Эксперт: Перукуа — автор и ведущая тренингов по саморазвитию для женщин.
Незрелая личность стремится быть нужной. Она спасает, вмешивается, советует, объясняет, как «правильно». Вроде бы из любви. Но на самом деле, из страха быть отвергнутой.
Зрелый человек способен быть рядом с болью другого без желания исправить, облегчить, прикрыть. Он не путает сочувствие с жалостью. Он остается. Просто присутствует. Этим и лечит.
«Раньше я всегда пыталась «помочь» партнеру, давала советы, давила. Теперь я умею молчать и слушать. Не потому, что мне все равно. А потому, что я уважаю путь другого», — подчеркивает Перукуа.
Иногда самое большое проявление любви — это не «делать», а «быть». Без напряжения, без ожиданий. Просто находиться рядом — как пространство, в котором человек может услышать самого себя.
Зрелый человек способен быть рядом с болью другого без желания исправить, облегчить, прикрыть. Он не путает сочувствие с жалостью. Он остается. Просто присутствует. Этим и лечит.
«Раньше я всегда пыталась «помочь» партнеру, давала советы, давила. Теперь я умею молчать и слушать. Не потому, что мне все равно. А потому, что я уважаю путь другого», — подчеркивает Перукуа.
Иногда самое большое проявление любви — это не «делать», а «быть». Без напряжения, без ожиданий. Просто находиться рядом — как пространство, в котором человек может услышать самого себя.
Когда внутри нет зрелости, отношения превращаются в арену доказательств: «Меня нужно любить. Я хорошая и достойна внимания».
Зрелый партнер не нуждается в том, чтобы его «полюбили правильно». Он умеет любить сам. Умеет выбирать любовь не как награду, а как состояние, в котором обе души могут звучать.
Поэтому так важно задать себе вопрос: «Я ищу любовь или жду подтверждения своей ценности?».
Любовь — это не экзамен, который нужно сдать. Это сад, который требует ухода, но не борьбы. Там, где нет стремления доказать, появляется возможность просто быть в любви — без условий.
Зрелый партнер не нуждается в том, чтобы его «полюбили правильно». Он умеет любить сам. Умеет выбирать любовь не как награду, а как состояние, в котором обе души могут звучать.
Поэтому так важно задать себе вопрос: «Я ищу любовь или жду подтверждения своей ценности?».
Любовь — это не экзамен, который нужно сдать. Это сад, который требует ухода, но не борьбы. Там, где нет стремления доказать, появляется возможность просто быть в любви — без условий.
Зрелая женщина звучит, даже когда молчит. Даже когда одна. Ее тишина наполнена. Она не стремится срочно заполнить паузу отношениями, работой или драмой.
[i]«После расставания я впервые осталась одна. Было страшно. Но потом я услышала себя. И поняла: мне не одиноко, мне просто непривычно быть в контакте с собой», [i]— вспоминает Перукуа.
Умение быть в одиночестве — это свобода. Там нет необходимости становиться кем-то для других. Там вы слышите свой голос без эха чужих ожиданий.
[i]«После расставания я впервые осталась одна. Было страшно. Но потом я услышала себя. И поняла: мне не одиноко, мне просто непривычно быть в контакте с собой», [i]— вспоминает Перукуа.
Умение быть в одиночестве — это свобода. Там нет необходимости становиться кем-то для других. Там вы слышите свой голос без эха чужих ожиданий.
«Мама». «Спасательница». «Девочка». «Учительница». «Стерва». «Сильная женщина». Незрелость выбирает роль, потому что быть собой страшно. Там уязвимость.
Зрелость — когда вы можете сказать: «Я боюсь» или «Я не знаю, как правильно». И чувствовать себя нормально. Потому что честность важнее фасада.
Все дело в том, что зрелый человек не боится быть «неудобным». Маска дает ощущение контроля, но и отдаляет от живого контакта. Лишь обнаженная правда способна соединить сердца.
Зрелость — когда вы можете сказать: «Я боюсь» или «Я не знаю, как правильно». И чувствовать себя нормально. Потому что честность важнее фасада.
Все дело в том, что зрелый человек не боится быть «неудобным». Маска дает ощущение контроля, но и отдаляет от живого контакта. Лишь обнаженная правда способна соединить сердца.
Любовь — это не экзамен, который нужно сдать
Зрелость — это не сияющая просветленность. Это честное признание: «Во мне есть и свет, и мрак». Зрелый человек признает свои зависть, гнев, страх, и учится с ними дружить.
Он не делает вид, что всегда добрый и просветленный. Но и не позволяет Теням управлять собой. Он их знает — и это делает его безопасным для других.
Женщина, отрицающая свою Тень, не может удержать силу. Она либо растворяется, либо подавляет. Интеграция Тени — не падение, а возвращение целостности. Там, где мы перестаем бояться своих чувств, начинается подлинная свобода быть.
Он не делает вид, что всегда добрый и просветленный. Но и не позволяет Теням управлять собой. Он их знает — и это делает его безопасным для других.
Женщина, отрицающая свою Тень, не может удержать силу. Она либо растворяется, либо подавляет. Интеграция Тени — не падение, а возвращение целостности. Там, где мы перестаем бояться своих чувств, начинается подлинная свобода быть.
Зрелость — это способность сказать: «Я благодарна, но нам пора идти разными дорогами». Без мести. Без попытки уничтожить. Без роли жертвы.
Это не означает безэмоциональность. Речь про способность прожить боль, но не дать ей взять власть над своей личностью.
«Я рассталась не потому, что партнер был плохой. А потому что я больше не могла врать себе», — делится своим личным опытом Перукуа.
Истинная зрелость — это когда расставание не ломает, а очищает. И помогает осмыслить свои приоритеты, желания и потребности.
Это не означает безэмоциональность. Речь про способность прожить боль, но не дать ей взять власть над своей личностью.
«Я рассталась не потому, что партнер был плохой. А потому что я больше не могла врать себе», — делится своим личным опытом Перукуа.
Истинная зрелость — это когда расставание не ломает, а очищает. И помогает осмыслить свои приоритеты, желания и потребности.
Зрелая женщина не противопоставляет медитацию и бизнес, материнство и путь души, наслаждение и практику. Она живет целостно: не «уходит в духовность», а дышит ею в быту.
Духовная зрелость — это не количество пройденных курсов. Это то, как человек ведет себя в пробке, в ссоре, в усталости. Там и проверяется наработанная практика.
Спросите себя: «Где я становлюсь другим человеком? В храме? В спальне? На кухне? А могу ли я быть собой везде?».
Когда духовность становится не практикой, а внутренней сутью, исчезают границы между «я настоящая» и «я играю роль». Тогда каждая ситуация — возможность для роста.
Духовная зрелость — это не количество пройденных курсов. Это то, как человек ведет себя в пробке, в ссоре, в усталости. Там и проверяется наработанная практика.
Спросите себя: «Где я становлюсь другим человеком? В храме? В спальне? На кухне? А могу ли я быть собой везде?».
Когда духовность становится не практикой, а внутренней сутью, исчезают границы между «я настоящая» и «я играю роль». Тогда каждая ситуация — возможность для роста.
Зрелость — это не статус и не возраст. Это выбор — каждый день, в каждой ситуации, в каждой паузе перед ответом.
Обретение зрелости — путь не вверх, а вглубь. В себя. В честность. В тишину, из которой рождается истинная сила. В этом и есть женская сила: в тишине, в голосе, в глубине. И в праве быть настоящей.
И если вы читаете это, то, возможно, уже ступили на путь внутренней трансформации. И начали слышать себя не сквозь шум внешнего мира, а через внутреннюю правду. В этом и есть взросление. Не по паспорту, а по сердцу.
Ранее Перукуа рассказывала, что делать, если муж не зарабатывает.
Обретение зрелости — путь не вверх, а вглубь. В себя. В честность. В тишину, из которой рождается истинная сила. В этом и есть женская сила: в тишине, в голосе, в глубине. И в праве быть настоящей.
И если вы читаете это, то, возможно, уже ступили на путь внутренней трансформации. И начали слышать себя не сквозь шум внешнего мира, а через внутреннюю правду. В этом и есть взросление. Не по паспорту, а по сердцу.
Ранее Перукуа рассказывала, что делать, если муж не зарабатывает.
