На ваш суд...

Сразу предупрежу, сие графоманство не мое, но был спор по поводу того что я слишком была критична назвав все нижеперечисленное, набором слов. Прошу, Вас рассудить, все же кто прав?


"и жил где-то в окрестности Омута и, в частности, на его берегу, печальный оборень-вервольф...
и никто не знал, откуда от такой взялся и почему такой печальный...
Омут привечал его из жалости, не зная, как ему помочь... впрочем, тот не выказывал внешней нужды в помощи, равно как и в жалости...
никогда он не превращался в человека... жил себе волком... валялся на травке, грелся на солнышке(которое, впрочем, не оч. любил), выл на луну, мучался от блох в шкуре и тараканов в голове...
а как он выл!
многие либо пугались этого воя, либо плакали, его услыхав, ибо густая, вязкая, словно спекающася кровь тоска была в нём... и боль, острая как бритвенное лезвие, но тупая, как старый, ржавый иззубренный кинжал из дрянной стали...
но одно объединяло всех, кто слышал эти гимны Ночи и Луны: никого они не оставляли равнодушными...
так и обретался он в окрестостях омута, то появляясь, то исчезая серой, под цвет печали, тенью в зелёном, под цвет глаз и тоски, лесном сумраке...

Оборотень тоже когда-то искал фею, но не смог найти…
Этому помешало тёмное начало в его душе, ведь он пусть и частично, но всё же оставался порождением Хаоса, ведь только им было присуще свойство менять форму…
Ещё он когда-то пытался найти любовь… но не смог сохранить её… тогда-то его душу сковал вечный мертвящий мороз…. Какое-то время о ещё пытался что-то сделать, найти, возвратить, спасти… но потом… сердце его замёрзло… и не могло оттаять больше. Точнее могло, но это бы убило его обладателя… пока он странствовал по миру на верном коне и с холодным сердцем он и получил своё нынешнее прозвище: Всадник Из Льда… после этого он ещё долго странствовал по миру… он был там, где убивают… в сотнях битв он участвовал, копыта его боевого коня попирали земли десятков княжеств и королевств… много жизней он оборвал или сломал, но, в конце концов, он устал и от этого… после одной из кровопролитных битв в холодном, негостеприимном краю он сидел, глядел на холодные скалы, покрытые льдом, как и его сердце… тяжкие мысли глодали его душу… он поделился ими с Дайроном воином, бродячим песнопевцем, поэтом и писателем, вот что тот написал:

«…С серого, безрадостного неба, временами, срывался редкий снежок. Лёгкий, но холодный ветер крутил его, бросал из стороны в сторону и завывал в щелях скал. Было тихо, будто всё вокруг, кроме вечного странника – ветра, перестало издавать какие бы то ни было звуки. Было вроде бы и не холодно, но хотелось устроиться у огня, с чашей вина, подогретого с мёдом и специями. Вдалеке я увидел знакомую непомерно тонкую и высокую фигуру в сером плаще и стальном доспехе устроившуюся, казалось, на самом сильном ветру и самом неудобном камне.
Он сидел на обломке скалы и глядел вдаль, на холодные отроги гор. Седые волосы, обрамляющие его молодое лицо, и доспех голубой стали, с серебряной снежинкой на груди, были забрызганы чужой кровью а них осело уже немного снега, будто бы о сидел совершенно неподвижно. В стороне лежали шлем и щит с надписью :”Hold Fast” и гербом: сердце, цвет которого перетекал из иссиня-чёрного на левом краю в снежно-белый на правом, на вершине сердца горел огонь, с нижнего конца свисали ледяные сосульки. На коленях его лежал меч… его меч… Химера звался этот меч. Не простой это был клинок, но порождение не только великого кузнечного искусства, но и великой магии: клинок обладал собственным разумом и мог менять свою форму по воле хозяина, причём менять в очень больших пределах. Сейчас клинок имел вид полутораручного «бастарда» с лезвием, сделанным, будто бы из молочно-белого, полупрозрачного стекла, края лезвия были как-то странно размыты, на конце рукояти горел зловещим красным огнём живой глаз… на бедре в кобуре висел пистолет-пулемёт с зачарованными пулями и ручной лучемёт-дезинтегратор – «адская плеть», как часто его звали для простоты…
- А, вот и ты… Я ждал тебя. - проронил он не оборачиваясь, затем, после паузы, во время которой будто вспоминал что-то давно забытое, полу утвердительно спросил: – Мы опять победили, верно?
- Да – ответил я – Что случилось? Почему ты вышел из боя? Ты ранен?
- Ранен? Хм, можно сказать и так. Я давно ранен в самое сердце, и рана эта не затянулась, а загнила и теперь эта гниль разъедает мою душу подобно какой-нибудь алхимческой дряни…
- Что такое ты говоришь?
- Ты ведь не был знаком со мной раньше и не знаешь, во что я превратился… Я не нравлюсь себе… - как-то по-детски закончил он.
- О чём ты?! – вскричал я – Ты ведь лучший боец! Вспомни, ведь только я и ты остались в живых из Королевской Гвардии…
- Не напоминай мне про Гвардию! – с болью в голосе прорычал он.
Особенно злой порыв ветра взметнул его плащ, подобно крыльям гигантской птицы. Он обернулся и я, в который раз, удивился его странной, но притягательной внешности: прямые белые, но не бесцветные, волосы обрамляли худое, бледное, острое лицо с тонкой, будто пергамент, кожей. На этом скорбно вытянутом лице горели загадочным пламенем пронзительно-зелёные глаза. Особенно удивительным было то, что снежинки, садившиеся на ему кожу не таяли, а при дыхании изо рта не вырывались клубы пара.
- Вспомни Барристана, Герольда, Брандона, Аэлгора, Арвальда, Нестора и Томмена!
- Я помню! От них и не осталось ничего кроме наших с тобой воспоминаний! Мне надоело это безумие! Я ухожу!
- Ты не можешь! – ужаснувшись закричал я – Этим ты предашь их! Их память!
- Я предал их в тот момент, когда начал осознавать бой не как суровую необходимость, а как удовольствие и смысл моего существования! – закричал он, а затем криво усмехнулся: - Да-да, именно существования, потому что это не жизнь…
- Не забывай: мы всё ещё солдаты, ты присягнул королю и королевству, ты гвардеец короля!
- Солдаты разбитой армии королевства, которого не существует, гвардейцы мёртвого короля. - горько улыбнулся он - Мы не солдаты, а партизаны между этими двумя понятиями большая разница.
- И всё равно! Ты сказал слова!
- Ты всегда был таким идеалистом… Ах, если бы ты знал, сколько я за свою жизнь видел нарушенных обетов и клятвопреступников!
В морозном воздухе вместе с падающими снежинками повисло неловкое молчание.
- Вижу, переубеждать тебя бесполезно. – вздохнул я - Но куда ты пойдешь?
- А ведь сейчас в Нильфгаарде весна… - мечтательно изрёк он и с горечью закочил: - Весной лёд тает всегда, только я никогда…
- Даже если ты доберёшься до Нильфгаарда, то что дальше? Тебя разыщут и схватят! Награда за наши головы соблазнит даже святого!
- Ну, я могу уплыть в Валлирию или Вольные Города… А вообще, у меня осталось достаточно кимберлитовых кристаллов, чтобы купить себе место на звездолёте Вольных Торговцев.
Мне вдруг стало очень страшно: меня покидал мой друг, соратник, тот, кто не раз спасал мне жизнь, с кем мы делили хлеб и мясо, мёд и вино. С кем, как мне кажется, я странствовал годы, а знаком был и того дольше. Ветер кружил снег, трепал его белые, как крылья лебедя, волосы и серый, с кровавым подбоем, плащ.
- Ты уйдёшь, а что делать мне? – почти всхлипнул я - Я не смогу…
Он встал, подошёл ко мне и положил мне на плечо руку без латной перчатки. Я в очередной раз удивился, как эта тонкая, почти бесплотная длиннопалая ладонь с окрашенными в чёрный цвет ногтями может разить врага клинком с такой удивительной силой и точностью, ведь магия клинка была тут явно не причём: обычным мечом он действовал столь же смертоносно. Бледное, почти белое лицо его носило на себе печать давней, неизбывной скорби. На тонких, бескровных губах была грустная улыбка и, клянусь, в его зелёных глазах стояли слёзы. Но в чёрных колодцах зрачков горел огонёк странной решимости.
- Ты сможешь, не даром же ты выжил наряду со мной.
- Но я не смогу командовать так же хорошо, как ты! Что мне делать?
- Когда я уйду, сделай то, что я собирался но не смог: отпусти ребят по домам, к семьям, у кого они остались.
- А как же охотники узурпатора? Они выловят нас по одному!
- Наверное мне следовало сделать это давно… Я проанализировал последние новости. Ныне сидящий на троне правит мудро. Как ни странно, но он хороший правитель. Сдайтесь и присягните ему, так будет лучше для всех, поверь мне.
- Что? Да в уме ли ты? Присягнуть какому-то выскочке!? Немыслимо!
- Сделай это! Так будет лучше. Валите всё на меня. Скажите, что я вас заставлял идти в бой и так далее, но в последнем бою получил рану и умер, тело вы сожгли на костре вместе с конём, а всё остальное… Доспех и оружие я оставлю, предъявите их как доказательство моей гибели…
- А как же ты сам?
- У меня есть оружие получше. Тем более что его никто не отнимет.
- О чём ты? – удивился я, ведь он никогда не говорил со мной подобным тоном.
- Идём. Ты всё поймёшь.
Мы вошли в его палатку, обставленную весьма скупо. Он какое-то время ходил по ней, брал в руки вещи, касался карт, пергамента, перьев, стен палатки… он прощался… присел на жёсткий походный стул и спросил:
- Ты всё хорошо запомнил?
- Да.
- Хорошо, тогда смотри.
Он снял с себя доспех и остался в простом сером дублёте. Собрав кое-что из вещей и, в частности, небольшой мешочек с кимберлитовыми кристаллами и кинжал, он свернул всё это в плотный узел.
- Вы должны сделать сегодня ещё одну вещь. – Обратился он ко мне. – во-первых: найдите подходящего ко мне по комплекции покойника и сожгите его сегодня вечером на костре, лучше, если бы ты сделал это сам. А второе… убейте Вили и сожгите вместе с ним… жаль коня, он был мне хорошим соратником, но так нужно. Хорошо, что Леда погибла… отдать приказ убить её я бы не смог… хоть она и была просто собакой, но я к ней был очень привязан… это всё… золото раздайте нуждающимся… Прощай, ты был отличным другом, но теперь… мы не увидимся боле, увы… мне жаль, но это так. Ты был последним моим другом, кто остался в живых… Мы долго и тяжко бились на этой проклятой войне… но всякой истории приходит конец… - он судорожно вздохнул – сколько хороших ребят погибло… а за что? Надеюсь, что всё же не зря… похоже, что приходит конец и Легенде о Последних Гвардейцах Короля. Думаю, тебе следует организовать Гвардию при новом короле… а я… мне… мне пора уходить… Прощай, друг, прощай…. Я многого не сказал… но… это и не нужно вовсе… А теперь последний фокус…
Он отошёл от меня на несколько шагов, в центр палатки. Раздевшись он бросил одежду на походный лежак.
- Смотри! – воскликнул он и тут же его тело свела необъяснимая судорога. Он упал на пол и начал стремительно меняться и вот предо мной лежал не мой друг и соратник, а огромный серый зеленоглазый волк, точнее – лютоволк.
Поднявшись, он глянул на меня глазами моего друга… Эти глаза говорили: «Ну вот, ты и понял всё. Пора. Прощай…»
Подхватив пастью, узел с вещами он вышел из палатки. Не веря своим глазам я вышел вслед. Он стоял у кромки леса и смотрел на меня… он прощался… он знал, что не свидимся мы боле… ему было грустно, но это была светлая грусть… он будет помнить… всегда…
Уложив на земь узел с вещами он запрокинул голову и протяжно завыл… а затем, не оглядываясь, скрылся в лесу…
- Прощай, Николас, прощай друг. – прошептал я - Прощай, последний Гвардеец… - и затем сквозь слёзы - Прощай, Всадник Из Льда…
Больше я его не видел…»
Такова история того Серого Странника, что живёт близ Омута…

… а ещё оборотень баловался писательством, да стихосложением.
(примеры сего благородного творчества здесь не приведены, во избежание новой порции едких заявлений о собственном неудовольствии, о, якобы, засорении форума, от различного рода неосознанных личностей)
И вот, однажды, решившись, он направился к Омуту, задать важный для себя экзистенциальный вопрос. Вопрос этот долго вызревал в его воспалённом разуме и облекался в надлежащую форму, наиболее подходящую для лёгкого усвоения Омутовскими сущностями с целью наиболее полного дохождения смысла его (вопроса) до оных.
Придя на берег Омута он устроился там, ожидая сам не зная чего.
Настал вечер. Дорожка от света заходящего солнца вызолотила поверхность Омутовской воды червонным багрянцем и пропала. Свет дня в очередной раз умер, чёрный бархат неба озарился блеском алмазов звёзд. На беспощадных небесах зажглись знакомые рисунки созвездий: Valacirca, Niellune, Menelmacar и другие… Взошёл куцый этой ночью серпик умирающей луны...
Тут наш герой ощутил как его, вдруг, будто кто-то толкнул…
И он решился: подойдя к самой кромке воды он вопросил, обращаясь, будто бы, к собственному отражению в непроглядно-чёрных этой странной ночью водах."

Впрочем, сей автор, много еще чего накатал, но все остальное в том же духе. Если Вы это осилили то боьшое Вам спасибо, если даже и оставете комментарий, то нет предела моему счастью

Уфф... первых двух абзацев хватило... Больше не смогла. И правда, набор. :)

А я только один осилила :-(

Ужас какой-то. Сами читайте этот бред!

шо это было????? Мрак!!!!

На мой взгляд - просто какой-то бред...А зачем это вообще нужно как-то оценивать ?

Ну бред. А вообще, стандартная фэнтезятинка. Имеет своего читателя.

Мля! (дочитав до конца) Ну я так и знала, что это толкинистский фанфикописец отметился. :)))

Дочитать до конца не смогла - действительно бред...

Можете закидать меня тапками, но мне понравилось! :-Р Неплохой такой стеб на фэнтезийную тему ;-) И насчет набора слов не согласна, вполне связно изложено, а изобилие и витиеватость эпитетов и метафор вполне увязывается с избранным жанром.

Ужасс! :-(
(с транслита)

Все-таки терпеть не могу фентези! (лишний раз в этом убедилась)