AD
«История государства Российского в 12-ти томах», Николай Карамзин
Выдающийся русский литератор и историк XIX века посвятил этому фундаментальному труду последние 22 года своей жизни. События, описанные в книгах, охватывают период с древнейших времен до начала XVII века.
Понимая историю человечества как движение всемирного прогресса, как борьбу разума с заблуждением, Карамзин предложил читателям новое понимание общего хода русской истории и отдельных событий.
В частности, он сделал акцент на психологическом анализе исторических личностей и мотивов их действий.
Понимая историю человечества как движение всемирного прогресса, как борьбу разума с заблуждением, Карамзин предложил читателям новое понимание общего хода русской истории и отдельных событий.
В частности, он сделал акцент на психологическом анализе исторических личностей и мотивов их действий.
«Николай II. Жизнь и смерть», Эдвард Радзинский
Один из выдающихся популяризаторов русской истории посвятил эту книгу последнему русскому царю, который кропотливо делал записи о своей жизни с четырнадцатилетнего возраста вплоть до дня расстрела в возрасте пятидесяти лет в Екатеринбурге.
Эти заметки, а также другие архивные свидетельства позволили написать объемный портрет самодержца, чья смерть закрыла целую эпоху в русской истории. Задачей автора было восстановить историческую справедливость и дать последнее слово самому Николаю II.
Эти заметки, а также другие архивные свидетельства позволили написать объемный портрет самодержца, чья смерть закрыла целую эпоху в русской истории. Задачей автора было восстановить историческую справедливость и дать последнее слово самому Николаю II.
«После тяжелой продолжительной болезни. Время Николая II», Борис Акунин
Борис Акунин убежден, что этот том его отечественной истории — самый важный. Предыдущие были лишь подготовкой к этому глубокому анализу причин гибели государства.
Отдавая себе отчёт в том, что этой эпохе посвящено больше литературы, чем всей остальной отечественной истории вместе взятой, автор предлагает своеобразный анамнез болезни страны, которая привела к революции — это знание может помочь справиться с ней при следующем обострении.
Отдавая себе отчёт в том, что этой эпохе посвящено больше литературы, чем всей остальной отечественной истории вместе взятой, автор предлагает своеобразный анамнез болезни страны, которая привела к революции — это знание может помочь справиться с ней при следующем обострении.
AD
AD
«Между Европой и Азией. История Российского государства. Семнадцатый век», Борис Акунин
В XVII веке в России зародилось третье по счёту государство. Оно возникло в результате Смуты и просуществовало меньше столетия. Борис Акунин пишет об этом времени как о потерянном, когда страна топталась на месте.
По мнению автора, наиболее тугим узлом эпохи было её начало. Смута была сопоставима по масштабу с кризисом, который повторится в России лишь триста лет спустя, в начале ХХ века. Кроме того, считает Акунин, именно в XVII веке нужно искать корни некоторых острых проблем, которые остаются нерешенными и поныне.
По мнению автора, наиболее тугим узлом эпохи было её начало. Смута была сопоставима по масштабу с кризисом, который повторится в России лишь триста лет спустя, в начале ХХ века. Кроме того, считает Акунин, именно в XVII веке нужно искать корни некоторых острых проблем, которые остаются нерешенными и поныне.
«Фаворит», Валентин Пикуль
Свита делает короля. По мнению Пикуля, в случае с Екатериной II эту расхожую фразу следует понимать буквально. Императрица не рискнула бы титуловаться «Великой», если бы ее не окружали русские люди, подобные ее фавориту Потемкину. В свою очередь, Потемкин никогда не стал бы «князем Таврическим», если бы его миновала любовь Екатерины.
Не зря еще Пушкин предрекал: «…имя странного Потемкина будет отмечено рукою истории», а Герцен позже писал, что «историю Екатерины Великой нельзя читать при дамах». Имена этих людей, спаянные единой страстью и ненавистью, общими викториями и поражениями, нерасторжимы для русской истории.
Не зря еще Пушкин предрекал: «…имя странного Потемкина будет отмечено рукою истории», а Герцен позже писал, что «историю Екатерины Великой нельзя читать при дамах». Имена этих людей, спаянные единой страстью и ненавистью, общими викториями и поражениями, нерасторжимы для русской истории.
А по специальному промокоду EVAAB вы получите 20% скидку на ЛитРес: Абонемент!