AD
- Мне не нравится моя жизнь, - сказала бы я психоаналитику, если бы ходила к нему.
- Так заведите себе другую, - сказал бы психоаналитик, к которому я хотела бы ходить.
Другая жизнь – это жизнь моих пациентов. Я окружаю себя их историями и только так сохраняю способность существовать.
- Елена Михайловна, нужно что-то делать. Я совершенно не могу работать. Я сажусь за холст, сижу 10 минут, а потом словно просыпаюсь и не понимаю, что я делаю. Я уверена - это что-то серьезное. Мне нужна консультация специалиста. И не говорите про климакс. Невролог, психиатр, нейрохирург… В общем, кто там занимается головой? – это спрашивает Ольга С., моя постоянная клиентка. После выхода на пенсию она увлеклась творчеством.
- Кто занимается головой?
Хороший вопрос. Если бы был специалист «по голове», я сама бы пошла к нему и лечилась бы самозабвенно.
- Ольга, чтобы вы были спокойны, я направлю вас на консультацию к неврологу. А пока, я вам рекомендую пройти курс заместительной гормонотерапии.
- Зачем мне гормоны? – Ольга делает ударение на слове «мне». – Я еще слишком молода, чтобы травить себя химией.
Приходится идти на лесть:
- С помощью гормонов вы станете еще лучше выглядеть и дольше сохраните цветущий вид.
Цветущий вид Ольгу устраивает, она соглашается с назначениями и уходит «творить», а я провожаю ее до ресепшена, просто чтобы размять ноги.
Возле моего кабинета сидит женщина. Она говорит по телефону.
- Я так счастлива, Настя, ты не представляешь! А вот тебя не хватает. После твоего отъезда, я словно без души осталась. Приятельниц много, поплакаться есть кому, а вот радость делить не с кем, боюсь – позавидуют. Ты приезжай, я тебя с Сашей познакомлю, близняшек поцелуешь – не все друг на друга по интернету смотреть. Как тебя угораздило уехать так далеко? Прости, мне пора. Целую. Женщина видит меня и сворачивает разговор.
- Здравствуйте, – она улыбается безмятежной улыбкой счастливого человека. – Вы - Елена Михайловна? А я к вам. На УЗИ. Вообще, я в районной поликлинике наблюдаюсь…
Она говорит на ходу, но это не напрягает. У нее приятный голос и вообще она вся целиком приятная, солнечная. Я немного завидую ее подруге. И правда, как ее угораздило уехать так далеко?
- Доктор, у которого я наблюдалась с малышками…у нас девочки, близняшки, – она говорит «у нас», как будто я знакома с ее мужем Сашей, - так вот на последнем осмотре она настаивала на УЗИ молочной железы…нащупала что-то там. А что такое УЗИ в поликлинике? Запись, очередь, ехать куда-то нужно. В общем, мне посоветовали ваш мед.центр. Я думаю, что все это ерунда – в груди, в смысле. Но провериться надо. Правильно?
- Конечно, Татьяна, - пока она говорит, я успеваю посмотреть ее карту, - всем женщинам необходимо раз в полгода проверять молочные железы.
- Полгода - это часто, когда у вас на руках две егозы сразу. Оставить-то не с кем. Мама умерла. Лучшая подруга – далеко. Разве что мужа уговорить посидеть – так это чаще, чем раз в полгода и не случится.
Я улыбаюсь, представляя, как ее муж сражается с двумя крохами, пока она занимается «собой».
Тем временем на экране появляется картинка, и на солнце в моей душе наползают тучи. Не зря волновался доктор из «районной», ой, не зря. Ее левая грудь похожа на заросший кораллами риф. Опухоль, довольно большая, вытягивает щупальца во все стороны. Я не онколог, я не могу ставить окончательный диагноз, но выглядит все очень тревожно.
- Да, ваш муж – герой. Мама бы тут точно не помешала. Очень сочувствую, – мне важно знать, что там с мамой, поэтому я стараюсь вывести ее на откровения.
- Это жизнь. Мама рано ушла, в 46. Рак молочной железы. Вот почему я стараюсь вовремя проверяться.
Ну почему все так? Почему именно она, именно сегодня и именно ко мне? Я не люблю риторику, я не даю оценок, но я совершенно не готова сообщить этой солнечной женщине, что ей, ее мужу и двум маленьким девчушкам предстоит серьезное испытание.
- Я очень хочу внуков вырастить. Это же так здорово – внуки. Да что там внуки? Саша мальчика хочет. А может быть и двух – у него в роду двойни, – Татьяна продолжает говорить, и я вдруг понимаю, что она боится. Так боится, что говорит, просто чтобы не оставаться в тишине. – Вы закончили? Все в порядке?
- Да, закончила. Татьяна, ваш доктор – отличный специалист. Она вовремя увидела проблему. У вас опухоль, довольно обширная. Поражена только одна железа – левая. Я не могу определить точно на данный момент злокачественное новообразование или доброкачественное. Нужно обследование: маммография, биопсия, МРТ, консультация онколога и многое другое. Но вам совершенно точно нужно заняться своим здоровьем срочно.
- Я так и знала. Я знала, что этим закончится. Мама так мучилась последние месяцы… Боже мой, что будет с девочками? Они совсем крошки, – ее лицо некрасиво вытягивается и она начинает тихо подвывать, опустив голову и качаясь из стороны в сторону.
- Татьяна, вы что, хороните себя? Бросайте этот цирк! – мне нельзя так говорить, это неприлично, я на работе, но ей нужен шок. – Вы ведете себя не как мать двоих детей, а как девчонка. Никому не будет легче, если вы будете плакать. Это – первое. А второе – с чего вы решили, что все так плохо? Да, опухоль, да наследственность, да, возможно, даже онкология. Но это не приговор. Я могу привести вам сотни примеров излечения рака молочной железы.
- Сотни – это другое. А мамы нет, – Татьяна больше не плачет. Она просто смотрит в одну точку. – Я не хочу операцию.
- Татьяна, я не имею права как врач-акушер-гинеколог ставить вам окончательный диагноз. Это предварительный диагноз. Но я обязана дать вам совет: ничего не бойтесь. У вас дети, у вас жизнь впереди, операция отработанная, при должном и своевременном подходе все должно пройти хорошо. У нашего медицинского центра огромное количество партнерских медицинских учреждений: больницы, клиники, НИИ. У вас будет персональный медицинский ассистент, который поможет вам пройти все необходимые обследования, решит все вопросы с госпитализацией и даже с операцией, если будет нужно. У вас все будет хорошо. РАК – НЕ ПРИГОВОР. Главное – не тяните, и тогда у ваших внуков будет чудесная бабушка.
Мы очень долго еще говорили потом. О детях и мужьях, о больницах и последствиях операции, о химиотерапии, о диагнозах и исходах. Я нарушила расписание и сильно задержалась. Я взяла ее телефон и обещала звонить, раз мамы нет и подруга далеко.
Дома на меня снова навалилось отвращение к собственной жизни. Муж пришел через пару минут после меня. И пришел только физически. Скинул куртку, сел за комп и исчез, будто и не приходил.
- Сережа, я ухожу, – сказала я, глядя ему в затылок.
- Опять работа? – спросил он, не поворачиваясь.
- Я ухожу от тебя, Сережа. Совсем. Я не могу так жить. Прости.
Моя сегодняшняя пациентка стоит на грани жизни и старается ее сохранить. Я, не видевши горя, думаю, как свою жизнь разрушить. Она старается остаться в своем мире, а я хочу уйти из своего. Она боится за будущее своих детей, а я решаю судьбу своих в одиночку. Имею ли я на это право?
- Так заведите себе другую, - сказал бы психоаналитик, к которому я хотела бы ходить.
Другая жизнь – это жизнь моих пациентов. Я окружаю себя их историями и только так сохраняю способность существовать.
- Елена Михайловна, нужно что-то делать. Я совершенно не могу работать. Я сажусь за холст, сижу 10 минут, а потом словно просыпаюсь и не понимаю, что я делаю. Я уверена - это что-то серьезное. Мне нужна консультация специалиста. И не говорите про климакс. Невролог, психиатр, нейрохирург… В общем, кто там занимается головой? – это спрашивает Ольга С., моя постоянная клиентка. После выхода на пенсию она увлеклась творчеством.
- Кто занимается головой?
Хороший вопрос. Если бы был специалист «по голове», я сама бы пошла к нему и лечилась бы самозабвенно.
- Ольга, чтобы вы были спокойны, я направлю вас на консультацию к неврологу. А пока, я вам рекомендую пройти курс заместительной гормонотерапии.
- Зачем мне гормоны? – Ольга делает ударение на слове «мне». – Я еще слишком молода, чтобы травить себя химией.
Приходится идти на лесть:
- С помощью гормонов вы станете еще лучше выглядеть и дольше сохраните цветущий вид.
Цветущий вид Ольгу устраивает, она соглашается с назначениями и уходит «творить», а я провожаю ее до ресепшена, просто чтобы размять ноги.
Возле моего кабинета сидит женщина. Она говорит по телефону.
- Я так счастлива, Настя, ты не представляешь! А вот тебя не хватает. После твоего отъезда, я словно без души осталась. Приятельниц много, поплакаться есть кому, а вот радость делить не с кем, боюсь – позавидуют. Ты приезжай, я тебя с Сашей познакомлю, близняшек поцелуешь – не все друг на друга по интернету смотреть. Как тебя угораздило уехать так далеко? Прости, мне пора. Целую. Женщина видит меня и сворачивает разговор.
- Здравствуйте, – она улыбается безмятежной улыбкой счастливого человека. – Вы - Елена Михайловна? А я к вам. На УЗИ. Вообще, я в районной поликлинике наблюдаюсь…
Она говорит на ходу, но это не напрягает. У нее приятный голос и вообще она вся целиком приятная, солнечная. Я немного завидую ее подруге. И правда, как ее угораздило уехать так далеко?
- Доктор, у которого я наблюдалась с малышками…у нас девочки, близняшки, – она говорит «у нас», как будто я знакома с ее мужем Сашей, - так вот на последнем осмотре она настаивала на УЗИ молочной железы…нащупала что-то там. А что такое УЗИ в поликлинике? Запись, очередь, ехать куда-то нужно. В общем, мне посоветовали ваш мед.центр. Я думаю, что все это ерунда – в груди, в смысле. Но провериться надо. Правильно?
- Конечно, Татьяна, - пока она говорит, я успеваю посмотреть ее карту, - всем женщинам необходимо раз в полгода проверять молочные железы.
- Полгода - это часто, когда у вас на руках две егозы сразу. Оставить-то не с кем. Мама умерла. Лучшая подруга – далеко. Разве что мужа уговорить посидеть – так это чаще, чем раз в полгода и не случится.
Я улыбаюсь, представляя, как ее муж сражается с двумя крохами, пока она занимается «собой».
Тем временем на экране появляется картинка, и на солнце в моей душе наползают тучи. Не зря волновался доктор из «районной», ой, не зря. Ее левая грудь похожа на заросший кораллами риф. Опухоль, довольно большая, вытягивает щупальца во все стороны. Я не онколог, я не могу ставить окончательный диагноз, но выглядит все очень тревожно.
- Да, ваш муж – герой. Мама бы тут точно не помешала. Очень сочувствую, – мне важно знать, что там с мамой, поэтому я стараюсь вывести ее на откровения.
- Это жизнь. Мама рано ушла, в 46. Рак молочной железы. Вот почему я стараюсь вовремя проверяться.
Ну почему все так? Почему именно она, именно сегодня и именно ко мне? Я не люблю риторику, я не даю оценок, но я совершенно не готова сообщить этой солнечной женщине, что ей, ее мужу и двум маленьким девчушкам предстоит серьезное испытание.
- Я очень хочу внуков вырастить. Это же так здорово – внуки. Да что там внуки? Саша мальчика хочет. А может быть и двух – у него в роду двойни, – Татьяна продолжает говорить, и я вдруг понимаю, что она боится. Так боится, что говорит, просто чтобы не оставаться в тишине. – Вы закончили? Все в порядке?
- Да, закончила. Татьяна, ваш доктор – отличный специалист. Она вовремя увидела проблему. У вас опухоль, довольно обширная. Поражена только одна железа – левая. Я не могу определить точно на данный момент злокачественное новообразование или доброкачественное. Нужно обследование: маммография, биопсия, МРТ, консультация онколога и многое другое. Но вам совершенно точно нужно заняться своим здоровьем срочно.
- Я так и знала. Я знала, что этим закончится. Мама так мучилась последние месяцы… Боже мой, что будет с девочками? Они совсем крошки, – ее лицо некрасиво вытягивается и она начинает тихо подвывать, опустив голову и качаясь из стороны в сторону.
- Татьяна, вы что, хороните себя? Бросайте этот цирк! – мне нельзя так говорить, это неприлично, я на работе, но ей нужен шок. – Вы ведете себя не как мать двоих детей, а как девчонка. Никому не будет легче, если вы будете плакать. Это – первое. А второе – с чего вы решили, что все так плохо? Да, опухоль, да наследственность, да, возможно, даже онкология. Но это не приговор. Я могу привести вам сотни примеров излечения рака молочной железы.
- Сотни – это другое. А мамы нет, – Татьяна больше не плачет. Она просто смотрит в одну точку. – Я не хочу операцию.
- Татьяна, я не имею права как врач-акушер-гинеколог ставить вам окончательный диагноз. Это предварительный диагноз. Но я обязана дать вам совет: ничего не бойтесь. У вас дети, у вас жизнь впереди, операция отработанная, при должном и своевременном подходе все должно пройти хорошо. У нашего медицинского центра огромное количество партнерских медицинских учреждений: больницы, клиники, НИИ. У вас будет персональный медицинский ассистент, который поможет вам пройти все необходимые обследования, решит все вопросы с госпитализацией и даже с операцией, если будет нужно. У вас все будет хорошо. РАК – НЕ ПРИГОВОР. Главное – не тяните, и тогда у ваших внуков будет чудесная бабушка.
Мы очень долго еще говорили потом. О детях и мужьях, о больницах и последствиях операции, о химиотерапии, о диагнозах и исходах. Я нарушила расписание и сильно задержалась. Я взяла ее телефон и обещала звонить, раз мамы нет и подруга далеко.
Дома на меня снова навалилось отвращение к собственной жизни. Муж пришел через пару минут после меня. И пришел только физически. Скинул куртку, сел за комп и исчез, будто и не приходил.
- Сережа, я ухожу, – сказала я, глядя ему в затылок.
- Опять работа? – спросил он, не поворачиваясь.
- Я ухожу от тебя, Сережа. Совсем. Я не могу так жить. Прости.
Моя сегодняшняя пациентка стоит на грани жизни и старается ее сохранить. Я, не видевши горя, думаю, как свою жизнь разрушить. Она старается остаться в своем мире, а я хочу уйти из своего. Она боится за будущее своих детей, а я решаю судьбу своих в одиночку. Имею ли я на это право?