COVID: Первое Апреля

«Каждый контакт — потенциально инфицированный».
Светлана Васильевна Краснова

COVID, ежедневные сводки «состоит на лечении, выписано, в ОРИТ», больница в Коммунарке, Денис Проценко, Роспотребнадзор предупреждает, граждане мойте руки, карантин, #сидитеженаконецдома! Странно начинается суббота на изоляции москвичей по домам, обещал же себе не читать ковидные новости, и так уже сочатся изо всех щелей. Нет! Полез в соцсети. Но почему в медиапространстве почти одна только «Коммунарка»? Даже президента с мэром потеснила. А как же две огромные столичные инфекционные больницы?

Старейшая московская больница, «Соколинка» ИКБ-2. Крупнейшая многопрофильная инфекционная клиника, одной из первых вставшая на борьбу с главным событием года. Надеюсь, смогу добавить в ее медийную картинку живой информации - фактуры, людей с космическими приборами наперевес и прочих радостных моментов. Спешу на помощь!

Прилетел. Сегодня первое апреля, международный День Дурака. В руках у меня пачка бумаг - ИНН, дипломы-сертификаты, направления к наркологу и психиатру, обходной лист, фотографии, амбулаторная карта и результаты кучи анализов.

⁃ Прививки нужно будет сделать, - говорит мне терапевт.
⁃ Какие?
⁃ Менингококк, гепатит В, дифтерия-столбняк.
⁃ Хорошо. Только не все сразу!

Если собрался работать в инфекционном стационаре, пусть даже специалистом по работе «с городом и миром», ну то есть в пресс-службе, вакцинация от опасных инфекций все же необходима. Не так страшен ковид, как менингит! Зато с корью все в порядке, титр антител в 11 раз превышает нормативный. Можно сразу посылать в очаг коревой вспышки и даже без скафандра! Спасибо родному мединституту, заразился и переболел на третьем курсе. Корь, кстати, тоже не сахар. Неделю в полукоматозе гипертермии запомнил накрепко. Люди, прививайтесь! И в карантине сидите! Для собственной же пользы.

Буду для начала фиксировать впечатления от всего, куда попаду, что увижу и с кем поговорю. И транслировать героические будни знаменитой московской больницы на Соколиной Горе в медиапространство. Флагманский многопрофильный стационар, все-таки!

Медицинский небоскреб

Главное восемнадцатиэтажное здание инфекционки-соколинки называется «АБК», административно-боксированный корпус. Я его путаю то с «акб» (аккумуляторная батарея), то с Венским центральным госпиталем «AKH» (Allgemeines Krankenhaus). Самая высотная московская больница по конструкции напоминает спэйс-шаттл. Огромный «бак» — это корпус из мельцеровских боксов с запутанной системой изолированных переходов. И тонкая «свечка» административной части.

Вся конструкция безопасна, риск заражения сведен к минимуму. Он, конечно же, не нулевой, поэтому сотрудники прививаются и заодно классифицируются отделом кадров как получатели «биологических факторов вредности». Но ведь предупрежден значит вооружен. Немало людей в метро боятся к поручням прикасаться голыми руками, мало ли кто там их трогает.

Мне выделяют кабинет на последнем этаже. Вид захватывающий, стою минут пять, наслаждаюсь. МГУ, Москва-сити, Останкинская башня. Можно открывать смотровую площадку для туристов. Главное, чтобы все прививки были!

Нужно изучить подразделения, перезнакомиться с кучей людей, подружиться, наладить систему сбора информации, подобрать сотрудников, придумать форматы, халат получить у сестры-хозяйки, заскочить к айтишникам сделать почтовый ящик, найти окно в графике главврача обсудить планы и текучку…

Одно неудобно. Лифты в медицинском небоскребе медленные.

Твои глаза, такие чистые…

Приехали двое из Департамента, снимать репортаж о больнице. Перемещаемся по этажам и корпусам: главврач Светлана, зам Анна, оператор, девушка-журналист, э муа осси.

Первым делом — роддом. Единственный в Москве родильный дом, в котором принимают роды у женщин с любой инфекцией. И с коронавирусной, само собой. В марте одни роды уже приняли. Тут важно понимать вот какой момент. Неважно, подтвержден диагноз COVID у пациентки или она всего лишь «под подозрением». Персонал действует по одному сценарию — боевому. То есть, работает в биозащите и соблюдая меры предосторожности.

Елена Викторовна Лялина, зам по акушерству и гинекологии все показала-рассказала. Оператор снимает, девушка задает вопросы. А я присоединился к челленджу «покажи свои глаза после смены в защитном костюме».

Ну как присоединился… скорее, сымитировал челлендж по облегченному варианту. Напялил респиратор, перчатки и так походил минут двадцать, неспешно и с перерывами на листание соцсетей. Что характерно, экран айфона с перчатками дружит.

Докладываю. Хреново жить в биозащите. А работать и вовсе невыносимо. Не знаю, как передать своими словами то, что уже сказано сотнями медработников в тысячах постов по всему миру. Жарко и душно. Руки потеют, лицо тоже. Снимаешь мокрые перчатки, смотришь на «руки прачки», физиономия помята и гиперемирована. Понимаешь всю ценность незатрудненного дыхания и суетность мирового экономического кризиса. Доллар подорожал? Фигня! Главное — есть свежий воздух!

Пока медиагруппа перемещается из роддома в АБК, забегаю в уже закрывающуюся столовую и за пять минут закидываю внутрь поздний обед. Готовят на Соколиной Горе хорошо. Дефицитная гречка есть.

Мельцеровские боксы

Елена Тагировна Вдовина показывает Четвертое инфекционное отделение. Мельцеровские боксы, за шлюзами пациенты, диагнозы пневмония, ОРВИ. То самое? Может быть, не знаю, врачебная тайна.

Изоляция надежная, лечение качественное, свободные койки есть. Все идет как надо.

Врач-инфекционист Мария Богданова, спортсменка-комсомолка-красавица-замужем, показывает коронный номер, так полюбившийся посетителям Ассамблеи «Здоровая Москва 2020». Переодевание в костюм экстремальной биозащиты. Нет, это не тот костюм, в котором президент посещал Коммунарку. Наша Маша защищена гораздо лучше, да еще и с интегрированным в систему фонендоскопом и в белых сапогах. Подошвы сапог, жаль, не красные!

Проходим в закрома. Современные скафандры хранятся в персональных пластиковых боксах.

«Довоенные» запасы на всякий случай — в персональных мешках. Имена на фото замазаны согласно требованию законодательства о защите персональных данных.

Модные нынче Тайвеки, живьем смотрите в соцсетях и в репортажах. А скоро и на подиумах.

ИВЛ

Заведующий ОРИТ, Владимир Борисович Ченцов. Врач и депутат. Коротко рассказал о том, отчего и почему пациенты с ковидной инфекцией доходят до «железного легкого». Да, если тебе не повезло — ты попал на ИВЛ. Но это не проблема. Проблема, это когда реанимация переполнена, персонал изможден, медикаментов и расходки не хватает. Ну как в Италии и США.

У нас все спокойно. Пока спокойно. Чтобы не было ажиотажа и тревоги, сидите дома, граждане. На карантине. Тогда система здравоохранения не крякнется, и вас в случае чего спасут.

Делегация перемещается в лабораторный корпус. Нежно потянув Ченцова под локоток, прохожу к нему в кабинет.

⁃ Владимир Борисович, как тезка тезке!
⁃ Да?
⁃ Что постить в ФБ? Стереотипными сводками уже все ленты забиты.
⁃ Нужно что-то интересное.
⁃ Что? Пациентов нельзя. Персонал — избегает. У нас все скромно трудятся. Пафоса не хотят.
⁃ Думай, Вова, думай.
⁃ Тогда остаются только личные впечатления. Все хорошо, техника в наличии, люди готовы к труду и обороне!
⁃ Устал только немножко.
⁃ Тогда я завтра утром зайду. До свидания!

ПЦР

Эти две аббревиатуры, ИВЛ и ПЦР уже знает вся страна и весь мир. Ну, может быть, кроме Африки.

ИВЛ посмотрел. А вот ПЦР-ов сегодня в лабораторный корпус новых подвезли. Старые то были ого-го, а тут еще нарастили группировку табельного оснащения. Теперь моя корова в два раза больше… пардон, теперь лаборатория ИКБ-2, одна из пяти московских ПЦР COVID лабораторий, станет выдавать на-гора еще больше анализов! А значит результаты будут получаться оперативнее и тревожность населения снизится.

Мне тут коллеги подсказывают, что в Москве уже девять лабораторий, а не пять, проводят тесты на коронавирус. Пусть девять. Хорошая новость.

В самую закрытую комнату не пустили, там никаких секретов, только опасные образцы.

Сфотографировал юных лаборанток. Пять человек. Просто остальные разбежались.

Главная проблема инфекционной больницы на Соколиной Горе —это невероятная скромность сотрудников учреждения. Они, как сговорившись, твердят: мы просто делаем свою работу, мы не хотим пиариться.

Скромность украшает, да. Но журналисты с этим не согласны!