AD
— Мила, вся ваша жизнь — это сплошной вызов. Как так получилось, что хозяйка модной империи из Санкт-Петербурга вдруг приняла ислам и поселилась в Африке?
— После потери своего бизнеса в России мне потребовалось три года упорной работы и эмоций, чтобы пройти путь от полного безденежья до прежнего уровня жизни, но уже в Италии. Однако что-то все равно было не так — я никак не могла понять чувства внутри себя, ощущения неправильности происходящего, искала ответы. Знакомая позвонила и предложила лететь в Африку, и я согласилась, на тот момент еще не осознавая, что это все изменит.
С того момента Африка стала моей жизнью, и спустя несколько лет регулярных полетов я решила остаться здесь навсегда. Желание принять ислам росло во мне уже давно, и это произошло в Турции в мечети Айя-София.
Все, что я делала последние годы в Африке, было счастьем. Все это время меня окружают люди, которые впечатляют своей добротой, открытостью, способностью делиться, не имея многого. Слушая сердце, я пошла по пути, который, уверена, предназначен для меня.
— Вернемся к началу. Вы помните, с чего начинался ваш бизнес в России? Сложно было балансировать в крайне тяжелое для страны время на стыке веков, ведь ваш бутик посещали мировые звезды и уголовники?
— Тогда Ленинград только переименовали в Санкт-Петербург. В то время для не избалованных россиян вдруг открылся мир — возможность путешествовать, люди везли из-за границы бытовую технику, продукты, парфюм. Одежда с импортными бирками стала самым желанным подарком. Я тоже поддалась этой волне и впервые посетила Италию.
А в 1993 году был открыт первый в Санкт-Петербурге мультибрендовый бутик VANITY. Я стала первой, кто привез в страну мировые бренды. Удалось лично познакомиться с мэтрами мира моды: семьей Versace, Gucci, D&G и другими. Их интересовал выход на российский рынок, и меня выбрали в качестве «проводника».
Ситуации бывали разные, люди приходили тоже разные: от политиков и актеров до матерых и известных в то время уголовников. Но благодаря характеру мне удавалось находить общий язык со всеми людьми.
— Были страшные моменты, когда хотелось бросить бизнес и жить спокойно?
— Нет, никогда желания все бросить не было. Тогда то, чем я занималась, все мое дело было смыслом моей жизни. Вкус к красоте и моде был у меня в крови, а отсутствие страха перед кем-либо и чем-либо толкало меня и мой бизнес вперед, как локомотив.
— Когда все рухнуло, был кто-то, кто протянул вам руку помощи? Почему муж забрал младшего сына и уехал в Италию?
— Когда все рушится, те люди, на которых ты рассчитываешь — именно они —пропадают и отказывают в помощи в первую очередь, как котята в мультфильме «Кошкин дом». Помогают почему-то обычные простые люди, даже малознакомые. Я сказала мужу, что ему нужно забрать младшего сына и уехать, потому что мой бизнес на тот момент уже был в руках крупных бандитов из категории убийц. А я не сдавалась — встала на тропу войны с ними. И понимала, что с моими детьми могут что-то сделать.
Старший сын был все время под присмотром няни, охранника, мамы, а младший с отцом уехали. Я переехала в элитную охраняемую квартиру ради безопасности сына. Но через некоторое время мой друг, имени которого я не готова раскрывать, сообщил, что все зашло слишком далеко, что моими же деньгами бандитская группировка оплатила массовый сговор против меня. Я забрала старшего сына и уехала.
Еще два года после я воевала с теми, кто отобрал у меня компанию, но в один момент осознала, что пытаюсь удержать то, откуда меня судьба уводит уже давно, и это отнимает слишком много моих сил.
— Писали, что Станислав Садальский был тем человеком, который сам решил отыскать вас и выразить поддержку. А куда делись остальные друзья и клиенты? Зарубежные партнеры с громкими именами?
— Все «друзья» с громкими именами сторонились меня, когда узнали, с какими серьезными людьми я нахожусь в конфронтации. Да, Стас Садальский поддержал меня, как раз когда я приняла решение оставить попытки вернуть прежний бизнес. Он мой настоящий друг, который был рядом и в роскоши, и в бедности.
Когда случаются тяжелые события в жизни, все становится похоже на «кошкин дом», никого рядом не остается. Люди не хотят быть причастны к несчастью и сторонятся тебя. Остаются рядом только крепкие духом.
Он сказал: «Начинай писать свой блог. Ты из мира моды, ты всем интересна, ты известна». Потом он часто приезжал в Италию в гости к моей семье.
А «друзья» меня сторонились. Им было неловко со мной встречаться. Уже не все хотели поддерживать былые отношения, приглашать на праздники и дни рождения. Они наблюдали, поднимусь ли я с колен, у них была выжидательная позиция. Чувство собственного достоинства не позволяло мне обратиться за помощью. Люди привыкли видеть меня сильной, роскошной женщиной, для которой неразрешимых проблем просто не существует, а я знала, что являюсь такой личностью на самом деле.
Я хочу сказать пару слов о Людмиле Борисовне Нарусовой. Она многое сделала для меня, особенно в первые годы, когда только начался ряд моих жизненных трудностей. Она часто приезжала в гости, отвлекала меня от гнетущих мыслей, была настоящей опорой и моим обществом в тот момент. Я до сих в удивлении от того, как она была добра ко мне и как приходила на помощь.
Я очень благодарна ей за поддержку. Она стала неким примером бескрайней доброты и повлияла на мои дальнейшие решения в жизни, на желание так же безвозмездно помогать людям.
— Вы смогли победить рак на третьей стадии и вернуться к полноценной жизни. Что вы почувствовали, осознав, что вам подарен второй шанс? Желание изменить все в своей жизни появилось сразу?
— После болезни осмысление произошло не сразу, оно приходило постепенно. Я занялась тем, что умела делать, и через несколько лет уже прочно стояла на ногах. Я снова могла встречать осень в Нью-Йорке, посещать выставки в Гонг-Конге, планировать встречи и перелеты. У меня вновь было все: деньги, роскошь, доверие итальянских друзей-партнеров, но что-то было не так. Внутри меня была пустота.
Та работа, которая раньше окрыляла, уже не доставляла удовольствия. Я занималась ею на автомате, потому что нужно было содержать дом, семью, планировать расходы. Я была похожа на белку в колесе, и в голове все чаще возникали вопросы: зачем это все, для чего? Мне перестали нравиться шумные приемы, показы. Я старалась свести к минимуму контакты с людьми из фэшн-индустрии.
Неожиданный звонок старой знакомой разорвал замкнутый круг! «Мила, в Африке нужна помощь, хочешь поехать?» Сказав мужу, что еду по бизнесу, я беру билет в Гвинея-Бисау, внутренне чувствуя, что это самое правильное решение.
AD
AD
— В интервью вы говорили, что любите Россию и не хотите уезжать. Но в итоге все же покинули родину и много лет прожили в Италии. Не тосковали?
— Буду честной, я больше не скучаю. Да, сильно тосковала первые пять лет, особенно по снегу в Новый Год и даче. Было тяжело, особенно, когда была жива мама. Но я не могла вернуться, даже попрощаться с ней не смогла, сердце разрывалось от боли, но я пережила и это.
Италия заменила мне Родину, я стала человеком мира — могу жить везде, в любой точке земного шара создать себе близкую обстановку, найти занятие, и для меня это место станет домом. Я научилась жить, не привязываясь к материальным вещам и месту. Я благодарна за каждый день моей жизни, где бы я его ни проводила.
Италия стала моим вторым домом, где меня всегда ждут сын и муж, а третьим — континент Африка. При этом совершенно не точно Западная Африка, я могу переехать в другую часть континента. Но на данный момент жизни мой путь проложен именно здесь.
Помогать нуждающимся детям и взрослым, делать планету лучше, насколько я могу. Когда я уезжаю отсюда, то очень скучаю по детям, по моей Африке. Россию я люблю, я там родилась, у меня очень много друзей из России. Но теперь я в Африке и приглашаю всех, приехать сюда ко мне в гости, посмотреть, почувствовать жизнь здесь. Вы тоже полюбите Африку, посетив ее однажды.
— Откуда взялось желание помогать именно альбиносам?
— Приехала, увидела этих детей, первых своих 40 детей. Это был шаттл, была казарма, сезон дождей. Детки сидели в луже в каких-то каморках. Жуть, как в фильме «Кровавый алмаз».
Я видела происходящее после войны, страшный аэропорт, тесты на Эболу. Люди, которых тогда не понимала. Грязь кругом и очень страшно. Страна тогда была совсем другая, сейчас все не так. С этого все началось. Я увидела этих детей, меня даже затошнило, я заплакала от бессилия.
«Мы живем в таком изобилии, считаем себя богами, а в этот момент столько людей страдают». Я могла оказаться в Индии, могла в другой стране, но я оказалась в Африке. И я сказала: «Вот. Я сюда приехала не зря». Когда я узнала о настоящей жизни альбиносов в Африке, приняла решение посвятить себя полностью помощи им.
Эти люди страдают всю жизнь. Местные необразованные жители дискриминируют их, называют дьяволами, духами колонизаторов. Дети-альбиносы не могут ходить в школы. Они постоянно болеют. Их не считают за людей. Поэтому этой части населения особенно нужна помощь.
— То, чем вы занимаетесь, отнимает немало душевных сил. Как вы заряжаете внутренний аккумулятор? Где берете энергию?
— Сейчас для меня нет ничего более прекрасного, чем улыбка и радость на лице ребенка, которого избавили от страданий.
— Бывает желание сдаться и отказаться от ежедневного столкновения с человеческим горем и страданиями?
— В моей жизни был период, когда я отворачивалась и закрывала глаза от проблем других людей, мне было страшно видеть это, даже думать об этом. Но когда я оказалась в Гвинее-Бисау среди всех страхов, я приняла решение, что больше не буду плакать. Слезы не помогут этим людям: я решила действовать.
— Как проходит ваш день?
— Шесть утра — будильник, зарядка, дела по работе. Восемь утра — погружаюсь в переписки, начинаю с просмотра сообщений от команды. Чашка кофе — снова сообщения, созвоны по самым важным моментам. Двенадцать дня — выезжаю по делам.
За неделю надо: поехать в Бисау, потом в Конакри. У меня Амаду на руках, еще Кхадим, тревоги за Марию. Параллельно надиктовываю и редактирую тексты для соцсетей. И у меня есть своя семья, свои заботы. Почти не общаюсь с друзьями — не хватает времени. Мягко говоря, график напряженный.
— Вашу жизнь можно поделить на несколько этапов… А какой вы видите себя лет через 5-10? О чем вы мечтаете?
— На все воля Бога. То, что делаю я, это не просто веление сердца или служение, это воля Всевышнего. У каждого из нас есть свой путь, по которому Всевышний ведет нас. И меня в данный момент привели на эту дорогу, и она — самое важное из всего, что я делала в своей жизни.
Я принимаю эту дорогу и чувствую себя самым счастливым человеком сейчас. Мне хочется делать намного больше, помочь не определенному количеству детей, а целому поколению, начиная с Африки. Хочется, чтобы каждый ребенок был сыт, чтобы у него была кроватка, чтобы была игрушка, чтобы его любили, чтобы ребенок был образованный, и чтобы следующие поколения уже жили по-другому. Дети не должны страдать.
Дети — ангелы. Мы не ангелы, все люди с пороками, но каждый ребенок до 7 лет — это ангел, и ему нужна наша защита, и мы вместе должны это сделать и обеспечить. Планов очень много, ведь детям нужно строить школы и дома, им нужно помочь.
И эта часть населения, которых называют альбиносами, страдают больше всех, но и все другие детки, которые встречаются на моем пути — слепые, больные — тоже нуждаются в нашей поддержке. И я буду помогать и через пять, и через десять лет. По воле Всевышнего я буду помогать столько, сколько смогу.
AD
AD
— Вас называют ангелом и сравнивают с самой матерью Терезой. Но чем для вас является милосердие? Что оно значит для вас и можно ли ему научиться?
— Во-первых, я просто человек, я не ангел. И, пожалуйста, не нужно меня ни с кем сравнивать. Помогать — это естественная потребность любого нормального человека. Даже небольшие добрые дела помогают менять не только мир к лучшему, но и себя. Милосердие — одно из основных качеств личности. А развить его можно только через действия.
Загадочную русскую в темных очках сегодня хорошо знают в Сенегале. Мила спасает детей-альбиносов от нищеты и рабства, строит для них приюты, раздает одежду и еду. В Санкт-Петербурге работает ее международный благотворительный фонд Mila4Africa.
