— Андрей, как Вы пришли в профессию? Психолог — это стечение обстоятельств или мечта детства?
— Не думаю, что кому-то интересно, как я пришёл в профессию. Давайте я лучше расскажу, как в эту профессию, возможно, придете вы, то есть читатель.
Сначала будет травма! Нет, даже не так — сначала будет ваш психотип, склонный к рефлексии, затем некий травматический опыт, потом отчаянная, но безуспешная попытка с этим справиться. Скорей всего, ничего у вас не получится, но желание покопаться в себе и в других у вас останется (а это навсегда).
Поток информации о тайнах зарождения мыслей и чувств вокруг вас будет все шире и шире, и в какой-то момент вы придете к тому, что необходимо систематизировать полученные знания с помощью образования, чтобы в этом потоке не утонуть окончательно. Вот вы уже, считай, и психолог!
— Не думаю, что кому-то интересно, как я пришёл в профессию. Давайте я лучше расскажу, как в эту профессию, возможно, придете вы, то есть читатель.
Сначала будет травма! Нет, даже не так — сначала будет ваш психотип, склонный к рефлексии, затем некий травматический опыт, потом отчаянная, но безуспешная попытка с этим справиться. Скорей всего, ничего у вас не получится, но желание покопаться в себе и в других у вас останется (а это навсегда).
Поток информации о тайнах зарождения мыслей и чувств вокруг вас будет все шире и шире, и в какой-то момент вы придете к тому, что необходимо систематизировать полученные знания с помощью образования, чтобы в этом потоке не утонуть окончательно. Вот вы уже, считай, и психолог!
— Как распознать «своего«» психолога?
— Психолог должен к себе располагать. К примеру, хирург — не обязательно, вы всё равно будете под наркозом. А с психологом вы будете говорить об очень непростых вещах, и, если контакта не будет, конструктивный разговор не получится. А то, что психолог должен быть еще и профессионалом с большим опытом, думаю, и так понятно.
— Психолог, на ваш взгляд, это скорее женская или мужская профессия?
— Мы с женщинами этот рынок поделили. Они работают с детьми, РПП и семейными отношениями — всё такое нежное. Мы — с травмами, бессознательным и тяжелыми депрессиями.
Шучу. Конечно, всё зависит от конкретного специалиста, его образования и опыта. И плохие, и хорошие специалисты есть и там, и там.
— Что должен уметь и знать хороший психолог?
— Психолог должен понимать, что к нему пришел человек со своей душевной болью, и ты должен ему помочь. Не формально отработать набор предписанных действий в рамках того или иного подхода, а помочь. Но это именно мой взгляд, есть и другие мнения.
— Как Вы повышаете свой профессиональный уровень?
— В нашей профессии можно учиться постоянно. Всегда появляются новые исследования, новые техники и подходы. Регулярно что-то читаю, посещаю курсы, семинары, конференции. Без супервизии и интервизии тоже никак. В данный момент погрузился в тему нейромедиаторов. Для самой психотерапии тема эта не особо актуальна, но интересно, что происходит на уровне нейронных связей в процессе нашей работы.
— Все ли психологи бывшие, а то и настоящие невротики?
— Если честно, не задумывался об этом. Но даже если это и так — это не самое плохое. В профессии есть «заболевания» пострашней — низкий профессиональный уровень, выгорание и непроработанные травмы. Вот где есть над чем поработать.
— Как Вы подходите к работе с клиентом, который не хочет искать пути решения своих проблем?
— Если клиент до психолога дошел — значит, работать уже хочет. Главное теперь — найти подход. Если же речь о преодолении сопротивления — это неотъемлемая и рутинная часть нашей работы.
— Ответственность в психотерапии: на ком она лежит?
— Мы говорим про ответственность за принятые клиентом решения в рамках терапии?
Ок, представьте, вы у меня в терапии, и я вам предлагаю разорвать отношения с матерью. Вы это сделаете?
Отвечу за вас: никогда, если вы этого не хотите, и, возможно, сделаете, если внутренне были к этому готовы и хотели этого сами. Психолог так, конечно, не предложит, это лишь пример.
Психолог по определению не может навязать вам действия, противоречащие вашим установкам и убеждениям. В этой теме, к сожалению, больше домыслов чем реальных опасений.
— Психолог должен к себе располагать. К примеру, хирург — не обязательно, вы всё равно будете под наркозом. А с психологом вы будете говорить об очень непростых вещах, и, если контакта не будет, конструктивный разговор не получится. А то, что психолог должен быть еще и профессионалом с большим опытом, думаю, и так понятно.
— Психолог, на ваш взгляд, это скорее женская или мужская профессия?
— Мы с женщинами этот рынок поделили. Они работают с детьми, РПП и семейными отношениями — всё такое нежное. Мы — с травмами, бессознательным и тяжелыми депрессиями.
Шучу. Конечно, всё зависит от конкретного специалиста, его образования и опыта. И плохие, и хорошие специалисты есть и там, и там.
— Что должен уметь и знать хороший психолог?
— Психолог должен понимать, что к нему пришел человек со своей душевной болью, и ты должен ему помочь. Не формально отработать набор предписанных действий в рамках того или иного подхода, а помочь. Но это именно мой взгляд, есть и другие мнения.
— Как Вы повышаете свой профессиональный уровень?
— В нашей профессии можно учиться постоянно. Всегда появляются новые исследования, новые техники и подходы. Регулярно что-то читаю, посещаю курсы, семинары, конференции. Без супервизии и интервизии тоже никак. В данный момент погрузился в тему нейромедиаторов. Для самой психотерапии тема эта не особо актуальна, но интересно, что происходит на уровне нейронных связей в процессе нашей работы.
— Все ли психологи бывшие, а то и настоящие невротики?
— Если честно, не задумывался об этом. Но даже если это и так — это не самое плохое. В профессии есть «заболевания» пострашней — низкий профессиональный уровень, выгорание и непроработанные травмы. Вот где есть над чем поработать.
— Как Вы подходите к работе с клиентом, который не хочет искать пути решения своих проблем?
— Если клиент до психолога дошел — значит, работать уже хочет. Главное теперь — найти подход. Если же речь о преодолении сопротивления — это неотъемлемая и рутинная часть нашей работы.
— Ответственность в психотерапии: на ком она лежит?
— Мы говорим про ответственность за принятые клиентом решения в рамках терапии?
Ок, представьте, вы у меня в терапии, и я вам предлагаю разорвать отношения с матерью. Вы это сделаете?
Отвечу за вас: никогда, если вы этого не хотите, и, возможно, сделаете, если внутренне были к этому готовы и хотели этого сами. Психолог так, конечно, не предложит, это лишь пример.
Психолог по определению не может навязать вам действия, противоречащие вашим установкам и убеждениям. В этой теме, к сожалению, больше домыслов чем реальных опасений.
— Помогала ли Вам профессия справляться с личностными кризисами?
— Конечно. И не только с личностными кризисами. Мне профессия когда-то помогла в прямом смысле выжить (были проблемы со здоровьем), справиться со страхами, комплексами и травмами. Кроме живота и лысины, всё хорошее, что во мне есть — только благодаря психологии.
— Чем различаются российские и западные подходы в психологии?
— В американской школе, к примеру, всё более унифицировано. Если специалист работает, скажем, в КПТ, он ведёт клиента строго в рамках КПТ. Но мне больше нравится наша школа, где большинство специалистов работают в интегративном подходе, то есть владеют несколькими техниками. Чем больше инструментов в твоем арсенале, тем быстрее есть шанс выйти на решение проблемы в рамках клиентского запроса.
— А в каком подходе работаете Вы?
— Это и есть тот самый интегративный подход. В основе, если так можно сказать, — Когнитивно-поведенческая терапия, которую я считаю мощным и универсальным средством, а дальше подключаются разные техники от работы с бессознательным до коррекции поведенческих паттернов.
— Давайте обратимся к отечественной культуре. В частности, к литературе и привычным нам Толстому и Достоевскому. С одной стороны, на основе этого культурного контекста происходит формирование психики наших детей ещё в школе. С другой стороны, всю последующую осознанную жизнь мы пытаемся от этого невроза избавиться. Какой во всем этом смысл, если мы все равно всю жизнь живём в контексте потребления вот этого невротического контента?
— Недавно попалась картинка-мем с текстом по теме Муму Тургенева: возможно, мы были бы немного счастливее, если бы в пятом классе не прочитали про то, как одинокий глухонемой мужик топит единственное существо, которое его любит…
В этом есть доля правды. А что касается Толстого и Достоевского, то некоторые произведения отечественной классики действительно лучше читать только в случае, если психика абсолютно здорова. Мы легко входим в «резонанс» с переживаниями главных героев, и при наличии того же депрессивного расстройства, это только усиливает симптомы и затрудняет процесс лечения.
— Возможна ли вообще без невроза литература, или та же живопись?
— Возможна. Тот же Поленов, Брюллов или Репин были в полной гармонии с собой и окружающим миром, при этом (или, если хотите, вопреки этому) создавали гениальные художественные произведения. Хотя, должен признать, большинство произведений искусств мирового уровня были созданы их авторами в крайне непростом психологическом или даже психическом состоянии.
— Перейдем от искусства к бизнесу. В чём, на ваш взгляд, секрет интереса к марафонам Елены Блиновской?
— Думаю, в её энергии. Она и телеведущая, и «Миссис Россия», и бизнес-леди, и многодетная мать. Конечно, это и привлекает, и заряжает энергией, которой нам всем очень не хватает.
— Конечно. И не только с личностными кризисами. Мне профессия когда-то помогла в прямом смысле выжить (были проблемы со здоровьем), справиться со страхами, комплексами и травмами. Кроме живота и лысины, всё хорошее, что во мне есть — только благодаря психологии.
— Чем различаются российские и западные подходы в психологии?
— В американской школе, к примеру, всё более унифицировано. Если специалист работает, скажем, в КПТ, он ведёт клиента строго в рамках КПТ. Но мне больше нравится наша школа, где большинство специалистов работают в интегративном подходе, то есть владеют несколькими техниками. Чем больше инструментов в твоем арсенале, тем быстрее есть шанс выйти на решение проблемы в рамках клиентского запроса.
— А в каком подходе работаете Вы?
— Это и есть тот самый интегративный подход. В основе, если так можно сказать, — Когнитивно-поведенческая терапия, которую я считаю мощным и универсальным средством, а дальше подключаются разные техники от работы с бессознательным до коррекции поведенческих паттернов.
— Давайте обратимся к отечественной культуре. В частности, к литературе и привычным нам Толстому и Достоевскому. С одной стороны, на основе этого культурного контекста происходит формирование психики наших детей ещё в школе. С другой стороны, всю последующую осознанную жизнь мы пытаемся от этого невроза избавиться. Какой во всем этом смысл, если мы все равно всю жизнь живём в контексте потребления вот этого невротического контента?
— Недавно попалась картинка-мем с текстом по теме Муму Тургенева: возможно, мы были бы немного счастливее, если бы в пятом классе не прочитали про то, как одинокий глухонемой мужик топит единственное существо, которое его любит…
В этом есть доля правды. А что касается Толстого и Достоевского, то некоторые произведения отечественной классики действительно лучше читать только в случае, если психика абсолютно здорова. Мы легко входим в «резонанс» с переживаниями главных героев, и при наличии того же депрессивного расстройства, это только усиливает симптомы и затрудняет процесс лечения.
— Возможна ли вообще без невроза литература, или та же живопись?
— Возможна. Тот же Поленов, Брюллов или Репин были в полной гармонии с собой и окружающим миром, при этом (или, если хотите, вопреки этому) создавали гениальные художественные произведения. Хотя, должен признать, большинство произведений искусств мирового уровня были созданы их авторами в крайне непростом психологическом или даже психическом состоянии.
— Перейдем от искусства к бизнесу. В чём, на ваш взгляд, секрет интереса к марафонам Елены Блиновской?
— Думаю, в её энергии. Она и телеведущая, и «Миссис Россия», и бизнес-леди, и многодетная мать. Конечно, это и привлекает, и заряжает энергией, которой нам всем очень не хватает.
— Андрей, а как Ваши близкие относятся к Вашей работе?
— Иногда советуются, иногда раздражаются. Психолог — не только профессия, но и стиль жизни. Ты за каждой фразой неизбежно видишь подтекст и начинаешь что-то для себя анализировать и интерпретировать. Когда делаешь это вслух, не всем это нравится и не все выдерживают. Но если есть хорошая обратная связь — проще. Мне делают замечание, я тут же это учитываю.
— У Вас есть взрослая дочь. Помогла ли профессия в ее воспитании?
— Я её особо и не воспитывал, наверное. Я ее просто любил и всегда был готов выслушать и понять. Это, наверное, важнее.
— Возможно ли воспитать ребенка без неврозов?
— Невроз — это не совсем вопрос воспитания. Если мы говорим о неврозе, как о следствии острых и хронических психологических травм, то избежать полностью этого невозможно. Даже если в семье было все хорошо, потом мальчик девочку бросил — и вот тебе травма.
Поэтому, если мы здесь и можем как-то ребенка от этого уберешь, то лишь дав безусловную любовь и полное принятие. Тогда и любую проблему ребенок преодолеет намного легче.
— Наши читательницы нередко высказывают мнение, что в 40+ познакомиться крайне непросто. Так ли это, и как избежать психологического барьера при знакомстве, когда тебе 40+?
— На самом деле нет особой разницы, тридцать вам, сорок или пятьдесят. Можно не любить свою внешность в двадцать и быть глубоко несчастной и одинокой. Мешают выстраиванию отношений страхи и ложные убеждения, а не то, кто мы есть и сколько нам лет. Когда человек преодолевает эти страхи, он становится увереннее, а уверенность притягивает.
А еще у нас много заблуждений относительно других. Нам кажется, что у всех прекрасные отношения и никто никому не нужен. Это не так. Идеальные отношения — редкость. Чаще мы в отношениях одиноки. Одиноки в семье, одиноки на работе, одиноки в шумной компании с друзьями. Поэтому, бессознательно или вполне осознанно, мы надеемся встретить человека, который из этого одиночества нас вытащит. Почему бы этим человеком не быть именно вам?
И еще. За страхом знакомства часто стоит идеализация другого человека. Но идеальных не бывает. У всех есть тревоги, сомнения и недостатки. Если ваш страх непреодолим, воспользуйтесь старым, но проверенным способом: наделите этого человека какими-нибудь неприглядными чертами, представьте его таким, погрузитесь в это новое чувство — и только тогда подходите. Это работает.
Ранее мы поговорили с Анфисой Чеховой о секретах красоты, отношении к диетам и воспитании сына.
— Иногда советуются, иногда раздражаются. Психолог — не только профессия, но и стиль жизни. Ты за каждой фразой неизбежно видишь подтекст и начинаешь что-то для себя анализировать и интерпретировать. Когда делаешь это вслух, не всем это нравится и не все выдерживают. Но если есть хорошая обратная связь — проще. Мне делают замечание, я тут же это учитываю.
— У Вас есть взрослая дочь. Помогла ли профессия в ее воспитании?
— Я её особо и не воспитывал, наверное. Я ее просто любил и всегда был готов выслушать и понять. Это, наверное, важнее.
— Возможно ли воспитать ребенка без неврозов?
— Невроз — это не совсем вопрос воспитания. Если мы говорим о неврозе, как о следствии острых и хронических психологических травм, то избежать полностью этого невозможно. Даже если в семье было все хорошо, потом мальчик девочку бросил — и вот тебе травма.
Поэтому, если мы здесь и можем как-то ребенка от этого уберешь, то лишь дав безусловную любовь и полное принятие. Тогда и любую проблему ребенок преодолеет намного легче.
— Наши читательницы нередко высказывают мнение, что в 40+ познакомиться крайне непросто. Так ли это, и как избежать психологического барьера при знакомстве, когда тебе 40+?
— На самом деле нет особой разницы, тридцать вам, сорок или пятьдесят. Можно не любить свою внешность в двадцать и быть глубоко несчастной и одинокой. Мешают выстраиванию отношений страхи и ложные убеждения, а не то, кто мы есть и сколько нам лет. Когда человек преодолевает эти страхи, он становится увереннее, а уверенность притягивает.
А еще у нас много заблуждений относительно других. Нам кажется, что у всех прекрасные отношения и никто никому не нужен. Это не так. Идеальные отношения — редкость. Чаще мы в отношениях одиноки. Одиноки в семье, одиноки на работе, одиноки в шумной компании с друзьями. Поэтому, бессознательно или вполне осознанно, мы надеемся встретить человека, который из этого одиночества нас вытащит. Почему бы этим человеком не быть именно вам?
И еще. За страхом знакомства часто стоит идеализация другого человека. Но идеальных не бывает. У всех есть тревоги, сомнения и недостатки. Если ваш страх непреодолим, воспользуйтесь старым, но проверенным способом: наделите этого человека какими-нибудь неприглядными чертами, представьте его таким, погрузитесь в это новое чувство — и только тогда подходите. Это работает.
Ранее мы поговорили с Анфисой Чеховой о секретах красоты, отношении к диетам и воспитании сына.
