AD
Ответы на вопросы есть, и некоторые школьники добросовестно трудятся помощниками садовника в Ботаническом саду или курьерами в ежедневной газете. Жасмин и Лена работают летом проститутками. ЕГЭ в прошлом году сдали прилично, учатся в госуниверситете. Планируют стать социологами. Или политологами.
«Или кем-нибудь таким», - загадочно говорит Жасмин. Летнюю сессию сдали досрочно. Впереди – три длинных месяца. «Трудовое лето», - тонко усмехается Жасмин. По всей видимости, ее зовут все-таки иначе, а Жасмин – творческий псевдоним. К выбору наряда Жасмин тоже подошла творчески. На ней алое платье из кружева, спина открыта, а каблуки туфель будто бы из чистого золота. Лена чуть опаздывает, но вот уже идет, шаркающей кавалеристской походкой, светлые волосы увязаны в посконную косу.
Мы встречаемся в новой кондитерской «Крем и Брюле», это чрезвычайно белая кондитерская: белые скатерти, белые стулья, белый прилавок, белые часы на белой стене и белая кухонная мебель, обозначающая домашнюю атмосферу и ее тепло. Белая одежда официантов. Лампы под белыми плафонами льют белый свет с высокого белого потолка. Суп-пюре из брокколи со сливками тоже бел и призван подчеркнуть семейный тон; ему удается. Порция капуччино - 150 рублей, эспрессо вроде бы сто, не помню. Я ем пирожное «Большая корзиночка» с творожным кремом и ягодами типа черника. Жасмин выбирает лимонный чизкейк, Лена цедит «американо» и укоризненно подсчитывает количество потребляемых нами калорий. Качнув головой, начинает рассказ: «Я ничуть не удивилась, когда вы нам позвонили. Женщины часто звонят, ищут партнерш для оживления супружеского секса. Это сезон мы как раз начали с Жасмин с такой парой – на выходные ездили на турбазу, под Рождествено. Там тетка такая толстая, жесть. Да и мужик её нормальный жиртрест».
«Ездили вдвоем?» - уточняю я.
«Мы всегда вдвоем, - кивает Лена, - так лучше всего. И запросить можно больше, и не так рискованно. И можно поржать».
«Как формируете политику ценообразования?» - изысканно спрашиваю, не решаясь кинуть плебейское «сколько стоит».
«Ой, да какая там политика, - Лена машет рукой, - три тысячи час за обеих. Если длительные какие-то сейшны, или тематические – ну там, плетки, ошейники, нестандартные проникновения – так это оговаривается каждый раз. Вот эти толстяки были любителями гомо, так каждый вынул по пятерке под конец. Раздельный бюджет, вау!»
Лена иронично смеется. Я задумываюсь над нестандартными проникновениями. Продолжает Жасмин: «Вот вы спрашиваете: как пришла в голову такая мысль. А я вам скажу, что такая мысль есть в голове у всех. У всех! – восклицает она звонко, - просто не все решаются эту мысль из себя вынуть и превратить в жизнь».
Лена поправляет: воплотить в жизнь.
«Плевать! – морщится Жасмин, - в прошлом году, перед первым курсом, меня мать к себе на службу пристроила, бумажки по папкам раскладывать. Через неделю я уже спала с их замом по потребительским кредитам. Причем так еще ужасно получилось – он меня таскал на какую-то хату, а это оказалась квартира его беременной дочери, где как бы производился ремонт. И один раз эта самая дочь пришла с проверкой отделочных работ, следом – мамаша, басила в передней, типа, мошенники, прохиндеи, проводку до сих пор не загнали. А тут мы с папашкой, в позе лотоса. То-то была встреча».
«Её сразу уволили, - комментирует Лена, - да еще с комментариями. Типа, непристойное поведение, порочащее честь семьи, бла-бла, асоциальная личность... Матери по ушам ездили. Мать ее даже побила».
«Фигня, - морщится Жасмин, мокрой тряпкой съездила по роже, и все. А что будет от тряпки? что будет от тряпки? Ни синяка, ни царапины».
«В тот же день мы разместили в инете объявление. Ну, интимные услуги, классические, и по договоренности», - переходит к сути Лена.
«Фотки чужие поставили, конечно, - подхватывает Жасмин, - и телефон специально для этого завели, новый. Личная охрана? Да ну, какая там охрана. Мы в гостинице же договариваемся, ну, чтобы комната по часам. Там есть секьюрити, если что. Но ни разу не потребовалось».
Лена перебивает: «Как это – ни разу? А когда лупоглазый вырубился? Кто визжал: милиция?!»
«Да он просто напился, - Жасмин закатывает глаза, - и подумаешь, взвизгнула пару раз».
«Чаще всего мы приходим в гостиницу к часу. Раньше не бывает записи, есть, конечно, исключения – вот один у нас, депутат, может только в субботу утром, так мы к десяти в субботу и приходим. Суета, конечно, особенно после пятничного вечера, но что делать».
Официантка в белом спрашивает, не повторить ли напитки. Девочки просят травяной чай. «Тысяч шестьдесят в месяц, - говорит Лена, - без напряга. В прошлом году я на одежду все потратила. Сейчас такой ерундой не буду заниматься, сейчас мне сто тысяч нужно на оформление рабочей визы в Америку. На следующий год летом поеду».
Улыбаясь, отвечает на незаданный вопрос: «Не знаю. Я еще не определилась. Чем там займусь».
Жасмин резюмирует: «Осенью и зимой мы не работаем. Мороки много – туда, сюда, в теплых одеждах, темнеет рано, морозы там всякие… Родители нудят, что не учишься. Да и личную жизнь нужно когда-то устраивать».
Лена соглашается с поправкой: «Сезонная работа. Правда, есть вариант. Оставить парочку клиентов. Постоянных. Или одного. Так можно от родителей съехать, пусть аренду квартиры оплачивает, и на расходы дает. У меня один на примете уже есть».
Жасмин, ревниво: «Кто это?»
Лена, округлив глаза: «Да ты знаешь! Никита. Такой, блондинистый, на синей «ауди».
Жасмин, цокает языком: «Который пахнет рыбой? Нищеброд он. Хоть и блондин» - «Он не пахнет рыбой» - «Несет, как от тухлой селедки» - «Тебе просто хочется со мной поругаться» - «Ты сама продвигала темку, что влюбляться - полный отстой» - «Я не влюбилась!» - «Я тебя умоляю!» - «Не влюбилась!» - «А кто его «в контакте» искал? А кто его тайком сфотографировал в ванной?»
Лена вспыхивает и нервно щелкает одноразовой зажигалкой. Официантка в белом ласково сообщает, что у них не курят. Не гася сигарету, Лена стремительно покидает белую-белую кондитерскую, и через большое окно видно, как она шагает туда-туда по тротуару, время от времени щелчком сбивая пепел.
«Дура, - пожимает плечом Жасмин, - где это видано – в клиентов влюбляться». Она с неистовой силою принимается, наконец, за свой чизкейк. Лицо ее становится деловым, будто бы уже наступило субботнее суетливое утро, когда нужно спешить на свидание с депутатом.
«Или кем-нибудь таким», - загадочно говорит Жасмин. Летнюю сессию сдали досрочно. Впереди – три длинных месяца. «Трудовое лето», - тонко усмехается Жасмин. По всей видимости, ее зовут все-таки иначе, а Жасмин – творческий псевдоним. К выбору наряда Жасмин тоже подошла творчески. На ней алое платье из кружева, спина открыта, а каблуки туфель будто бы из чистого золота. Лена чуть опаздывает, но вот уже идет, шаркающей кавалеристской походкой, светлые волосы увязаны в посконную косу.
Мы встречаемся в новой кондитерской «Крем и Брюле», это чрезвычайно белая кондитерская: белые скатерти, белые стулья, белый прилавок, белые часы на белой стене и белая кухонная мебель, обозначающая домашнюю атмосферу и ее тепло. Белая одежда официантов. Лампы под белыми плафонами льют белый свет с высокого белого потолка. Суп-пюре из брокколи со сливками тоже бел и призван подчеркнуть семейный тон; ему удается. Порция капуччино - 150 рублей, эспрессо вроде бы сто, не помню. Я ем пирожное «Большая корзиночка» с творожным кремом и ягодами типа черника. Жасмин выбирает лимонный чизкейк, Лена цедит «американо» и укоризненно подсчитывает количество потребляемых нами калорий. Качнув головой, начинает рассказ: «Я ничуть не удивилась, когда вы нам позвонили. Женщины часто звонят, ищут партнерш для оживления супружеского секса. Это сезон мы как раз начали с Жасмин с такой парой – на выходные ездили на турбазу, под Рождествено. Там тетка такая толстая, жесть. Да и мужик её нормальный жиртрест».
«Ездили вдвоем?» - уточняю я.
«Мы всегда вдвоем, - кивает Лена, - так лучше всего. И запросить можно больше, и не так рискованно. И можно поржать».
«Как формируете политику ценообразования?» - изысканно спрашиваю, не решаясь кинуть плебейское «сколько стоит».
«Ой, да какая там политика, - Лена машет рукой, - три тысячи час за обеих. Если длительные какие-то сейшны, или тематические – ну там, плетки, ошейники, нестандартные проникновения – так это оговаривается каждый раз. Вот эти толстяки были любителями гомо, так каждый вынул по пятерке под конец. Раздельный бюджет, вау!»
Лена иронично смеется. Я задумываюсь над нестандартными проникновениями. Продолжает Жасмин: «Вот вы спрашиваете: как пришла в голову такая мысль. А я вам скажу, что такая мысль есть в голове у всех. У всех! – восклицает она звонко, - просто не все решаются эту мысль из себя вынуть и превратить в жизнь».
Лена поправляет: воплотить в жизнь.
«Плевать! – морщится Жасмин, - в прошлом году, перед первым курсом, меня мать к себе на службу пристроила, бумажки по папкам раскладывать. Через неделю я уже спала с их замом по потребительским кредитам. Причем так еще ужасно получилось – он меня таскал на какую-то хату, а это оказалась квартира его беременной дочери, где как бы производился ремонт. И один раз эта самая дочь пришла с проверкой отделочных работ, следом – мамаша, басила в передней, типа, мошенники, прохиндеи, проводку до сих пор не загнали. А тут мы с папашкой, в позе лотоса. То-то была встреча».
«Её сразу уволили, - комментирует Лена, - да еще с комментариями. Типа, непристойное поведение, порочащее честь семьи, бла-бла, асоциальная личность... Матери по ушам ездили. Мать ее даже побила».
«Фигня, - морщится Жасмин, мокрой тряпкой съездила по роже, и все. А что будет от тряпки? что будет от тряпки? Ни синяка, ни царапины».
«В тот же день мы разместили в инете объявление. Ну, интимные услуги, классические, и по договоренности», - переходит к сути Лена.
«Фотки чужие поставили, конечно, - подхватывает Жасмин, - и телефон специально для этого завели, новый. Личная охрана? Да ну, какая там охрана. Мы в гостинице же договариваемся, ну, чтобы комната по часам. Там есть секьюрити, если что. Но ни разу не потребовалось».
Лена перебивает: «Как это – ни разу? А когда лупоглазый вырубился? Кто визжал: милиция?!»
«Да он просто напился, - Жасмин закатывает глаза, - и подумаешь, взвизгнула пару раз».
«Чаще всего мы приходим в гостиницу к часу. Раньше не бывает записи, есть, конечно, исключения – вот один у нас, депутат, может только в субботу утром, так мы к десяти в субботу и приходим. Суета, конечно, особенно после пятничного вечера, но что делать».
Официантка в белом спрашивает, не повторить ли напитки. Девочки просят травяной чай. «Тысяч шестьдесят в месяц, - говорит Лена, - без напряга. В прошлом году я на одежду все потратила. Сейчас такой ерундой не буду заниматься, сейчас мне сто тысяч нужно на оформление рабочей визы в Америку. На следующий год летом поеду».
Улыбаясь, отвечает на незаданный вопрос: «Не знаю. Я еще не определилась. Чем там займусь».
Жасмин резюмирует: «Осенью и зимой мы не работаем. Мороки много – туда, сюда, в теплых одеждах, темнеет рано, морозы там всякие… Родители нудят, что не учишься. Да и личную жизнь нужно когда-то устраивать».
Лена соглашается с поправкой: «Сезонная работа. Правда, есть вариант. Оставить парочку клиентов. Постоянных. Или одного. Так можно от родителей съехать, пусть аренду квартиры оплачивает, и на расходы дает. У меня один на примете уже есть».
Жасмин, ревниво: «Кто это?»
Лена, округлив глаза: «Да ты знаешь! Никита. Такой, блондинистый, на синей «ауди».
Жасмин, цокает языком: «Который пахнет рыбой? Нищеброд он. Хоть и блондин» - «Он не пахнет рыбой» - «Несет, как от тухлой селедки» - «Тебе просто хочется со мной поругаться» - «Ты сама продвигала темку, что влюбляться - полный отстой» - «Я не влюбилась!» - «Я тебя умоляю!» - «Не влюбилась!» - «А кто его «в контакте» искал? А кто его тайком сфотографировал в ванной?»
Лена вспыхивает и нервно щелкает одноразовой зажигалкой. Официантка в белом ласково сообщает, что у них не курят. Не гася сигарету, Лена стремительно покидает белую-белую кондитерскую, и через большое окно видно, как она шагает туда-туда по тротуару, время от времени щелчком сбивая пепел.
«Дура, - пожимает плечом Жасмин, - где это видано – в клиентов влюбляться». Она с неистовой силою принимается, наконец, за свой чизкейк. Лицо ее становится деловым, будто бы уже наступило субботнее суетливое утро, когда нужно спешить на свидание с депутатом.