Как я умирала

Мое сердце остановилось в тот момент, когда я дожаривала котлеты (на слабом-слабом огне, как полагается, чтобы «хрустящая корочка и сочно внутри»).

За окном кухни бушевала буря из пожухлых листьев, ветер срывал желуди с дубов и бросал их горстями в окно, сизые тучи наводили уныние на мою и без того депрессивную душу, и сердце в полной гармонии с погодой сказало – баста!

Белым милым облачком вылетела я из собственного рта, отметив при этом, что лежу вполне пристойно, аккуратно, и даже подол халата на месте. В доме никто ничего не заметил, сын упивался мультиками, муж изучал газету и дремал, так что мой предсмертный писк не был услышан.

Оставив домочадцев без ужина, но зато с трупом на кухне, я стала плавно просачиваться в форточку, мыслями вся уже там – наверху.

Больше всего на свете мне хотелось выспаться и отдохнуть в сладком ничегонеделании. Будущее рисовалось мне смесью санатория и дорогого СПА-салона, в который при жизни я так и не сходила…

В таких мечтах я пролетела сквозь стаю безумных желудей, напрасно пытавшихся проткнуть меня во многих местах, полюбовалась рисунком подмерзших луж, покрытых мозаикой из кленовых и дубовых листьев, последний раз глянула на окна своей квартиры и, набирая высоту, устремилась к далеким сияющим воротам.

Но, похоже, душа моя была измучена не меньше тела, и резонно рассудив, что вечность не волк, я решила поспать здесь и сейчас. Улеглась на свинцовую с виду, но мягкую тучку и вознамерилась вволю отоспаться – без будильника, без комаров и без богатырского храпа над ухом.

Но неудачница она и на небе неудачница.

Кто-то толкнул меня в бок и, обернувшись, я увидела пухлую тетку с помятым лицом. Тетка уселась на мою тучку и тихо, но твердо спросила: «Туда?»

– Туда, туда, – покорно закивала я головой, с тоской представляя себе предстоящий нудный разговор с коллегой по несчастью (или по счастью?).
– Ты бы не торопилась, – так же тихо и так же твердо сказала тетка. – Там тоже не мед и вообще...
– Что вообще? – резво начала я вопрошать приставучую женщину, но осеклась: смешно было устраивать свару в таком месте.
– Ты не рычи, ты послушай, – не отставала соседка по туче. – Ты что думаешь, ад не хуже твоей жизни, а рай так просто благодать? Во-первых, насчет рая. Не тянете вы, замордованные и потухшие, на праведниц. Нет у вас ни любви настоящей, ни терпения истинного, ни доброты реальной, а только бесконечные усталость и тоска.

Знаешь, чем занимаются в раю такие, как ты? В серых одеждах (а не в белых, как остальные), бродят они толпами по райским кущам и вытирают пыль с арф да вычесывают блох у львов и ягнят.

Теперь про ад. Не обижайся, но их главный утверждает, что запах вашей депрессии перебивает запах серы и вызывает у него головную боль.

Грешите вы раз в жизни и крайне неумело, кстати, и вспоминаете потом об этом до самой пенсии. Пакостите мелко и без шика, одним словом, не берет он вас, не нужны вы там.

Огорошенная такой тирадой, я начала мучительно соображать, что же мне теперь делать. Тетка сочувственно посмотрела на мои страдания и сказала:

– Вали-ка ты, девонька, домой. Котлеты подгорят, муж голодный, дите немытое. Вали…
– Не хочу! – вырвался у меня тихий визг. – Ты хоть скажи мне, будет у меня там, внизу, просвет? Будут любовь, здоровье, удача, деньги, наконец?

Тетка потупилась и ответила: «Все у тебя, девонька, будет по-старому, не надейся. Иди домой, ты там нужнее, хоть и не намного, честно говоря…»

– Ладно, я поняла, ухожу, – обреченно махнула я рукой и пошла на снижение.

За время моего отсутствия погода заметно улучшилась. Закатное солнце переливалось в ленивом листопаде, легкий ветерок кружил над моим домом, агрессивные ранее желуди чинно лежали на асфальте, и детвора во дворе собирала самые толстые для осенних поделок.

Через окно кухни я увидела врачей, вяло хлопочущих над моим телом, и мужа, обзванивающего родню и с какой-то радостной дрожью в голосе сообщающего им про состояние клинической смерти.

Тут сзади мне дали пинка. Я влетела в форточку и потом в свой рот, который уже был освобожден от кислородной маски – из-за тщетности усилий...

Финал безнадежный

…И уже изнутри увидела, как открываются мои глаза.

Я пролежала месяц в больнице, два в санатории, и теперь у меня все в порядке.

Только вот котлеты я больше не жарю. Но это пустяки – сына ими кормят в школе, да и от мужа по вечерам попахивает смачными домашними котлетками. Жизнь идет, все как у всех, все нормально и до тошноты серо: небесная тетка сказала чистую правду.

Финал альтернативный

…И уже изнутри увидела, как открываются мои глаза.

Этими глазами я увидела бледное лицо мужа, уронившего телефон от удивленного вскрика фельдшерицы, и неожиданно для себя самой улыбнулась ему. А он растерянно улыбнулся в ответ и вдруг стал так похож на того милого и доброго юного балбеса, за которого я выходила замуж много лет назад.

И я подумала: а фигу тебе, тетка, а мы еще пободаемся, а мы еще ого-го, а мы еще увидим небо в алмазах. И пободалась, и увидела, но это уже другая история, в которой уже нет ничего мистического и осеннего.

ЗОТ

Статья победилa в конкурсе «Мистическая осень» (из серии «Вивальди. Четыре времени года»).