дорогущим евроремонтом. В спальном районе Москвы в Новых Черемушках.
- И ты здесь живешь? - хором спросили тройняшки. - Замечательно!
И начали прыгать на диване.
- Мы решили с женой дать вам ключи. Располагайтесь, как хотите. А сами у дочки… В Зеленограде, - говорит святой крестный и поблескивает нимбом.

***
- Слушай, а наш крестный вменяемый? - спрашиваю я вечером мужа.
- Я вот тоже целый день думаю. Даже закурить захотел. Хотя никогда этого не делал, - нервничает муж и теребит рубашку.
Все мы в предчувствии завтрашнего.

***
Ну и разумеется. Пока я была с Машей у доктора на консультации по зрению, наш папа как всегда смотрел телевизор на кухне. Помешивая изредка кашу, то ложкой, то… О! БОЖЕ! Это пульт!!! Ну а дети как всегда тусовались сами по себе. Но папа забыл, что это была не наша квартира и в этот момент с детьми не было ни мамы, ни Маши, ни парализатора - ДВД. Ничего успокоительного не было в супердоме! Поэтому дети радовались свободе! Им было реально скучно в новой, упакованной в евроремонт квартире.

Серега скакал козликом. Он, как потом выяснилось, подумал, что он покоритель Эвереста. То взбирался на диван с разбегу, то попой съезжал, накрывшись одеялом-лавиной. Такие покорения даром не проходят. Некоторые люди, покорившие Эверест, теряют друзей в лавине, рации, палатки, обмороженные конечности, да мало ли.. а могут так совсем себя там потерять. Расплатой в этом покорении стала люстра. Усмехнувшись, она рухнула на пол и даже звякнула на прощание на итальянском, что мол, глупые бамбино! Фиг вам такую купить, я же из каталога!!! И моего прихода из Италии ждали целый год. Глупые сибирские валенки!

Весь евродом начал охать и ахать... Особенно дорогой белый дубовый пол (который так бережет хозяйка). Серега решил убрать следы покорения. И налил воды в большой комнате. Видно, что-то он хотел добавить на пол из химии. Но тут его идею перехватил лазутчик Мишка. Все, что взяли сверху, все бутылочки и скляночки, тут же были открыты и вылиты на пол, на кровать, на кожаные, какие-то запредельные «англицкие» диваны.

Химии была ядерная. Я не знаю, где трудится жена крестного, но думаю, на ядерно-химическом заводе. Потому что эта голодная химдрянь тут же сделала свое дело: проела обшивку, прогрызла лак пола, промуровала полистероливый плед. Наступила химическая война. Вонь по квартире стала быстро распространятся. Но быстрее вони оказались Мишка и Сережка, они закричали, потому что этот запах щипал глаза и нос.

На крик о начале войны прибежал папа и от испуга и удивления сел на итальянский стул с размаху. И стул развалился… Он тоже был коллекционный, но не смог в этот признаться. Не успел.

Саня в это время изображал невменяемого хакера. Он включал и выключал, ругаясь, компьютер, перенастраивая пароли. Это единственное, что он умеет делать с компьютерами, не желающими показывать «смешарики». Уже после нашего отчаливания жена крестного целую неделю ждала настройщика, вспоминая нас, разумеется, добрыми словами.

Пока папа приходил в сознание от мысли, что мы натворили. Храбрый Мишка вытащил из рюкзака фломастеры и решил скучную венецианскую штукатурку украсить. Художник работал на славу! Читатели журнала «Дом снаружи и внутри» на месте хозяйки поблагодарили бы автора шедевральных решений за использование в декоре минипримитивизма. Но жена крестного не была читателем. Она очень некстати зашла с пирожками. И увидев все происходящее, стала тихонечко сползать по стенке.
- Так, сказала она! Я отсюда теперь никуда не уйду!!! - и нимб над ее головой сменили рожки, в глазах появился огонь и, сняв плащ, она поправила хвост, чтобы не запнуться.

***
Эту ночь на кровати и на диване не спал никто. Диван и кровать были заняты делом: они внутренне разлагались под бытовой химией. А так как мы от диванов только разумом отличаемся, все побоялись той же участи. Поэтому спали на полу на одеялах и при открытых окнах. А вот Вера Павловна жестко спала на газете. Мы ее очень жалели. И не только мы. Коллеги по работе привезли ей работу на дом, и она что-то писала в тетрадочки, считала и подчеркивала. Короче, это был внутренний протест жены крестного. И это у нее хорошо получалось.

Мы даже хотели уехать и жить в гостинице. Но крестный поговорил с протестующим и решил «понизить процентные ставки по кредитам, а также раздать землю голодым и униженным» (ну я не знаю, до чего они договорились, но протестующий был вразумлен).

***
Кстати, я первая сообщила крестному по телефону о происходящем в квартире 212.
Он добротно и смачно помолчал, потом сказал:
- Все, что должно сломаться, сломается, в конце-то концов.
В это время Москва вспыхнула ярким светом. Это крестный вышел из офиса на Новом Арбате.
- Осанна! -закричали москвичи внутренним голосом.

***
- Ведь это Москва? - спросил Сережа, вытаскивая из-под дивана зеленый осколок люстры.
- Москва.
- Я читал, что девочка Женя в Москве сорвала цветик-семицветик, и он склеил мамину вазу...

... Пришлось в обед идти на поиски цветка.

***
Пока происходил разгром квартиры номер 212, мы с Машей томились в ожидании врача-светилы. Я всегда думала, что в Москве самое лучшая медицина, особенно детская. Что к детям так относятся прекрасно, что если что-то заболит, то диагноз поставят правильно и верно. На самом деле, все правильно: в Москве самая лучшая медицина. Единственно, что все лучшие врачи спрятаны в ворохе какой-то денежной шелухи. И чтобы докопаться до жемчуга, надо постараться… Хороший врач - это для Москвы больной вопрос, в прямом и переносном смысле.

У меня была простая цель - спросить, что делать с Машенькиными глазами, операцию или нет. Потому что твердого ответа в Красноярске я не нашла. Интуиция меня не подвела, и я выбрала НИИ имени Сеченова. Вот тут-то в очереди я наслушалась от бедный москвичей ужастики в здравоохранении.
- На всем делают деньги!
- Создали систему частных клиник по высасыванию у родителей денег. На каждой станции есть маленькая клиника «Косые глазки» (название я изменила), которые в итоге образуют корпорацию «Незамутненный взгляд». Сказать врачу "здравствуйте" - тут 1000. До свидание еще 1000. Просто проверить зрение - 2500. Подобрать очки - 3000. И один врач не может это сделать. Там у них их три и каждому платить. Секта какая-то!!!

Мамочки в очереди прошлись по всем государственным и коммерческим клиникам. В государственных не отвечает регистратура и очереди такие, что можно нового ребенка в них родить, а в коммерческих врачи настраивают денежные насосы...

В принципе, НИИ тоже далеко не ушел. Познакомить себя и Машу со врачом стоило 2500 рублей.
- Да операция нужна. Только вначале надо познакомиться с профессором - 5000 рублей. Потом сдать анализы - 10000 рублей. Ну и операция - от 30000 до 60000 рублей. У нас еще все минимально.
- Да, я не сомневаюсь, - вздохнула я.

***

Как бы мне этого ни хотелось, но пришлось познакомиться с московской медициной еще ближе. На этот раз мы с Санькой катались на каталке по НИИ травмотологии под руководством Леонида Рошаля.

Даша Мосунова