Автор текста — Александра Кленова, журналист и телеведущая
Мое поколение — людей, которым сейчас вокруг 30 — те, кто постарше, любят иронично называть снежинками. Хрупкими, чувствительными, боящимися трудностей и малодушно желающими комфорта. Одна моя знакомая придумала ещё более хлесткое сравнение: поколение аксолотлей.
Аксолотль — мексиканский родственник лягушки, достигающий половой зрелости без превращения во взрослую особь. Сравнение с ним прямо говорит: размножаться-то вы научились, а вырасти так и не выросли.
Нас часто обвиняют в инфантильности. Но почему-то сплошь и рядом под ней подразумевается нежелание героически преодолевать трудности.
Нас часто обвиняют в инфантильности. Но почему-то сплошь и рядом под ней подразумевается нежелание героически преодолевать трудности.
Мы действительно не любим усложнять себе жизнь.
Не понравилась фирма, потому что начальник — самодур? Ищем другое место.
Поняли, что отношения зашли в тупик? Расходимся, а не пытаемся убедить себя, что склеенные черепки — то же самое, что целая чашка.
Не понравилась фирма, потому что начальник — самодур? Ищем другое место.
Поняли, что отношения зашли в тупик? Расходимся, а не пытаемся убедить себя, что склеенные черепки — то же самое, что целая чашка.
Не нравится город, в котором мы живем? Уезжаем в другое место, а не утешаемся давно устаревшей поговоркой «Где родился, там и пригодился».
Устали от общения с токсичными родственниками, которые бесцеремонно лезут с советами и критикой? Прекращаем общение и добавляем номера в черный список.
Мы не любим смиряться, терпеть и не понимаем, зачем карабкаться в гору, если можно ее просто обойти. А освободившееся время пригодится для более интересных и приятных занятий — хобби, общения с близкими, чтения любимых книг…
Настало время задать интересный вопрос: почему мы, «снежинки», так трепетно относимся к своему душевному и физическому комфорту? Почему именно наше поколение печется о своих личных границах — будто назло родителям, которые и понятия-то такого не знали.
Устали от общения с токсичными родственниками, которые бесцеремонно лезут с советами и критикой? Прекращаем общение и добавляем номера в черный список.
Мы не любим смиряться, терпеть и не понимаем, зачем карабкаться в гору, если можно ее просто обойти. А освободившееся время пригодится для более интересных и приятных занятий — хобби, общения с близкими, чтения любимых книг…
Настало время задать интересный вопрос: почему мы, «снежинки», так трепетно относимся к своему душевному и физическому комфорту? Почему именно наше поколение печется о своих личных границах — будто назло родителям, которые и понятия-то такого не знали.
Уже догадались, да? Беда в том, что за плечами у каждой третьей, а то и у каждой второй «снежинки» за плечами очень несчастливое детство. Мы — поколение нежеланных детей, которых рожали, потому что так положено, потому что у всех подруг уже есть малыши, потому что семье с детьми дадут квартиру.
Среди наших отцов и матерей очень мало людей, которые становились родителями по своему желанию, а не под влиянием среды. Их сыновей и дочерей видно сразу. Спокойная уверенность в себе, которая есть только у любимых детей, считывается моментально.
Большинство же из нас были детьми нелюбимыми, чем-то из области неприятного «надо». Поэтому с нами особенно не церемонились. Стандартные методы воспитания в моей семье и во многих других были простыми и жестокими: наорать на расшалившегося ребёнка, избить его ремнем, в лучшем случае — поставить на весь вечер в угол.
Нас редко хвалили за успехи — получать пятерки было детской обязанностью.
С наших щек не вытирали слезы боли или обиды, нас не обнимали и не утешали. Больно? Терпи, тебе еще рожать!
Нам не подтыкали одеяло перед сном, не наливали какао утром, нас не спрашивали, что нас беспокоит.
Все детство психика «снежинок» непрерывно проходила краш-тест. Стоит ли удивляться, что мы, в большинстве своем травмированные, страдающие от неуверенности в себе, сейчас избегаем лишних потрясений?
Большинство же из нас были детьми нелюбимыми, чем-то из области неприятного «надо». Поэтому с нами особенно не церемонились. Стандартные методы воспитания в моей семье и во многих других были простыми и жестокими: наорать на расшалившегося ребёнка, избить его ремнем, в лучшем случае — поставить на весь вечер в угол.
Нас редко хвалили за успехи — получать пятерки было детской обязанностью.
С наших щек не вытирали слезы боли или обиды, нас не обнимали и не утешали. Больно? Терпи, тебе еще рожать!
Нам не подтыкали одеяло перед сном, не наливали какао утром, нас не спрашивали, что нас беспокоит.
Все детство психика «снежинок» непрерывно проходила краш-тест. Стоит ли удивляться, что мы, в большинстве своем травмированные, страдающие от неуверенности в себе, сейчас избегаем лишних потрясений?
Конечно, на наше детство наложило отпечаток время. Мы росли в криминально-неустроенные девяностые годы и знали: родителям не до нас. Они устают на работе, так что нечего озадачивать их пустяковыми детскими проблемами. Пристают во дворе? Разберись самостоятельно, научись давать сдачи или просто не ходи там, где хулиганы. Учительница обижает, придирается к внешности или одежде? Не обращай внимания! Не нравится коллектив в классе? Даже не думай о переходе! Ты что, всю жизнь будешь бегать от трудностей?
«Трудности надо преодолевать!» — этот лейтмотив сопровождал «снежинок» все детство. Только ближе к тридцати годам я поняла: он лжив и совершенно бесполезен. Лучшие проблемы — те, которых удалось избежать или подавить их в зародыше.
Это как с тяжелой болезнью: прекрасно, если человек победил ее после долгой борьбы, но еще лучше, если он не болел вовсе. Поэтому и я, и многие другие представители моего поколения стараемся заняться «профилактикой» жизненных трудностей.
Это как с тяжелой болезнью: прекрасно, если человек победил ее после долгой борьбы, но еще лучше, если он не болел вовсе. Поэтому и я, и многие другие представители моего поколения стараемся заняться «профилактикой» жизненных трудностей.
Недавно в Сети обсуждали крик души некоего мужчины, жена которого не хочет рожать ребенка в ипотечной двушке. Женщина считает, что подходящие для родительства условия — это своя трехкомнатная квартира, по машине у каждого в семье и возможность отдать ребенка в частный сад и частную школу.
В комментариях под историей жену ожидаемо обозвали зажравшейся инфантилкой, которой подавай идеальные условия. А я обратила внимание на возраст мужчины, недовольного позицией супруги. Ему 36 лет. Она, скорее всего, на 2-4 года младше — то самое «поколение снежинок». И я не вижу в ее позиции ничего инфантильного. Наоборот, женщина проявляет здравый смысл, стараясь получше подготовиться к такому серьезному событию, как рождение ребенка.
Да, мы хотим жить в комфорте. Мы не хотим растить наших детей, боясь, что нас могут «попросить» из квартиры из-за невыплаченной ипотеки. А еще мы не собираемся создавать семью или, например, уходить с фриланса на «приличную» работу в офис только потому что «так нужно». Более того, на нас вообще не действует заклинание «есть такое слово — надо!»
В комментариях под историей жену ожидаемо обозвали зажравшейся инфантилкой, которой подавай идеальные условия. А я обратила внимание на возраст мужчины, недовольного позицией супруги. Ему 36 лет. Она, скорее всего, на 2-4 года младше — то самое «поколение снежинок». И я не вижу в ее позиции ничего инфантильного. Наоборот, женщина проявляет здравый смысл, стараясь получше подготовиться к такому серьезному событию, как рождение ребенка.
Да, мы хотим жить в комфорте. Мы не хотим растить наших детей, боясь, что нас могут «попросить» из квартиры из-за невыплаченной ипотеки. А еще мы не собираемся создавать семью или, например, уходить с фриланса на «приличную» работу в офис только потому что «так нужно». Более того, на нас вообще не действует заклинание «есть такое слово — надо!»
«Снежинки» — едва ли не первое поколение, которое поставило этот лозунг под сомнение. Кому надо? И зачем надо? Мы за разумный эгоизм. Сначала — свои интересы, потом интересы близких, друзей и коллег, знакомых, и в последнюю очередь — посторонних людей и общества в целом.
По сути, это отражение старого доброго принципа «живи сам и давай жить другим». Мы не любим, когда к нам пристают с непрошеной критикой, но мы и не стремимся никого критиковать сами. Мы хотим жить так, как нравится нам – не для совести, а для радости, если перефразировать цитату из «Покровских ворот».
И как бы нас, «снежинок», ни упрекали, что мы не готовы к существованию в реальном мире, мы знаем, что ответить.
Не надо путать жизнь и выживание.
Мы готовы к жизни — у нас, как правило, есть образование, работа и четкое понимание того, что нам нужно. Именно нам, а не маме, троюродной тете Маше, соседу Михалычу и проходящим мимо людям.
А выживание, состоящее из терпения, страдания, самоотречения и преодоления трудностей, без которых вполне можно обойтись, мы готовы любезно оставить нашим критикам.
И как бы нас, «снежинок», ни упрекали, что мы не готовы к существованию в реальном мире, мы знаем, что ответить.
Не надо путать жизнь и выживание.
Мы готовы к жизни — у нас, как правило, есть образование, работа и четкое понимание того, что нам нужно. Именно нам, а не маме, троюродной тете Маше, соседу Михалычу и проходящим мимо людям.
А выживание, состоящее из терпения, страдания, самоотречения и преодоления трудностей, без которых вполне можно обойтись, мы готовы любезно оставить нашим критикам.
