AD
- Мне надо написать эссе. А я не знаю, о чем. Там цитата какая-то. Непонятная.
Сначала я, естественно, начала кричать. Я всегда забираю с высокой ноты, это позволяет детям ощущать небезразличие родителя и свою востребованность в семье.
- Блин, - кричала я в коридоре, - а почему надо вспоминать об эссе в половине первого ночи? Я не могу думать в половине первого ночи! Я в половине первого ночи могу только есть и спать!
Потом мне стало стыдно. Я же все-таки мастерица писать эссе на заданные темы. А тут ребенок, можно сказать, единственный сын. Да еще и единственная дочь вытащилась из своей комнаты и спросила:
- А можно не орать?
- Можно! – проорала я, и пошла знакомится с цитатой.
Это была прекрасная цитата.
- Мы изменили свое окружение так радикально, что теперь должны изменить себя, чтобы жить в этом окружении, - зачитал мне сын из учебника, - Н. Винер, американский ученый.
- Американский ученый, - повторила глубокомысленно, - Н. Винер.
Так я маскировала, что понятия не имею, о чем должно быть ребенкино эссе. Мы изменили свое окружение так радикально! Что!
- Ээээ, - сказала я. – Отличная тема.
- Ну, - подбадривал меня Сережа, - дальше.
Он ходил по своей маленькой комнате, со шкафа за движением наблюдал кот. На диване валялась толстовка гигантского размера. Мне стало немного грустно: а ведь давно ли сыну было полгода и он, изображая «ладушки-ладушки», не мог достать короткими ручками до большой головы? А теперь, конечно, американский ученый, Н. Винер.
- Мам, - напомнил о себе Сережа, - ну что там.
- Колобок, - не очень уверенно начала я, - надо придумать что-то парадоксальное, это порадует педагога. Вот смотри! Колобок радикально изменил свое окружение, уйдя от бабушки и дедушки. Но не смог изменить самого себя, чтобы жить в новом окружении волка, зайца и лисы. И его съели.
Сынок посмотрел на меня со смутным сожалением.
- Мама, - сказал он, - это эссе по обществознанию. Какой еще колобок.
- А чем плох колобок? – отстаивала я идею, - эпос. Мудрость русского народа. Хитрость русского зверя. То, сё.
- Не хочу колобка, - упорствовал Сережа, - не хочу хитрость русского зверя.
- Давай тогда мощь русского оружия, – предложила я отличный вариант. – План Гитлера «Барбаросса» провалился, и знаешь, почему?
- Почему, - без интереса спросил сын.
Откровенно говоря, четкого ответа я не имела.
- Ннну, очевидно, план молниеносной войны Гитлера оказался нежизнеспособным именно потому, что немецкие солдаты не смогли … эээ. Не смогли немецкие солдаты…и высшее военное руководство...
- Изменить себя, чтобы жить в окружении волка, зайца и лисы, - развязно завершил фразу сын.
Я обиделась. Вот она, неблагодарность детей! Мать подарила им жизнь, в час ночи ломает голову на дурацкие темы американских ученых, а они глумятся!
- Вот и думай тогда сам! – запальчиво выкрикнула я.
В комнату зашла дочь.
- Студень, - сказала она высокомерно.
- Что студень? – переспросили мы.
- Октябрь по-украински, - объяснила дочь и почесала голову под волосами.
- Кстати, - встрепенулся сын, - а как звали Морзе? Ну, который насчет азбуки.
- Тарас, - быстро ответила дочь
- Кажется, Николай, - одновременно произнесла я.
Морзе звали - Сэмюэль Финли Бриз. А эссе сынок написал сам. В основном про tempora mutantur et.
Сначала я, естественно, начала кричать. Я всегда забираю с высокой ноты, это позволяет детям ощущать небезразличие родителя и свою востребованность в семье.
- Блин, - кричала я в коридоре, - а почему надо вспоминать об эссе в половине первого ночи? Я не могу думать в половине первого ночи! Я в половине первого ночи могу только есть и спать!
Потом мне стало стыдно. Я же все-таки мастерица писать эссе на заданные темы. А тут ребенок, можно сказать, единственный сын. Да еще и единственная дочь вытащилась из своей комнаты и спросила:
- А можно не орать?
- Можно! – проорала я, и пошла знакомится с цитатой.
Это была прекрасная цитата.
- Мы изменили свое окружение так радикально, что теперь должны изменить себя, чтобы жить в этом окружении, - зачитал мне сын из учебника, - Н. Винер, американский ученый.
- Американский ученый, - повторила глубокомысленно, - Н. Винер.
Так я маскировала, что понятия не имею, о чем должно быть ребенкино эссе. Мы изменили свое окружение так радикально! Что!
- Ээээ, - сказала я. – Отличная тема.
- Ну, - подбадривал меня Сережа, - дальше.
Он ходил по своей маленькой комнате, со шкафа за движением наблюдал кот. На диване валялась толстовка гигантского размера. Мне стало немного грустно: а ведь давно ли сыну было полгода и он, изображая «ладушки-ладушки», не мог достать короткими ручками до большой головы? А теперь, конечно, американский ученый, Н. Винер.
- Мам, - напомнил о себе Сережа, - ну что там.
- Колобок, - не очень уверенно начала я, - надо придумать что-то парадоксальное, это порадует педагога. Вот смотри! Колобок радикально изменил свое окружение, уйдя от бабушки и дедушки. Но не смог изменить самого себя, чтобы жить в новом окружении волка, зайца и лисы. И его съели.
Сынок посмотрел на меня со смутным сожалением.
- Мама, - сказал он, - это эссе по обществознанию. Какой еще колобок.
- А чем плох колобок? – отстаивала я идею, - эпос. Мудрость русского народа. Хитрость русского зверя. То, сё.
- Не хочу колобка, - упорствовал Сережа, - не хочу хитрость русского зверя.
- Давай тогда мощь русского оружия, – предложила я отличный вариант. – План Гитлера «Барбаросса» провалился, и знаешь, почему?
- Почему, - без интереса спросил сын.
Откровенно говоря, четкого ответа я не имела.
- Ннну, очевидно, план молниеносной войны Гитлера оказался нежизнеспособным именно потому, что немецкие солдаты не смогли … эээ. Не смогли немецкие солдаты…и высшее военное руководство...
- Изменить себя, чтобы жить в окружении волка, зайца и лисы, - развязно завершил фразу сын.
Я обиделась. Вот она, неблагодарность детей! Мать подарила им жизнь, в час ночи ломает голову на дурацкие темы американских ученых, а они глумятся!
- Вот и думай тогда сам! – запальчиво выкрикнула я.
В комнату зашла дочь.
- Студень, - сказала она высокомерно.
- Что студень? – переспросили мы.
- Октябрь по-украински, - объяснила дочь и почесала голову под волосами.
- Кстати, - встрепенулся сын, - а как звали Морзе? Ну, который насчет азбуки.
- Тарас, - быстро ответила дочь
- Кажется, Николай, - одновременно произнесла я.
Морзе звали - Сэмюэль Финли Бриз. А эссе сынок написал сам. В основном про tempora mutantur et.